Леди Искусительница
Шрифт:
Кейт насупилась.
— Она может подождать на чердаке вместе с другими ненужными вещами.
Прежде чем отвернуться от картины, Кейт рассмотрела, как художник изобразил обнаженное тело. Забавно, но на нем не было никаких отметин. Единственно в этом отношении картина превосходила натуру.
— Вам удалось узнать, как она попала в игорный дом?
— От художника, сказал Макмерфи. Нам не удалось разыскать его.
— Наверняка прячется от критиков. Я скажу Финни, чтобы он унес это страшилище. А сейчас мне пора
Гарри выпрямился.
— Как вы себя чувствуете? Би сказала, вы целый день провели в постели.
Кейт подняла на него глаза, боясь, что он подойдет. После всего случившегося она не вынесла бы чью-то жалость.
— Отлично. Если бы я не провела в постели хотя бы несколько часов, изобразив достаточную слабость, Би посчитала бы себя обманутой. Она никогда не волнуется из-за пустяков.
— Прекрасно.
Гарри замолчал. Кейт испытывала неловкость, а это не годилось. Она не знала, как вести себя с этим новым Гарри теперь, когда он больше не заслуживал ее презрения. Боже, значит ли это, что она должна извиниться перед ним за расстроенные помолвки?
— Хорошо, — сказала она, чувствуя себя глупо. — Пожалуй, я пойду.
— Подождите, — сказал Гарри, оттесняя ее от двери. — Вам надо знать, какие решения мы приняли, чтобы обеспечить вашу безопасность.
Кейт замерла.
— Да?
— Мы пробудем в городе три дня. Затем мы поедем в охотничий домик Дрейка, где вас будут охранять.
Она отрицательно покачала головой:
— Нет, мы не поедем. Вы можете ехать, я не против, но я должна вернуться в Исткорт.
— Там мы не сможем гарантировать вам безопасность.
— Не говорите глупости. Мои люди защитят меня даже ценой своей жизни.
— Один из ваших людей пытался сломать вам шею.
Кейт напряглась.
— Это не был один из моих людей, и вы знаете это. С тех пор как я была пятнадцатилетней глупышкой, прошло много времени, Гарри. Я знаю, что делаю.
— Если бы вы знали, вы предоставили бы это профессионалам. Не спорьте, Кейт. Я делаю то, что лучше для вас.
Она вздернула подбородок.
— Забавно. Именно такие слова произнес мой отец, когда отдавал меня Мертеру.
Кейт увидела, как задвигалась челюсть Гарри, как он старался сохранить спокойствие, и инстинктивно приготовилась к столкновению.
— Я просто хочу, чтобы вы были в безопасности, — сказал он, снова выводя ее из равновесия. — Вам следует также знать, что я запретил запирать вашу дверь.
Кейт круто развернулась, готовая протестовать, но Гарри опередил ее:
— Выслушайте меня, черт возьми, хоть один раз. Это неразумно. Если что-то случится в вашей комнате, у меня не будет времени ломать дверь.
Она не могла удержаться, чтобы не взглянуть на дверь в его гардеробную.
— Я все еще не совсем понимаю, как вы пришли к решению обосноваться там.
— Я ваш муж. Кроме того, после нападения на вас я понял, что любая другая комната находится слишком далеко.
Очень дельное объяснение, но Кейт все же не могла не почувствовать горечи от того, с какой легкостью он начинал контролировать ее жизнь.
— Понимаю.
Она сделала движение, чтобы уйти, но Гарри удержал ее за руку. Кейт инстинктивно отшатнулась в сторону, выставив руку для защиты. Он немедленно отпустил ее и отступил назад.
— Черт, — прошипела Кейт, от неловкости ей стало жарко. Отвернувшись, она принялась расправлять юбки, как будто это могло успокоить ее учащенно забившееся сердце. — Гарри, я приношу извинения. Похоже, ко мне вернулась привычка, от которой, как мне казалось, я давным-давно избавилась.
Кейт чувствовала себя униженной, сердилась, и это еще больше угнетало ее. Она поклялась не показывать слабости, а сама в течение нескольких дней вернулась к привычке принимать защитную позу.
— Вас не должно удивлять, что вы несколько несдержанны, — сказал он, пряча руки в карманах, как бы показывая, что не собирается навязываться ей. — Любая другая женщина давно бы билась в истерике.
Она взяла за правило в таких случаях выше задирать нос.
— Не говорите глупостей. Истерики портят внешность, потворствуют худшим качествам и в конечном счете бессмысленны.
Как и следовало ожидать, Гарри засмеялся.
— Я хочу, чтобы вы знали, — сказал он, и на его лице вдруг появилось выражение неуверенности. — Если я не посчитаю, что вы в опасности, я никогда не открою дверь без вашего разрешения. Только вы сможете принять такое решение. Не я.
Его слова проникали в ее сердце, отчего ей вдруг стало трудно дышать. Кейт моргнула, уверенная, что неправильно поняла его.
— Выходит, если я никогда не открою дверь, это вас устроит.
Гарри многозначительно улыбнулся.
— Я бы не зашел так далеко, чтобы сказать — меня это устраивает. Но я попытаюсь.
Кейт не сводила с него глаз, не зная, верить ли ему.
— Спасибо, Гарри. Это для меня главное.
— Что меня пугает. — Слегка наклонив голову, он улыбнулся медленной улыбкой. — Я должен предупредить вас, что оставляю за собой право попытаться изменить ваши намерения.
Кейт покраснела.
— Почему? Вы знаете, что я не…
Гарри взял ее за руку.
— Вы никогда не узнаете этого наверняка, если не попытаетесь.
— Я пойму, что… — Господи, она не могла поверить, какой неопытной она себя почувствовала. — Что вы неизбежно найдете себе утешение на стороне.
Гарри не замедлил с ответом:
— Посмотрим, что у нас получится. Однако вам следует знать, что настанет день, когда я захочу детей, семью, такую, как у моих родителей. — Он пожал плечами. — Я не уверен, что готов отказаться от этого намерения.