Леди удачи. Все пути…
Шрифт:
Ее голос был столь ласков, что Тор не удержался от улыбки. После нескольких слов, которых руководитель Центра не разобрал, дверь хлопнула, и подруги вновь обратились к экранам.
— Ну-с, что вы теперь будете делать с вашим «хорошим парнем»? — ехидно осведомился их начальник.
— Не извольте беспокоиться, шеф, — Люська самоуверенно вздернула подбородок. — Это наши заботы!
— Ну-ну. «Побачим» —
— К черту! — единогласно послали шефа те и еще с полминуты с легкой грустью наблюдали, как в их обсидиановых «Зеркалах» тает изображение руководителя Центра. Потом посмотрели друг на друга и синхронно вздохнули.
— Хорошо, что он не начал допытываться, как и зачем мы попали к Мальборо, — помолчав, сказала Джоанна. — А ты тоже хороша! Подмигивать ей приспичило, видите ли!
— Так я ж «Зеркало» поворачивала перед тем, как подмигнуть. Откуда я знала, что ты брешешь не хуже меня?
— Могла бы сообразить! Еще не хватало, чтобы из-за наших личных дел нас отозвали обратно.
— Ну, ладно. Что будем врать Тому? — спросила Ксави.
— Да-а, — протянула Джоанна и сосредоточенно свела брови на переносице, — что врать Тому… Что врать Тому… Что врать…
— Может, сказать, что алмаз нужен для выкупа Блада? — предложила Мари.
— Ты еще скажи, что этот мифический алмаз пригодится для оплаты проезда! — фыркнула Джоанна.
— Ну, тогда… Во! Что Форе нас застукал и теперь шантажирует, требуя достать алмаз…
— Ты что, Тома за идиота принимаешь?! — взорвалась, не дослушав, Джоанна.
— Тогда придумай что-нибудь сама! — тоже взорвалась Ксави.
Поссориться окончательно они не успели, потому что вернулся Том. Он взглянул на двух надувшихся подруг, глядящих друг на друга с видом бойцовых петухов.
— Ну, а теперь, может, вы все же объясните, в чем дело? — потребовал Шеффилд с тревогой.
— Понимаешь, Том, — вздохнула Джоанна, — мы не можем объяснить тебе причины нашего поступка, а врать не хочется. Поверь, по-другому не получается…
— Слушай, Джоанна, — против обыкновения серьезно поглядела на подругу Ксави, — у меня предложение. Только не торопись высказываться, не дослушав! Я предлагаю вам с Томом отправляться в шесть утра с заставы Сен-Дени в Англию, а я останусь… Подожди! — пресекла она возражения Джоанны. — Я останусь с Нэдом здесь. Пойми, вы должны торопиться к герцогине. Там Питер! Но и здесь кто-то должен остаться.
— Нет! — твердо сказала Джоанна. — Быстрее это не будет. Мы все остаемся здесь и начинаем действовать сразу по нескольким направлениям. Маркиз будет отсутствовать еще дня три. За это время мы должны успеть — нас же четверо…
За окном послышался басовитый лай. Лицо Ксави осветилось улыбкой:
— Пятеро!
Глава 25
Независимо
В этот декабрьский день покой парижских ювелиров был порядком нарушен. Какие-то молодые люди последовательно обходили всех мастеров, когда-либо имевших дело с королевским двором. Чего они хотели? Мастер Перрен усмехался: должно быть, сумасшедшие, собирающие языческие амулеты. Ведь в Индии язычники живут, не правда ли? Папаша Жюстэ с воодушевлением размахивал руками: нет-нет, это скрытые миллионеры! Они приехали с Востока и хотят скупить все драгоценности французской короны. Андре де Сиз презрительно пожимал плечами — неужели не видно, что юнцы ищут, кому подороже заложить фамильные бриллианты. Соломон Гирш, оглядываясь, шептал: «Это помощники Картуша! Как, вы не слышали? Это разбойник без чести и совести. Недавно объявился в Париже. И что же — уже не одна дама плачет о своих сережках и уже не один кавалер покупает новые часы!».
До Жермена Комплантье эти слухи еще не дошли. Он был слишком стар, чтобы бегать, словно досужая кумушка, по соседям и собирать сплетни. Да и не к лицу это мастеру его ранга, ювелиру, которому сам Людовик-Солнце заказывал перстни для очередной фаворитки. Поэтому, когда в его дверь деликатно постучали, старый мастер не предчувствовал ничего дурного.
Сонная служанка проводила гостей в кабинет месье Жермена, где хозяин как раз прощался со своим клиентом. Посетитель был таких же преклонных лет, но в отличие от ювелира, походившего на маленького сухонького сверчка, был прямым, высоким, совершенно седым стариком. Гость, опираясь на трость, украшенную лентами, направлялся к дверям.
— Не беспокойтесь, месье Шарль, ожерелье для вашей племянницы будет легким, как крылышки стрекоз, — мурлыкал ювелир, слегка касаясь пальцами локтя заказчика, — и изящным, как то платье, что надевала ваша Золушка в канун своего бала! — он захихикал, довольный сравнением.
— Неужто мастер увлекается подобной литературой? — усмехнулся гость.
Ювелир всплеснул сухими ручками:
— Святая Дева, я слежу за всеми произведениями месье Шарля! Я помню, как великий Кольбер восхищался вашей поэмой! Он тогда сказал: «Вот настоящий французский поэт, не вгоняющий своих современников в сон нудными псевдоримскими параллелями. Запомните, Комплантье, — сказал он, — Шарль Перро — это имя останется в веках!».
— Так значит, вам понравилась моя последняя книга? Я думал, меня съедят заживо собратья по перу. Сейчас они вспомнили, что я не только литератор, но и юрист. Крючкотвор! — в улыбке старого поэта сквозила горечь.
— Ах, месье Шарль, не обращайте внимания на завистников! Лучше посмотрите, как радуются ребятишки «Сказкам матушки Гусыни»!
— Спасибо на добром слове, месье Жермен, — с достоинством склонил седую голову Перро. — Так я жду ожерелье. Софи давно мечтала о таком.