Ледовые Корсары. Книга третья. Ледовая армия
Шрифт:
– Это вы предали нас. Вы ударили Добрым Капитанам в спину, – сказал он.
– Одна власть. Одна в… воля. Вы идете по пути прошлого. Уроки… Вы не знаете… Не ищете. Как волокуны. Рупор сказал – хватит. Рупор… Он говорил, Добрые… Они могут… Но Содружество предало. Оно спрятало путь к знанию. Тайны… Украло тайны.
– Это? – Фарри вытащил из-за пазухи компас, щелкнул крышкой. Глаза друга спокойно смотрели за тем, как взволнованно задышал пленник.
– Глупцы… Цитадель могла открыть вам… Путь.
– Она открыла его пушкам. Откуда здесь орудия? Они не
– Мы знали… Что он здесь. Знали. Мы ждали. Лед прячет… Если уметь прятаться. Кто-то нас находил… Весной. Зимой. Тоже дикари. Пустыня забрала их.
Он закашлялся, попытался выпрямиться, но застонал от боли. Окровавленный рот тронула злая улыбка.
– Этого бы… не было. Если бы вы отдали его. Мы бы подарили вам… Свет знания.
– Если бы вы спросили у нас! – не выдержал я. – Если бы вы просто спросили у нас! Почему вы не могли просто поговорить с нами?! Когда вы узнали о нем, когда?
Пленный перевел на меня безумный взгляд. Губы его дрожали.
– В Приюте? – ахнул я. – В Приюте? Вы ведь знали все уже в Приюте?!
– Вокатус девяносто седьмого сектора обнаружил сигнал в Приюте. И отправил запрос в магистрат. Рупор безмолвствовал. Мы ничего не знали о его находке, а он не решился действовать. Потом сигнал исчез, но мы запомнили вас. Запомнили тебя.
Он указал на меня дрожащим изуродованным пальцем.
– Рупор Технобога описал тебя, и мы ждали. Во всех портах. Во всех городах ждали. Но вы предали нас в Барроухельме, и магистрат определил парадигму.
Барри Рубенс шумно выдохнул, раздраженно давая понять, что ничего не понимает в нашем разговоре и крайне недоволен моим вмешательством. Жерар поигрывал ножом, очищенным от крови брата цитадели, и хотел пустить оружие в ход.
– Откуда ты все это знаешь? Ты был там? – подал голос Фарри.
– Рупор объединяет нас. Знания должны быть сохранны. Технобог следит за тем, чтобы они не пропадали. В каждом из нас частичка Его.
Он опять залопотал какую-то тарабарщину.
– Может, можно что-то исправить? – спросил я у товарищей. – Может, еще не поздно?
По спине пробежались мурашки, будто каждый из тысяч убитых где-то далеко, на Береге, обратил свой мертвый взор на меня.
– Нет, Эд. Теперь между нами кровь. Много крови. Теперь никак нельзя… – сказал Фарри. – Ты видел, как они поступили с городом. Никто не собирался с нами говорить. Они хотели забрать компас из руин.
– Настало новое время. Очищающий механизм запущен. Технобог не позволит роду людей и дальше угасать. Эпоха просвещения пришла, – фанатик смотрел ему в глаза. – Одна власть. Одна цель. Технобог исправит то, что сломало колдовство Светлого Дьявола и Темного Зверя. Технобог починит души заблудших.
– А если погибнет еще больше? – крикнул я.
– Ты не слышал его, Эд? Открой уши, если нет. Они явно что-то придумали… – одернул меня Фарри.
Пленник первым отвел взгляд от юного противника.
– Что же за время нас ждет? – спросил его мой друг.
Бескровные губы опять растянулись в улыбке:
– Время знаний.
– Почему вы решили, что компас еще в городе? Прошло полтора года, мы легко могли пересечь Пустыню вместе с ним. Однако вы тут. И компас тут.
– Повезло.
Мне даже не пришлось подавать голос. Жерар хмыкнул и полоснул ножом по залитому кровью плечу пленника. Тот всхлипнул, а квартирмейстер плеснул что-то из фляги на кожу фанатика. Кожа задымилась, а пленник истошно закричал от боли. Тот визг не мог издавать разумный человек. Вопль попавшего в западню зверя – вот что это было. От раны поднимался вонючий дымок, и когда он рассеялся, брат Цитадели вдруг зарыдал. Он скорчился на полу и заплакал.
– Это еще что за сопли? – искренне удивился Жерар.
Я прикрыл глаза, не желая видеть происходящее. Передо мною все-таки был живой человек, который страдал. Который был чудовищно несчастен. И как-то сразу забылось мне, что только что он скалился в лицо мне и моему другу, а за его улыбкой таилась смерть и зловещая «эпоха просвещения».
– Вы были уверены, что компас здесь. Почему? – спросил Фарри.
– Я не знаю! Это Рупор! Он сказал! Кто-то из совета города знал. Он передавал. Не из Братства. Боже, как больно! Ох… как же больно… Чтоб ты сдох, дикарь! Ссс…
Жерар присел рядом с ним, и брат Цитадели дернулся в ужасе.
– Не надо. Не надо! Я больше ничего не знаю. Рупор говорил. Рупор знал. Что ты залил мне, грязный неуч? Что это так жжется?!
– Это не самая большая твоя проблема. Джентльмены? – Жерар посмотрел в нашу сторону. – У вас есть еще вопросы?
– Вы знаете, что это такое, верно? – Фарри сунул компас под нос пленнику. – Знаете, как он работает, что делает. Всегда знали. Когда следили за нами – знали. Когда натравили на нас своих ликвидаторов – знали! Даже когда осадили Берег – знали, что на самом деле происходит. Почему вы молчали? Почему вы никому не сказали?!
– Решения принимает Магистрат. И Рупор озвучивает их, – он смотрел на Фарри с ненавистью. – Тебе сложно это понять. Ты житель бродячих тюрем. Раб пустыни. Я когда-то был таким. Прежде чем Братство приняло меня – ремонтировал древние ходовые механизмы Айронкастла. Но теперь я в свете Технобога. Теперь я вижу все правильно, истинно. Магистрат великодушен. Он гуманен и заботится даже о дикарях.
Фарри жестом остановил напрягшегося Жерара.
– Я больше не один. Мы двигаем этот мир, а не поддерживаем старый порядок. Мы не оттягиваем его крах, а создаем новое! Но вы никогда нас не поймете. Вы будете цепляться за старое, и вы сдохнете за него. Вас нельзя пускать за Круг. Вы принесете туда лишь свою закостенелость. Свою вечную вражду. Я рад, что Братство перестало нянчиться с низшими умами. Рад, что оно не пошло на поводу этих чертовых либератов, а избрало путь изменения, а не принятия. Вы заслужили это!