Леди-цыганка
Шрифт:
– Мадам должна быть осторожной – будет ужасно, если вы потеряете вашего беби!
Кэтрин обмерла, когда новая и ужасающая мысль змеей проникла в мозг. Это ее утренняя тошнота не была случайной – так и должно было случиться! Стоя перед зеркалом в комнате, она озабоченно изучала свое стройное тело, пока Жанна раскладывала передней одежду, предназначенную для бала у Монро. Ее живот оставался таким же плоским, как всегда, даже втянутым, а маленькие, вздернутые груди не стали полнее. Ее все еще тошнило, когда она подумала, что в эту минуту ее тело дает начало новой жизни и что это ребенок Джейсона. Вопрос о том, что
Джейсон заметил, что Кэтрин расстроена и очень бледна, но он подумал, что она раскаивается, осознает, что завела его слишком далеко. Кэтрин действительно сильно завела его, но сейчас она онемела и думала только об обрушившейся на нее новой катастрофе.
Эти мысли не оставляли ее даже в новом, элегантном особняке Монро. Он не произвел на нее никакого впечатления, она все делала – улыбалась, разговаривала, – пребывая в каком-то отвлеченном состоянии. Молчала, пока с ней не заговаривали, а когда отвечала, то ограничивалась односложными «да» или «нет».
Со стороны она видела себя, словно не в фокусе.
Тем не менее опасение Джейсона по поводу того, что она может поставить его в неловкое положение, исчезло, его место заняло смутное подозрение, что она, пожалуй, перестаралась, разыгрывая роль стеснительной новобрачной. Ну и черт с ней! Она сознательно выдавала себя не за то, что есть. Монро, наверное, решил: какая она красивая и милая девочка, но до сих пор витает в облаках!
Из поведения Кэтрин, подумал Джейсон, следовал вывод, что женился он лишь для того, чтобы отделаться от приставаний отца, и выбрал такую молодую женщину, которая не вмешивалась бы в его дела и занятия. Он поймал себя на том, что его раздражает такой ход мыслей. Почему это его раздражает, когда таким было его собственное первоначальное намерение, – на этот вопрос он предпочитал не отвечать. Наблюдая за безразличием Кэтрин, он злился все больше. К концу приема он уже был близок к тому, чтобы задушить эту маленькую сучку!
Держа себя в руках в экипаже, который степенно влек их в «Крильон», он просто молчал, зато в комнатах гнев, раздражение выплеснулись наружу.
– Ну ты и актриса! Если бы заранее готовила роль отупевшей новобрачной, то и тогда не смогла бы сыграть ее лучше!
Он мог бы сказать и обиднее, но впервые с утренней неприятной сцены в его спальне по-настоящему взглянул на нее и столкнулся с молящим взглядом фиалковых глаз. Неудивительно, пришла ему в голову дурацкая мысль, что Монро был так добр с ней.
Нежность всегда заставала его врасплох, он боялся этого чувства, не знал его и тут же гнал прочь. Не успела она унизить его самым уничижительным для мужчины способом, как он уже на грани того, чтобы с дрожью в коленях подхватить ее на руки и шептать слова утешения! А, дьявол! Он противен сам себе!
– И ради Бога! Перестань смотреть на меня так театрально! Мы сейчас наедине -
спектакль закончен! Некоторое охватившее ее оцепенение сразу было сорвано его грубыми обжигающими словами. Чувствуя, что по какой-то непонятной причине та Кэтрин, которой она была с утра и до вечера, злит и задевает его больше, чем когда бы то ни было, она спокойно попросила:
– Я устала. Если тебе больше нечего сказать, я бы хотела лечь.
Совершенно ошарашенный, Джейсон молча уставился на нее, и Кэтрин поняла, что наконец-то одним ударом лишила его дара речи.
На манер светской дамы, отдающей распоряжение всякой мелкой сошке, она сказала:
– Пожалуйста, пришли ко мне Жанну. Сегодня вечером я поужинаю у себя одна, так что желаю спокойной ночи.
Высоко вскинув голову, она неторопливо и грациозно покинула комнату, оставив за собой ощутимое и оглушительное молчание.
Глава 20
В последующие дни они общались друг с другом с подчеркнутой вежливостью. Джейсон предпочитал проводить время вне отеля за игрой и пьянством, возвращался он, когда ночная темнота сменялась золотом рассвета. Стараясь избавиться от унизительной сцены с Тамарой, он быстро очутился в кровати у полногрудой брюнетки, которая нежно поглядывала на него с тех пор, как он в первый раз пришел играть в кости в Королевский клуб.
Было приятно найти утешение между мягкими белыми ляжками, и он доказал и себе, и пресыщенной брюнетке, что есть порох в сексуальной пороховнице. Возвращаясь в «Крильон» с рассветом, он благоухал ее дешевой парфюмерией, но прежняя ухмылка снова заняла свое место у него на лице. Большую часть дня он отсыпался, вечером снова уходил и почти не видел цыганку. Он избегал ее вполне сознательно.
Тамара сделала самое страшное – вторглась в запретную сферу его чувств, обманула его и заставила усомниться в его мужских способностях! Чем скорее он избавится от нее, тем лучше. Джейсон поклялся, что, как только бал в посольстве останется позади, он посадит ее на первый же пакетбот, отправляющийся в Англию. То, что Кэтрин все так же вызывала неожиданную, непонятную боль и странное желание, чтобы ситуация как-то изменилась, он не принимал всерьез, хотя и поражался, что воспоминания о ней против его воли настигают его в те моменты, когда он меньше всего этого ждал.
Усиленные развлечения с брюнеткой и превосходный французский коньяк определенно добавили какую-то неестественную лихость его худому, смуглому лицу, и при каждой встрече с ним Кэтрин ощущала, как болезненно сжимается ее сердце. Мимолетный взгляд этих тяжелых зеленых глаз мог вызвать в ней неясное томление. Через два дня после злосчастного визита к Монро ее тело отвело все страхи относительно беременности – она НЕ носила ребенка Джейсона. Эта новость должна была успокоить ее, и она действительно стала спокойнее.
Предоставленная самой себе, Кэтрин с Жанной в качестве компаньонки бродила по Парижу – между служанкой и хозяйкой завязалась теплая дружба. Жанна чувствовала, что в браке мадам и мсье Сэвидж что-то не так, но, даже не зная причины их отстраненности друг от друга, все свои симпатии она отдала хозяйке.
Пьер, тоже оказавшийся не у дел, иногда сопровождал их. Его ужасало, что Джейсон позволял женщине, которую представлял как свою жену, бродить по улицам Парижа без денег и без сопровождения. Не считать же сопровождением единственную молоденькую служанку. Пьер ее вообще не одобрял, считая слишком молодой и ветреной. Служанки и горничные у леди должны быть средних лет и багроволицые, а не такие вот шустрые штучки со щечками-яблочками и веселыми темными глазками. Если Пьер не признавал Жанну, то она отвечала ему тем же, находя его слишком скучным и правильным.