Ледяная цитадель
Шрифт:
– Понимаешь, Алекс,- вздохнул я,- если мы наклюкаемся и потеряем над собой контроль, мало никому не покажется. Напалм вон и кабак запросто спалить может.
– И не только кабак,- подтвердил пиромант и вдруг остановился у торчащей из снега скалы, покрытой серым мхом.- А вот это дело!
– Это чего еще?
– удивился Алекс.
– Страхогон.- Пиромант оторвал немного мха, размял его пальцами и спросил: - Есть бумажка?
– Держи.
Шумов достал из рюкзака тетрадь, оторвал половину листа и протянул Напалму. Тот сноровисто
Расплывшийся в блаженной улыбке пиромант сунул косяк Алексу, тот вдохнул полную грудь дурмана и, не удержавшись на ногах, уселся прямо в снег. Вздрогнул, захихикал и протянул самокрутку мне.
– Не надо,- покачал я головой, с усмешкой наблюдая за идиотскими улыбками спутников. Мне еще дури не хватало для полного счастья. И как теперь их дальше вести? Ну Напалм, ну удружил!
Впрочем, отпустило парней в один миг. Вот еще только ничего не соображали и блаженно улыбались - и уже задумчиво затылки чешут. Что им привиделось, интересно?
Впрочем, по барабану. Мне - нельзя. Мало ли чего альтер эго за период беспамятства выкинуть успеет.
– А почему страхогон?
– спросил Алекс.
– Он какие-то вещества выделяет, когда их концентрация в воздухе большая - у человека чувство страха притупляется,- объяснил Напалм.
– Вот оно как,- хмыкнул Шумов, и мы отправились дальше.
Отправились - и шли, шли, шли. Солнце успело подняться, недолго повисело в небе и начало клониться к горизонту, а мы все так и топали по лесной дороге, петлявшей меж холмов. И хоть устали как собаки, о привале никто и не заикался - нам бы до Соколовского к вечеру добраться. В чистом поле или даже лесу ночевать радости мало. Чревато это. И не только обморожениями.
– Долго еще?
– наконец не выдержал Шумов.
– Да мы идем всего ничего,- фыркнул Напалм,- это кажется просто, что долго…
– Кажется?!
– Именно.
– Смотрите!
– указал я на небольшую прогалину меж деревьев, сплошь заросшую цветками с крупными льдисто-синими бутонами.
– Нарвем?
– шагнул к полянке Алекс.
– Обалдел?
– дернул его назад пиромант.- Это «сердца вьюги»!
– И чего?
– Говорят, они взрываются, если к ним прикоснуться. А лепестки вроде человека насквозь пробивают.
– Брешешь, поди?
– засомневался я.
– Не, мне паренек один из патрульных рассказывал,- покачал головой Напалм.- А он в этой ерунде хорошо разбирался.
– Ладно, цветоводы-любители, дальше двинули…
Вскоре дорога вывела нас из леса; я приставил ладонь козырьком и внимательно оглядел заснеженное поле. Вроде бы никого. Только почему-то воздух впереди мерцает будто мираж. И оценить расстояние до опушки леса на той стороне никак не получается.
То ли рукой подать, то ли топать и топать еще. Ничего не понимаю.
Я попытался
– Ты чего?
– затормошил меня Напалм.- Евгений, чего случилось?
– Дальше какое-то время идем без ясновидения,- тихонько помотал я головой, всерьез опасаясь, что она в любой момент может лопнуть подобно оставленной на морозе бутылке с водой.
– А чего так?
– Не знаю, но впереди какая-то аномалия.
– Так это Граница вроде,- прищурился Шумов.
– Граница?
– Ну Граница между областями. Туманным и Фортом, Фортом и Севером… Не слышал, что ли?
– Слышал что-то такое. Ладно, давайте посмотрим на это чудо.
– Ты в порядке?
– уточнил пиромант.
– Вполне,- ответил я, хотя вовсе не был в этом уверен.
Нет, чувствую себя нормально, но никак в своих ощущениях разобраться не могу. Так и кажется, словно не по обычному полю идем, а провалились неведомо куда. Или только готовимся провалиться?
Не знаю. Не уверен. Не могу понять. И чем ближе мы подбирались к Границе, тем отчетливей становились видны напоминающие северное сияние переливы, а пространство растягивалось и сжималось, будто резиновые декорации воплотившегося наяву кошмара. Воздух сгустился, и каждый шаг давался со все большим трудом. И хоть шли мы без остановок, постепенно начало складываться впечатление, что лес на той стороне поля не приблизился ни на шаг. Вроде каждую веточку, каждую иголочку разглядеть могу, но ведь на самом деле это только иллюзиями не более того. Уж я это нутром чую.
Неожиданно солнце пропало с неба, затянувшие горизонт перистые облака рассеялись, и над головой замигали ледяные огоньки звезд. В мгновение ока наступившая ночь дохнула холодом и проморозила до самых костей. Не иллюзорным холодом, нет - никакими фокусами тут и не пахло. Стужа легко забралась под одежду, меня затрясло от озноба, а пальцы вконец потеряли чувствительность и перестали сгибаться.
Замычав от боли, я кинулся вперед, и, к моему несказанному счастью, через несколько десятков шагов звезды начали тускнеть, а вновь вернувшееся на небосвод солнце прогнало едва не задушившую нас в своих объятиях стужу.
И более того, опушка стеной встававшего на другом краю поля леса как-то в один миг оказалась буквально в полусотне метров. Чудеса, да и только.
– Мать вашу!
– Вырвавшийся из ночи Напалм запрыгал на месте, пытаясь хоть немного согреться.- Холодно!
– И не говори.
Я растер ладонью нос и принялся разминать занемевшие пальцы. Будем надеяться, ничего себе не отморозил.
– Давно я так не мерз,- поежился пиромант.
– Капец, блин!
– присоединился к нам Шумов.- Вот это дубак! Все, думал, кранты пришли. Будто раздели догола на морозе и водой из шланга обдали!