Лёд и пламень
Шрифт:
— Меня тоже. И я вовсе не говорю о нажиме на эту леди. По крайней мере не в физическом смысле…
Ланс снова сел на табурет. Взял свой «Манхэттен» и пригубил его. Его последняя попытка выжать деньги из Вентуры провалилась всего неделю назад. Мать уже потратила свою половину добычи, а его собственная быстро таяла. Он попробовал завязать отношения с Джиной Найт, младшей дочерью текстильного магната, но едва ли из этого выйдет что-нибудь путное. Она уже положила глаз на одного знаменитого автогонщика, а ее отец всем известный старый скряга.
Ланс медленно повернулся и посмотрел Моргану в глаза.
— А что вы сами имеете против Мэрион? — поинтересовался он.
— Ничего. Просто она оказалась на моей дороге, — уклончиво ответил Морган.
— И что именно вы намереваетесь предпринять? — осторожно спросил Ланс. Он разрывался между желанием встать и уйти и таким же сильным желанием остаться и выслушать. Он настолько ненавидел Мэрион, что испытывал злорадное удовольствие от одной мысли, что кто-то испытывает к ней то же самое.
— Я намереваюсь убрать ее с моей дороги, — пояснил Морган терпеливо, словно разговаривал с умственно отсталым подростком. — А заодно обогатить и себя, и вас, — вкрадчиво добавил он.
У Ланса расширились глаза.
— Что вы сказали?
— Я сказал, — спокойно повторил Морган, тщательно выговаривая каждое слово, — что намереваюсь обогатить нас.
У Ланса сердце подпрыгнуло в груди. Вот это другое дело!
— Каким образом?
— Заставив Лесли Вентуру раскошелиться на тридцать миллионов долларов.
Ланс ошеломленно уставился на незнакомца. Уж не полоумный ли тот?
— Это же куча денег! — произнес он наконец скрежещущим голосом. — Но чего ради Лесли Вентура выложит нам тридцать миллионов баксов?
Морган улыбнулся. Ланс так глуп. И так податлив. Он сам не таков — он всегда был сильным. Но очень осторожен со всяким, кто имел преимущество перед ним… Внезапно лицо Кристофера всплыло перед его мысленным взором. Кристоферу было тогда двенадцать лет, из разбитого носа у него текла кровь. «Я убью тебя, Морган! — кричал он с лицом, искаженным от бешенства. — Когда-нибудь ты у меня поплатишься, Морган!» И он поплатился…
Морган резко протянул руку к своему бокалу. Сделал большой глоток, а когда повернулся снова к Лансу Прескотту, лицо его ничего не выражало.
— Скажите сначала, интересует вас это или нет.
— Тридцать миллионов? Разумеется, интересует. А что потребуется от меня? — спросил он нервно.
Морган со скучающим видом пожал плечами.
— Ничего особенного. Просто позвонить.
— И это все? А зачем? Что вы задумали?
Морган хищно улыбнулся.
— Все просто. Мы собираемся похитить Мэрион Вентуру.
На обратном пути солнце било ей прямо в глаза, поэтому Брайони надела темные очки. Въехав в город, сразу свернула к новому отелю, который построил Крис. Двери были заперты, и ей пришлось обойти дом сзади.
Сидя за своим письменным столом. Кристофер увидел вдруг тень, упавшую на него с улицы, и, повернувшись к окну, быстро вскочил на ноги. Испуганная его неожиданным движением, Брайони отпрянула от стекла. Секунду они смотрели друг на друга широко раскрытыми от удивления глазами. Кристофер первым пришел в себя. Он открыл окно, и сразу всем своим существом Брайони ощутила его близость. Она почувствовала свежий, чистый аромат его одеколона, запах его тела, и колени у нее ослабели.
— Привет, — только и смогла выговорить она.
— Привет, Брайони Роуз, — сказал Кристофер, пристально оглядывая ее. Увидев темные очки, он прищурился и вздохнул. Черт побери, неужели эта женщина никогда не снимает их?
— Просто Брайони, — резко бросила она. Только отец называл ее так.
— Тогда можете звать меня Крис.
— Хорошо, Крис. — Ей удавалось произносить только короткие отрывистые слова, точно в горле застрял комок.
— Входите. Я приготовлю вам кофе. — Он повернулся и сделал шаг к двери, намереваясь отпереть ее, но легкий шум за спиной заставил его обернуться. Воспользовавшись приглашением и поняв его буквально, Брайони влезала через окно. Ее платье приподнялось, открыв длинную, изумительной формы линию ног, и она спрыгнула на пол с легкостью и грацией гимнастки.
Он удивленно уставился на нее.
— А в чем дело? — воинственно спросила она.
— Ничего. Я просто подумал, что вы предпочтете воспользоваться дверью.
Брайони вспыхнула. Она так привыкла лазать по амбарам и сараям, что ей это и в голову не пришло.
— О, ну зачем же вас так беспокоить? Я вполне способна пролезть и через окно, — надменно проговорила она, рассердившись из-за своего промаха.
Крис улыбнулся.
— Это я вижу, — мягко сказал он, пытаясь представить себе любую другую из знакомых ему женщин влезающей через окно, и ему это не удалось. Они все так боялись зацепить колготки или растрепать прическу. Но только не она. Не Брайони. — Пожалуйста, присаживайтесь. Какой кофе вы любите?
— С молоком и сахаром, пожалуйста.
Крис кивнул: годится. Любая другая попросила бы черный, чтобы не испортить фигуру. Мания, с которой женщины следили за своими фигурами, всегда раздражала его. Как будто важна только внешность и больше ничего. Словно разум не в счет, а личность вообще ничего не значит для привлекательности.
Брайони села на стул, стоящий напротив стола, и он протянул ей кофе. Сам же уселся на свое обычное место за письменным столом. Но прежде бросил взгляд на длинный удобный диван позади нее.
— У меня к вам деловое предложение, мистер… Крис. — Она отчаянно пыталась справиться с волнением. Это было нелегко, когда он находился так близко. Он был без галстука, с расстегнутым воротом и закатанными рукавами рубашки, и она могла видеть его загорелую кожу на руках и груди. А волосы его с легким серебристым отливом блестели на солнце, светившем в окно. Тонкая ткань рубашки не скрывала крепких мускулов на плечах и груди.
— Вот как? — Нужно показать ей, что она не нуждается в предлогах, чтобы увидеться с ним, подумал Кристофер и улыбнулся ей широкой, открытой улыбкой. — Так что это за деловое предложение, Брайони?