Леденцовые туфельки
Шрифт:
— Хочешь их примерить?
Она тут же вскинула голову:
— Ты думаешь, они мне впору?
Я подавила улыбку.
— А ты примерь, вот и посмотрим.
— Ой, правда? Вот здорово!
На этих немыслимых каблуках она пошатывалась, как новорожденный жираф, глаза горели, она сделала несколько шагов, вытянув перед собой руки, точно слепая, и лицо ее осветила улыбка; она совершенно не замечала знака Госпожи Кровавой Луны, начертанного карандашом на подметке туфель....
— Ну как, нравится?
Она кивнула, счастливо улыбаясь, и вдруг смутилась.
—
«Леденцовые туфельки». Это название заставило и меня улыбнуться. Хотя в восторженных словах Анук есть доля правды.
— Значит, они тебе больше всего нравятся? — спросила я.
Она молча кивнула; глаза ее сияли, как звезды.
— Ну что ж, если хочешь, можешь взять их себе.
— Взять себе? Навсегда?
— Почему бы и нет?
На какое-то время она просто лишилась дара речи. Задрала ногу, изучая туфлю, — как самый настоящий неуклюжий подросток, но в то же время с неким убийственным изяществом, — и одарила меня такой улыбкой, что у меня чуть сердце не остановилось.
И вдруг лицо ее погасло.
— Мама никогда не позволит мне их носить...
— Маме совершенно не обязательно об этом знать.
Анук все еще любовалась своей ступней, обутой в красную туфельку, и тем, как играют на полу отблески «самоцветов», вделанных в каблук. По-моему, она уже тогда поняла, какова будет цена, которую придется уплатить за это, но устоять перед соблазном была не в силах. Разве могла она противостоять этим роскошным туфлям, способным перенести тебя куда угодно, заставить тебя влюбиться, превратить в кого-то другого...
— И ничего плохого не случится? — робко спросила она.
— Нану, — улыбнулась я, — это же просто туфли!
ГЛАВА 9
6 декабря, четверг
Всю эту неделю Тьерри очень много работал. Так что мы с ним почти и не разговаривали: между моей работой в магазине и его бесконечной возней с квартирой, похоже, ничего больше втиснуть невозможно. Сегодня он звонил мне насчет того, какой дубовый паркет я предпочитаю — светлый или темный, но предупредил, что в квартиру пока лучше не заходить, там жуткий кавардак. Повсюду пыль от штукатурки, половина пола вскрыта. А ему хочется, чтобы все было в идеальном порядке, когда я эту квартиру снова увижу.
Я не осмеливаюсь даже спросить у него о Ру, хотя от Зози знаю, что он по-прежнему там работает. Прошло уже пять дней с тех пор, как Ру столь неожиданным образом объявился, но к нам он больше не заходит. Меня это немного удивляет, хотя, наверное, и не должно бы. Я все уговариваю себя: так даже лучше, очередное свидание с ним только осложнит нашу жизнь. Но спокойствие мое уже нарушено. Я же видела, какое у него было лицо. И теперь снаружи до меня то и дело доносится звон колокольчиков над дверью, ибо тот ветер вновь ожил...
— Может, мне заглянуть туда как-нибудь — просто по дороге? — сказала я как бы между прочим, но Зози мой тон, разумеется, ни капельки не обманул. — По-моему, это неправильно — вот так избегать друг друга, и потом...
Зози только плечами пожала.
— Конечно, зайди... если хочешь, чтоб его уволили.
— Уволили?
— Ну ты даешь! — Она даже фыркнула от нетерпения. — Не знаю, Янна, заметила ли ты, но, по-моему, Тьерри и так уже вовсю на твоего Ру косится, а если ты еще и начнешь заглядывать туда «просто по дороге», он сразу устроит тебе сцену, и ты даже охнуть не успеешь, как он...
Что ж, вполне разумно. Впрочем, как и все, что она говорит. Доверьтесь Зози, если хотите понять суть происходящего. Но, заметив, видимо, что я несколько разочарована, она улыбнулась мне, обняла за плечи и предложила:
— Слушай, давай я сама туда схожу и проверю, как он там. А заодно и скажу, что ему тут все будут очень рады, так что пусть приходит, когда захочет. Да я, черт возьми, могу даже сэндвичи ему отнести, если ты хочешь!
Я не выдержала и рассмеялась:
— Не думаю, что в этом есть необходимость.
— Ты, главное, не волнуйся. Все в итоге встанет на свои места.
И я начинаю думать, что, может, оно и так.
Сегодня, как всегда по дороге на кладбище, зашла мадам Люзерон со своей персиковой собачкой и купила три ромовых трюфеля. Но теперь она уже держится иначе, не кажется такой далекой и высокомерной, вполне может даже согласиться присесть, выпить чашечку мокко и отведать моего трехслойного шоколадного торта. Она, правда, по-прежнему крайне редко вступает в беседу, но ей очень нравится смотреть, как Розетт рисует под прилавком, или вместе с ней рассматривать картинки в какой-нибудь книжке с волшебными сказками.
Сегодня она довольно долго изучала наш святочный домик; одна дверка в нем теперь открыта, и можно видеть, что происходит внутри, в холле, убранном к приходу гостей. Гости, собственно, уже прибывают, а хозяйка дома в вечернем платье встречает их на крыльце.
— Какая оригинальная витрина! Я таких никогда не видела— Мадам Люзерон почти прижалась к стеклу своим густо напудренным яйцом. — А эти шоколадные мышки — просто прелесть! И маленькие куколки тоже...
— Да, они очень хорошо получились, не правда ли? Это Анни их сделала.
Мадам отпила глоток шоколада, задумалась, потом сказала:
— Что ж, возможно, она права. Нет ничего более печального, чем пустой дом.
Все куклы сделаны из деревянных крючков от вешалок, аккуратно раскрашены и тщательнейшим образом одеты. Анни потратила на это массу времени и усилий, зато я мгновенно узнала в хозяйке кукольного домика себя. Во всяком случае, это явно была Вианн Роше — в красном платье, сделанном из шелкового лоскутка, с длинными черными волосами; Анук выпросила у меня прядку моих волос, приклеила их к голове куколки и скрепила обручем.