Леди-мафия
Шрифт:
– Ты понял меня, Фрукт? – мягко, даже нежно спросила она. Но эта нежность таила в себе змеиное жало.
– Понял, – не зло огрызнулся он.
Она отпустила его и, как королева трон, заняла свое место.
– Нашармака номер со Ржавым не прокатит, – выдержав паузу, изрекла Ирина. – Подмять его под себя мы подомнем. Мощи хватит. А если вдруг со стороны кто на нас потом наедет? Что, если люди Костыля? Или кто покруче? Вдруг у них у всех «пушки» окажутся?
– А есть такие, у кого автоматы водятся, – добавил Архимед.
– И не учебные, а боевые, – уточнила она. – И куда нам против силы с нашим-то «наганом» и кулаками?..
Мертвая тишина, воцарившаяся в подвале, как бы подчеркивала правоту и убедительность ее слов.
– Молчите?.. То-то же... «Стволы» нам нужны! – жестко отчеканила она. – И немало.
– И деньги, – вставил свое слово доселе молчавший Мухомор.
Ирина глянула на него.
За последнее время в нем произошли определенные перемены. Он стал крепче, повзрослел. И симпатичнее даже стал. Только вот по-прежнему он вызывал в ней смутную неприязнь. Белесые рыбьи глаза убийцы, хищный оскал, желание быть выше других. Но такой человек, как он, сейчас особенно необходим. Расклады пошли серьезные, возможно, появится необходимость кого-нибудь грохнуть. А он всегда готов на мокрое дело.
– В точку попал, Мухомор, – приободрила она его, дала ему прочувствовать весомость его слова.
– Много нам «капусты» надо, чтобы раскрутиться, – он говорил с ней как с равной. – А я знаю, где ее раздобыть...
– Это интересно...
– Я же грузчиком работаю, на обувном. А глаза у меня и уши не на заднице растут – узнал кое-что интересное...
– Да не тяни ты резину, – подтолкнул его Весло.
– Короче, есть при комбинате кооператив. На отходах производства якобы работает. Только туфта все это. Обувной наш, сами знаете, клевую обувку шлепает. На экспорт. Только за бугром туфли наши и сапоги не больно-то в почете. Поэтому большая часть залеживается на складах в Союзе. И в конце концов уходит в наши магазины по обычной для нашего ширпотреба цене...
– Да что ты, Мухомор, кота за яйца тянешь? – снова подал голос Весло.
– Умри! – надавила на него взглядом Ирина. – Давай, Мухомор, болтай дальше.
– Так вот, кооператив наш комбинатовский – им, кстати, сам директор, Батя, заправляет, – так вот, он штампует всякие там заграничные прибамбасы, цепляет их на туфли. И ничем их от фирмы не отличишь, с первого взгляда, конечно. А обувка эта, на которую прибамбасы цепляют, вся сплошь «неучтенка». Ее в фуры левые грузят и куда-то на юг гонят. В Краснодар, в Крым, еще куда-то. Как со сбытом проблемы решены, этого не знаю. Но, думаю, решаются они вмиг. Обувка-то козырная, влет с прилавков уходит... Короче, есть у меня мысль угнать одну фуру. Дело верное. В ментовку Батя о пропаже не заявит. Не с руки ему себя засвечивать. Сам, правда, за поиски взяться может. Работает он с размахом, свои «гориллы» у него есть, крутые ребята. Да только мы покруче будем...
– Ну, угоним фуру, а дальше? Куда товар сбывать? – спросила Иринка, явно заинтересовавшаяся «наводкой» Мухомора.
– В машину входит тысяч пять пар. Не так уж трудно будет найти покупателей, которые загребут товар оптом. При нашем-то дефиците... Если по сто «рваных» за пару толкать станем – сами считайте, какой навар будет...
– По сто «рваных» за пару? – Архимед даже присвистнул. – «Пол-лимона» навара! Ничего себе!.. Даже если покупатели заартачатся, вполовину собьют цену, и то
– И по полтиннику отдадим, лишь бы скорее взяли. Четверть «лимона» на дороге не валяются... Только не верю я, что все так просто. Большие деньги халявными не бывают. – Ирина задумалась.
– А кто говорит, что дело – халява. Попотеть придется, не без того. И погореть риск большой...
– Короче, надо все обдумать...
– Само собой, – не стал спорить Мухомор.
– А чего тут долго думать? – загорелся Самовар. – У меня тачка есть. У Сарая. И Шницель вроде как при колесах...
– Так то ж пахановская «Лада», не моя. Но доверенность у меня есть. И с паханом своим я все утрясу. Куда надо, короче, туда и сгоняем... Только на кой нам сразу три тачки?
Шницель, этот верзила с длинными руками и пудовыми кулаками, никогда и никому из команды не говорил «нет». Свой в доску пацан – его уважали. Только один грешок за ним водился – сначала делал дело, а потом уже думал.
– Ты погоди, потом узнаешь, – продолжал Самовар. – Я так прикидываю: фуру нам здесь, в Краснинске, брать под себя смысла нет. Пусть едет на свои юга. А мы за ней покатим, тремя тачками вести ее будем. На хвосте толпой проще удержаться, да и народа с собой больше возьмем... Ты, Мухомор, скажи, когда фуры твои от комбината отчаливают?
– Рано утром. – Мухомор явно гордился своей осведомленностью. – С вечера мы их загружаем, а поутру они уходят. Я проверял...
– Молоток, в натуре... Короче, фура будет идти весь день, а ночью где-нибудь заночует. Дальнобойщики редко по ночам ездят. Вот на стоянке мы водил и возьмем. Проблем не будет. От Москвы к этому времени мы далеко уже будем. По проселочным дорогам гоним машину к ближайшему городу, прячем в какой-нибудь нычке, в лесу. А сами отправляемся искать покупателя. Находим и толкаем ему товар... Возни, конечно, много, а так все путем. Надо за дело это браться...
– Смутный план, – сказала Ирина. – Но одно верно, в Москве товар сбывать опасно. Мухомор говорит, у директора этого под рукой крутые парни. Разборок нам не хватало...
– Да, шороху нам не надо, – кивнул Самовар. – Поэтому и не будем брать фуру здесь, чтоб потом самим гнать в голубые дали. Документы ведь на машину да на товар не на нас оформлены... Короче, надо запрягаться!
Рисковый он малый, подумала Ирина. И осторожный одновременно. Такой сделает все как надо.
– Ладно, запрягаемся, – решилась наконец она. – Ты, Мухомор, узнаешь, когда левая фура будет готова в дорогу. Ты, Самовар, отвечаешь за наш транспорт. Чтобы никаких сбоев... Гирла, Весло, Вован, Кирпич и Фрукт – боевое звено. Водил скрутите, и безопасность наша на вашей совести... Ты, Архимед, и ты, Гендос, тоже с нами. Ребята вы ушлые. На вас проблема со сбытом...
– Заметано! – отозвался Архимед.
Он любил риск.
– Все будет путем, – кивнул Гендос.
Ему, если честно, не очень-то хотелось ввязываться в это дело. Но он давал клятву на крови и оставался верным ей.
Красномордый «КамАЗ» легко тянул на себе синий с белыми полосами фургон. И скорость развивал приличную, меньше сотни в час редко когда шел. Но три легковушки – «семерка», «тройка» и «копейка» – не отставали от него. Только в непосредственной близости от него они не держались. Могли примелькаться, насторожить водителей «КамАЗа».