Лед
Шрифт:
– Спасибо!
– О чём речь вообще? – Ветрицкий ничего не понимал. – Бои без правил, что ли?
– Бокс. – Макс залпом замахнул полстакана горилки. – Бой за звание чемпиона Форта.
Вообще-то Ветрицкий не так уж намного и ошибся. Правил действительно было немного. Ниже пояса не бить, удары локтями и ногами не наносить. Вот, пожалуй, и всё. Количество раундов не ограничено, ну и очки, понятное дело, никто не считает. Кто на ногах остался, тот и победил. Самые популярные состязания в Форте. И ставки на поединки делались просто громадные.
–
– Двенадцать. – Ворон достал часы и отпустил их болтаться на цепочке. – Не сможет Араб чемпиона положить. Маг его одной левой сделает.
– Ты это мне говоришь? – завёлся Макс. – Я десять лет боксом занимался. Видел я, как ваш хвалёный Маг боксирует, открывается постоянно. Араб его порвёт.
– Ты ещё скажи, как тузик тряпку. Спорим, Арабов в первом раунде ляжет?
– Сам ты ляжешь. Это Магометову больше трёх раундов не продержаться. Он здоровый, но техника никакая, и двигается, будто в штаны наложил.
– Араб – задохлик. Хороший удар в дыхалку – и он сдохнет.
– Маг – тормоз.
– Да ты ваше ни фига в боксе не шаришь.
– Я?! – брызнул слюной Макс и от возмущения аж привстал со стула.
– Спорим, не подерётесь? – Ветрицкий убрал пустую бутылку под стол.
– Да ладно. – Макс отодвинул тарелку. – Хотите, загадку загадаю?
– Давай.
– Между ног болтается, на «X» называется?
Ворон открыл рот, но Макс быстро сказал:
– И совсем не то, что ты подумал.
– А чё? Хвост?
– Часы. А на «X» потому, что хреновые. – Макс встал из-за стола. – Пойду отолью.
– Брейк. – Жан махнул ладонью перед лицом напрягшегося Ворона.
– Да пошёл он, – выругался тот в спину Максу. Часы – это святое.
К моему удивлению, уборная располагалась не во дворе, а в доме. Попасть туда можно было, не выходя на улицу, через завешенный покрывалом проём справа от входной двери. А что там на дворе за сарай тогда?
– Что делать будем? – Ветрицкий сыто оглядел остатки еды.
– Ещё по чуть-чуть? – предложил Ворон.
– Нет, – не раздумывая, отказался я. Не хватало набраться. – На сегодня хватит.
– Никто не будет? – Не дождавшись согласия, Ворон направился к кухонному окну. – Тогда я себе возьму.
– Меру надо знать, – наставительно произнёс Жан. – Все проблемы у людей оттого, что меры не знают.
– И не говорите, – вздохнув, согласился я. Если нажрётся, с собой не потащу, пусть к подружке катится.
– Прикиньте, там бумага туалетная есть, – заявил Макс, вернувшись к столу.
– И что такого? – не понял его Ветрицкий.
– Ты не въехал – не газета нарезанная, а нормальная туалетная бумага.
– Не свисти, – не поверил Николай.
– Иди сам посмотри.
– Пойдём стырим, – предложил Ветрицкий.
– Пошли, – согласился Макс.
– Вещи забирайте. Мы вас на улице ждать будем, – остановил их я. Состояние у меня какое-то непонятное: на улице холодно, в помещении душно. И горилка вообще не берёт, хотя вроде и не бавленная.
– Собираемся? – спросил Жан.
– Ага, сейчас пойдём уже. – Я посмотрел на него в упор. – А скажите мне, Жан, как при мизерном расходе энергии вам удаётся творить столь мощные заклинания?
– Мне пришлось пройти долгий путь самосовершенствования, – ушёл от ответа колдун и, взяв салфетку, начал её разворачивать.
– Научите? – Не то чтобы у меня были хоть какие-то сомнения в отказе, просто была интересна ответная реакция.
– А этому нельзя научить. – Жан сворачивал квадратную салфетку по диагонали и глаза на меня не поднял. – Можно научить мыслить, можно вдолбить знания. Колдовству можно только научиться. Любое обучение будет лишь оболваниванием, а вместо умений человек получит набор клише. Это не мастерство – это костыли.
– Но ведь учат же!
– Ты про Гимназию? – презрительно фыркнул Жан. – Вот там-то как раз оболванивание в чистом виде. Какие бы ни были способности у человека, его загоняют в один стандарт. Потенциал ученика в расчёт не принимается. Тот, кто может стать настоящим мастером, всю жизнь будет учиться взглядом свечу зажигать, только потому, что его способности лежат в несколько иной плоскости. В Гимназии чего-либо достигают только те, кто изначально близок к их стандартам.
– А чародеи? – не сдавался я.
– Они больше ремесленники, чем мистики. – Жан кинул на стол свёрнутую треугольником салфетку. – Главное: формулы и рецепты, а способности – дело десятое.
– Значит, раскрыть все свои возможности можно, только занимаясь самостоятельно?
– На первый взгляд это так, – хитро прищурился колдун. – Но возьмём для примера магов и колдунов. Первые имеют доступ к морю энергии, вторые могут усвоить только крохи. Но маг на простейшее заклинание потратит столько же, сколько колдун на сотню более мощных чар. Почему? Маги идут по экстенсивному пути: больше энергии, ещё больше энергии. Максимально раскрываются они, лишь присосавшись к какой-нибудь силовой линии. А колдуны тратят своё время на придумывание всё более эффективных способов потратить доступные им капли силы. Очень уж сложно колдунам увеличить свою восприимчивость к имеющейся в природе энергии. Маги, наоборот, идут по этому пути без особых проблем. А когда понимают, что зашли в тупик, уже поздно.
– Получается, если бы был наставник, который мог подсказать...
– В этом-то вся загвоздка! – нацелил на меня указательные пальцы Жан. – Как научить, но не задавить собственным опытом? Каждый сам должен трезво оценивать свои умения к поглощению силы и к работе с ней. И уже на основе этого расставлять приоритеты.
– Вам, вижу, это удалось, – улыбнулся я. Блин, да где Макса с Колей носит? Бумагу туалетную поделить не могут?
– Звучит нескромно, но – да. Тебе тоже не стоит расстраиваться, испортить твою энергетику в Гимназии не успели.