Леди-мафия
Шрифт:
Вадим сидел в своем кресле в общем кругу. Круг этот поделился на две неравные части.
Гирла, Вован, Кирпич, а с ними еще два бригадира целиком поддерживали Ириху. Для них она была и оставалась непререкаемым авторитетом. А его, Вадима, все это время они, можно сказать, терпели. Хотя вроде бы и друзьями прикидывались.
Из десяти бригад его сообщества три были набраны Вадимом лично. Никто, ни «быки», ни звеньевые, ни сами бригадиры, никогда не ходил под Ирихой. С ней они считались лишь постольку
Два оставшихся бригадира были и вашим, и нашим. Они осуждали Вадима, но наперекор ему идти боялись.
– Тут такое дело. Мы с Ирихой базарили... – хмуро изрек Кирпич. – Короче, ты нам не подходишь. Раньше мы тебя почитали, а сейчас ты нам на крен такой ржавый не нужен...
Это прозвучало приговором. Но сдаваться Вадим не собирался.
– Свалишь сам – ничего тебе не будет, – добавил Гирла. – Упрешься рогом – без башки останешься... Под Ирихой мы теперь ходить будем.
– Да пошел ты!
Надо идти ва-банк, пока не поздно.
Вадим нажал на кнопку под ногой, и в зал влетела свора телохранителей с автоматами. Он предвидел подобное развитие событий.
Гирла, Вован и Кирпич должны были умереть на месте. Толян и Фрукт, примкнувшие к ним, должны были умереть чуть позже. Он собирался устроить над ними нечто вроде показательного суда.
Никто не смеет указывать Ящеру, как ему поступать. Он, а не Ириха, держит команду в кулаке. И только ему решать, жить ей или умереть...
Но только задуманная акция не удалась. Вслед за телохранителями Вадима в зал вбежала личная охрана Гирлы. «Быки» взяли друг друга на прицел.
Невольно сунули руки под полы пиджака и авторитеты. Да только «пушек» на месте не оказалось. На сход с оружием являться было строго-настрого запрещено.
– Зря ты так, – зло посмотрел на него Гирла. – Из-за какой-то манды ты предал Ириху. Грохнуть ее, гад, заказал... Теперь предал нас. Кирпич верно трет, кумиром ты нашим был. А сейчас ты для нас говно. На правилку тебя надо...
Но Вадим на него даже не взглянул.
– Каблук, Колян, Мотор, вы со мной? – спросил он у верных ему бригадиров.
– Какой базар...
– Мамонт и Пыж? – сурово посмотрел он на сомневающихся.
– Я нет... – покачал головой Мамонт.
– Ну ты чо, Ящер? Я с тобой... – кивнул Пыж.
Он признавал его силу. Значит, все-таки не зря на арену вышли автоматчики...
И тут в зал вошла Ириха. В джинсах, кожаной куртке, с высоко поднятой головой она шла к нему, жаля его безжалостным взглядом. Она шла сквозь строй боевиков, целившихся друг в друга. Малейший переполох – начнется пальба, и от нее останется только изрешеченный труп.
Но она ничего не боялась. Она бросала ему вызов.
Она остановилась в двух шагах от него.
– Кончилось твое время, Ящер!
Она уже не любила его. Она его ненавидела. Но он еще был в силе. За ним стояли четыре бригады.
– А мы тебя, Ириха, уже заждались, – залебезил вдруг перед ней Пыж.
Теперь у Вадима оставалось всего три бригады. Сотня с небольшим бойцов. Но и это немалая сила.
– Мое время еще только начинается, – съязвил он.
– Ящер! Когда-то это имя вызывало уважение... Не так ли, Гирла? – обратилась она к своему верному слуге.
– Да ты чо, Ириха, какой базар, – согласился тот.
– Ты был нашим вожаком, нашим символом. Все было брошено к твоим ногам... А ты вот как меня отблагодарил. Из-за какой-то суки на тот свет чуть не спровадил...
Вадим молчал. А что он мог сказать?
– Пусть шагает к своей суке, – хмуро бросил Кирпич.
– Крепко уважал я тебя, Ящер. А теперь крен... Знать тебя не знаю, – покривился Вован.
Ситуация складывалась явно не в его пользу. Еще немного, и от него отвернутся три верных бригадира. Этого допустить он не мог.
– Да, скосорезил я, базара нет. Команду свою я прозевал. Но не все отойдет тебе, – он набрался решимости глянуть ей в глаза.
Он встал со своего места и, гордо вскинув голову, вышел из зала. Три бригадира двинулись за ним.
Уходя, он чувствовал на своей спине сверлящий взгляд Ирихи. И ожидал, что сейчас раздастся выстрел и пуля угодит ему под левую лопатку. Он знал, как расправилась Ириха с Мухомором. Сейчас расклад был примерно таким же.
Но вместо пули его остановил ее голос.
– Эй, Ящер, ты кое-что забыл, – усмехнулась она ему вслед.
– Я ничего не забыл, – ответил он, останавливаясь и поворачиваясь к ней.
– Мы не обговорили условия развода...
– Как-нибудь после...
– Нет, сейчас... Я крови не ищу. Поэтому решим все миром. – Она сказала это спокойным, даже равнодушным голосом.
Но взгляд ее выражал несколько иные чувства. В ее глазах застыл холод презрения и ненависти к нему. Вадим невольно поежился. А ведь он, казалось бы, мог выдержать любой взгляд.
– Перетереть хочешь? Давай... Я забираю себе Краснинск...
Он думал, она будет оспаривать его претензии. Но она даже не удивилась.
– Хорошо, пусть будет Краснинск. Но не больше. Все, что в столице, – мое!
– Вот и лады...
– И еще. Постарайся сделать так, чтобы я больше никогда не слышала о твоей сучке Леночке. Иначе я за себя не в ответе...
Неужели это все, что она от него хочет? Неужели она не собирается мстить?.. Глядя на нее, в это трудно было поверить.