Леди-плутовка
Шрифт:
– Думаю, я предпочла бы что-нибудь поменьше, – добавила Изабел. – Маленький городской дом. Или дом на краю Лондона с небольшим садиком для цветов и скамьей, на которой можно отдыхать.
Если бы кто-то попытался посидеть в садике за домом на Ломбард-стрит, то надышался бы угольным дымом, вонью конского навоза из конюшен, а еще, для разнообразия, возможно, резким запахом щелока в день стирки.
– Весьма привлекательная идея, – мягко заметил герцог. – Если понадобится помощь в поисках нового дома, у меня есть неплохой агент
Изабел взяла визитную карточку агента и присела на прощание. Собакам это не понравилось еще больше, чем ее появление, и они опять разразились лаем.
– Паршивые шавки, – буркнул Джордж, закрывая за ними дверь кабинета. – Единственная команда, которую они знают, это «сидеть!», но по крайней мере хоть ее слушаются. Иногда. О! Вот и моя сестра!
– Так вот вы где, леди Изабел! Я все гадала, куда вы пропали!
Леди Селина помахала уходившим визитерам и приветствовала улыбкой новоприбывших:
– Теперь я вижу, что вы встретили моего нечестивого брата!
– Всегда приятно повидать старого друга, – улыбнулась Изабел (вежливый ответ, не более; думала она в этот момент о другом). – Кроме того, я увидела знаменитых собак.
В дверях стояла Люси с ридикюлями – своим и Изабел – в обеих руках.
– Они были очень… О! Лорд Нортбрук!
Люси каким-то образом ухитрилась одновременно присесть и отпрянуть.
– Они и в самом деле были очень, – вздохнул Джордж. – Они всегда очень. А, ладно. Прошу простить меня, леди.
Кивнув, он с грохотом сбежал по ступенькам и направился туда, куда шел, прежде чем Изабел столкнулась с ним.
Люси снова выступила вперед и протянула Изабел ридикюль.
– Спасибо за гостеприимство, леди Селина, и за то, что одолжили вашу кошку.
– Одолжили кошку? – переспросила Изабел, тревожно вскинув брови.
Леди Селина рассмеялась:
– Только на время, пока мисс Уоллес была здесь. Я знаю, у вас есть собственная собачка, а бедняжка Титания очень расстраивается, когда встречает Гога и Магога. Но, мисс Уоллес, вы должны приезжать к нам и навещать Титанию, а заодно и меня.
С этим дружеским напутствием Изабел и Люси спустились вниз и сели в ожидавший экипаж.
Когда кони тронули, Изабел ужасно захотелось записать все свои наблюдения, но сначала она должна была задать вопрос:
– Люси, дорогая, я заметила, что ты стесняешься Джорджа… то есть лорда Нортбрука. Есть ли какая-то причина такой застенчивости? Неужели он…
Изабел попыталась найти нужное слово. Джордж никогда не проявлял неуважения к леди, но мог быть, как сам сказал о собаках, очень.
– О нет! Его светлость всегда очень приветлив, – заверила Люси. – Надеюсь, я не опозорила вас. Только я не ожидала увидеть здесь джентльмена и, боюсь, очень неуклюже присела.
– Не стоит его пугаться. А может, ты думаешь о нем как о возможном женихе? Я бы тебе не советовала.
– Мне бы никогда в голову не пришло метить так высоко, – заверила Люси, упрямо выдвинув подбородок.
– Дело не в этом, – покачала головой Изабел, хотя подопечная права: Джордж скорее всего женится на ровне, девушке такого же благородного происхождения, как он сам. – Он неплохой человек, но его привычки таковы, что я бы не пожелала тебе подобного мужа.
Люси смущенно потупилась, поэтому Изабел поспешно сменила тему.
– Шумные псы герцога подали мне идею. Интересно, можно ли научить собак не лаять по любому поводу? Мы, конечно, предполагали, что придется смириться с постоянным лаем Бринли, но, возможно, это необязательно.
Люси нахмурилась и задумчиво заметила:
– Бринли такой хороший песик, но действительно лает на всех. Попытаюсь его отучить. Как по-вашему, мясо – хорошее поощрение для пса?
Изабел вспомнила жалобы Джорджа на то, что Гог и Магог не реагируют ни на подкуп, ни на телячью печенку, и предложила:
– Может лучше, кексы? Я больше всего люблю кексы. А вдруг и Бринли тоже?
Люси обожала непоседливого шумного песика, потому и взяла на себя задачу найти способ угомонить его.
Конечно, Изабел не собиралась дрессировать Гога и Магога, но если сумеет скормить им кекс со снотворным…
Экипаж остановился перед домом на Ломбард-стрит. Изабел втайне поражалась, как быстро изменилась ее жизнь. Несколько месяцев после смерти Эндрю она пребывала в унынии, но, узнав его тайну, завела любовника и обзавелась собственной тайной. Должно быть, за последний год она, сама того не понимая, стала другой. Теперь дом мужа ей не подходил, кольцо на пальце сильно давило, и еще она задумала вломиться в дом герцога и одурманить его любимых псов.
Пока был жив, Эндрю твердой рукой управлял женой, каким-то образом также определял ее существование и непосредственно после своей смерти, но вот наконец она стала совсем другой и ей это очень нравилось.
Лакей помог выйти из экипажа Люси, потом протянул руку Изабел. Несмотря на то что ехать она буквально только что никуда не планировала, решение пришло быстро:
– Нет, Дуглас, спасибо. Мне нужно еще съездить по делам.
Она окликнула кучера и велела везти ее на Боу-стрит.
Дверь экипажа с громким щелчком закрылась. Изабел выглянула в окно и увидела бледное, удивленное лицо Люси, но экипаж уже набирал ход. Она выхватила из ридикюля карандаш и записную книжку и принялась делать заметки, а закончив, когда экипаж остановился перед зданием суда, убрала обратно и, поколебавшись, стянула с пальца кольцо и отправила следом.
И вовсе не потому, что сейчас увидит Каллума Дженкса, а потому, что вдруг ощутила: кольцу больше не место на ее пальце.