Ледяное пламя
Шрифт:
Лекарь подорвался с места, чтобы помочь. Он оставался верен своим принципам, несмотря на все выдвинутые мэру обвинения.
Кристофер и Норман также подступили к мистеру Твинсу, наблюдая как мужчина заходится в очередном приступе удушающего кашля. Безучастным оставался лишь мистер Гоббс. Не тронувшись с места, начальник городской стражи мастерски изображал беспокойство на лице.
— Да он холоден, как лёд! — испуганно произнёс Эдрис Торн, прикоснувшись ладонью ко лбу мэра.
Мистер Твинс перестал кашлять. Он лихорадочно втягивал воздух, а изо рта выпал еще один сгусток. Следом по подбородку съехала тонкая кровянистая пленка. Белки глаз посерели, тонкая сосудистая сетка на глазах напоминали чернильную кляксу. Вены на лбу и висках вздулись под кожей, и казалось вот-вот, и они лопнут.
Издав булькающий звук, Мистер Твинс обмяк. Одна рука свесилась вниз, другая по-прежнему лежала на груди. Голова безвольно опрокинулась на левый бок, безжизненный взгляд смотрел в одну точку.
— Мистер Рэйнольд Твинс умер, — произнёс очевидное Эдрис Торн и машинально взглянул на часы. — Я не понимаю…
— Он ведь чем-то болел? — спросил гвардеец, разглядывая мертвенно-бледную кожу с выступающими бугристыми венами.
— Я не знаю. Он не обращался в госпиталь месяц. Я не видел его с того дня, как вылечил ему зуб. Сегодня, когда меня наконец созвали совет, впервые увидел его за последнее время. Конечно же я сразу же поинтересовался как его здоровье. Мистер Твинс отмахнулся, пошутив про выпивку. Я не стал настаивать…
— Ясно, — ответил Кристофер. — Почему кровь не течёт?
— Соглашусь, что это странно… Нужно сделать вскрытие.
Выудив из дорожной сумки перчатки из грубой кожи, гвардеец натянул их и лишь тогда коснулся лица и груди умершего.
— Он же только что двигался, а будто б уже окоченел, — буркнул под нос Кристофер, осмотрев мужчину. На шее он заметил иссиня-черный кровоподтёк и рванул за край ворота. Ткань треснула, обнажив закольцованные рунические письмена. — А вот и ответ. Вы когда-нибудь сталкивались с подобной магией?
— Не-е-е-ет, — протянул Эдрис, уставившись на багрово-чёрные символы.
— Марионетка? — высказал предположение Норман, склонившись над трупом.
— Вполне возможно, — Кристофер ткнул пальцем внутрь круга, и его тут же обожгло магией. — Связь слабеет, но тот, кто наворотил это всё еще поблизости. А как далеко отсюда жил мэр?
— На соседней улице, — ответил лекарь.
— Нужно наведаться туда, немедленно. Осмотреть все помещения, а ещё соседние дома. Шанс, что мы поймаем некроманта, ничтожно мал, но следы останутся.
— Так это некромантия? — тыльной стороной ладони лекарь смахнул со лба выступившие капли пота.
— Да, — ответил гвардеец и перевёл взгляд на генерала. Норман кивнул и обратился к начальнику городской стражи:
— Ваш черед действовать, пойдемте. Я не знаю, где жил мэр.
— Ох, так и чувствовал, неладно это всё, — мужчина тяжко поднялся с места, звякнув медальками. Вместе с Норманом, они удалились из совещательной комнаты.
Кристофер аккуратно стянул перчатки, вывернув их наизнанку.
— Так объясните, что произошло? Я такого еще не встречал. Что значит марионетка? — лекарь брезгливо посмотрел на собственные ладони и по привычке осмотрелся в поисках раковины. В госпитале в каждом помещении находился уголок для мытья рук.
— Это старая запрещённая магия. Человека умерщвляют, протыкая спинной мозг длинной иглой. Через неё же вводится специальный раствор. Тело покрывается особыми рунами. Обычно на шее, груди и бедре. Получается готовая кукла, оболочка для сознания хозяина. Попросту говоря, марионетка. Но это не всё, для ритуала необходимо помещение, расписанное рунами. Некромант входит в транс и… «вселяется» в тело куклы. Управляет ею, как если б это был он сам. Таким образом, можно подслушивать, договариваться, да что угодно делать. При помощи различных магических усовершенствований можно довести использование одного тела до полутора недель. Ритуал сложен, но это проще, чем подчинять своей воле живого человека. Да и жертва уже не сопротивляется.
— Поразительно… Я слыхал о чем-то таком…
— Я знаю о двух произошедших случаях во время войны. Но лично не видел марионетку ни разу. Для начала нужно быть настоящим умельцем и не попасться, пока пытаешься провернуть что-то подобное. Не говоря уже об остальном.
— Кто же способен на это?
— Кто?.. — протянул Кристофер, посмотрев на вывернутые на изнанку перчатки, а затем бросил их на грудь мертвецу. Завтра купит новую пару. — Сильный некромант. Скорее всего действовал не в одиночку. К остальным событиям в городе наверняка причастен. Вы говорили о том, что пропадают люди?
— Да, у меня пропали две помощницы, один лекарь, два аптекаря и два алхимика. Это я не говорю уже о членах семей сотрудников…
— Печально, — гвардеец вернулся к месту, где сидел и поднял с пола дорожную сумку. — Его нужно вскрыть. Если в городе есть специалист по теоретической некромантии, пригласите его. Действуйте осторожно… Ну я думаю вы знаете о вскрытиях не хуже меня. Завтра мне бы хотелось узнать результаты.
— Разумеется, — коротко ответил Эдрис Торн.
Кристофер кивнул ему и отправился к выходу. Своей догадкой о том, кто замешан в этом деле, делится с главным лекарем он не стал.
Глава 23
Узнав, что Малис задержится в городском госпитале допоздна и первое занятие сегодня не состоится, Алита не расстроилась. Оказавшись за пределами Громового замка, ей так хотелось узнать и увидеть побольше, что она попросту не рассчитала сил. Прогулка к водяным мельницам явно была лишней. Вернувшись вечером во дворец, принцесса с огромным удовольствием сняла свои старые ботинки, которые погрозилась выкинуть, как только первая заказанная обувь будет готова. Усталость сковывала тело, а ноги гудели, и, испытывая стыд сильнее обычного, драконица попросила подать ужин ей в комнату.
На следующее утро зашедший по поручению целителя слуга принес сообщение, что Малис будет весь день у себя и проведёт занятие в любое удобное для принцессы время. Не захотев оттягивать момент, Алита отправилась в северо-восточное крыло сразу же после завтрака. На семейном завтраке Ада вновь настаивала на походе в город, отчего ледяная драконица пришла в ужас, представив ещё один тяжкий день, нагруженный часами ходьбы, и, что еще хуже, постоянным выбором покупок. Тем не менее, ей нужно соответствовать своему статусу, и помощь преисполненной энтузиазмом сестры была здесь как нельзя кстати.