Ледяной укус
Шрифт:
Тейт и его клон, возможно, планировали убить четырёх офицеров полиции
Чикаго прямо в общественном месте, заполненном адвокатами, судьями, протестующими и журналистами. Как это не могло полностьювыйти из-под контроля?
То, что Этан был заперт в Доме Кадогана под надзором Люка и Малика, действительно заставляло меня чувствовать себя немного лучше. Он беспокоился обо мне, но у Люка было много игрушек в Комнате Безопасности — спутниковое наблюдение, контроллер движения и сканерные
Гайд-Парке.
Джонах встретил меня в половине квартала от здания Департамента Полиции
Чикаго, стоящий на тротуаре в джинсах и расстёгнутом длинном шерстяном пальто. Я поняла, что там легче спрятать меч.
Джонах был худым и высоким, с широкими плечами и каштановыми волосами до плеч, которые обмахивали его лицо. Широкий рот, длинный прямой нос, квадратная челюсть. У него была небольшая щетина сегодня, наряду с
Полуночной футболкой средней школы, которая отметила его как члена Красной
Гвардии… по крайней мере, для других членов Красной Гвардии.
Его пристальный взгляд был сосредоточен на здании Департамента Полиции
Чикаго.
Я оглянулась на здание — типичный правительственный магазин, построенный из белого камня, похожий на греческий или римский с разлитыми ступенями перед ним. Портик покрывал верхнюю половину ступеней, так что половина крыши держалась на двух колонах.
Там была трибуна, примерно на полпути вверх по ступеням — идеальное положение для некоторых адвокатов уголовников, претендовавших на небольшие льготы.
В передней части лестницы территория была оцеплена для репортёров и фотографов. Люди с камерами и впечатляющими объективами стояли позади него, ожидая полицейских и их адвокатов, появившихся из здания. И по краям клубка журналистов стояли группы протестующих. Одни протестовали против освобождения полицейских. На их вывесках можно было прочитать
ПРАВОСУДИЕ ДЛЯ ВАМПИРОВ и ДЕРЖИТЕ ПРЕСТУПНИКОВ ЗА РЕШЁТКОЙ!
Другая группа была не столь приятна. Они поздравляли полицейских — и сожалели, что они не смогли нас уничтожить полностью.
Ступени уже были забиты людьми, ждавших полицейских, которые должны были появиться из здания. Было много офицеров ДПЧ по периметру, и я на мгновение занервничала, подумав, что они спросят регистрационные документы, которых у меня ещё не было.
С другой стороны, если мы были правы в том, что собирается произойти, то мои документы вряд ли имели бы какое-то значение.
— Эй, — сказал Джонах, взглянув на меня.
— Эй.
— Как Этан?
— Жив, до сих пор. Я держу его в Доме, чтобы он оставался таковым.
— Хороший вызов.
Он посмотрел на меня с явным любопытством.
— Что? — спросила я.
Джонах пожал плечами.
— Я удивлён, что ты позвонила. Поскольку он вернулся.
— Я дала обещание Красной Гвардии, — сказала я. — Я намереваюсь сдержать его.
Если убрать мои чувства к Этану в сторону, КГ находится в моём дерьмовом списке. Сейчас более чем когда-либо.
Джонах кивнул.
— Дарий посетил Дом прошлой ночью. Я не был посвящён в его обсуждения, но
Скотт был в дурном настроении, когда он ушёл.
Эта новость скрутила мой живот. Если Дариус признался Скотту в плане шофета закрыть Дом Кадоган? Не потому ли Скотт был расстроен? Я хотела бы допросить
Джонаха детальнее, но если Скотт не был готов рассказать Джонаху — капитану его охраны — то, о чём они говорили, это вероятно не было той новостью, которую я хотела узнать.
— Ты знаешь, что случилось? — спросил Джонах.
— Не то, чтобы я могла свободно сказать. Достаточно сказать, что ГС что-то замышляет.
— Как обычно, — сказал Джонах с усмешкой. — Мы стараемся остаться под радаром. Это стратегия, которой Кадоган хочет придерживаться.
— Ха-ха. Ты знаешь, мы не можем позволить себе засунуть голову в песок.
Особенно не в то время, когда психи держат нас на прицеле.
— У тебя ужасный послужной список. И я не хочу на этом останавливаться или создавать для тебя неудобства, но когда у твоего парня есть тенденция воскресать, тогда, возможно, ничего лучшего между нами не происходило.
Я округлила глаза.
— Это произошло только один раз. — Мой тон был сухим, но я была втайне рада, что он поднял эту тему. Лучше в шутку, чем иметь меж нами неловкость.
— Я думаю, что это правда, — сказал Джонах. — Я имею в виду, Морган получил поощрение.
— Ты просто юморист. Неужели мы здесь единственные?
— На грани добра и праведности? Нет. На двух человек больше из Красной
Гвардии. Они будут молчать, пока что-то не всплывёт.
— На подобие того, как ангел правосудия ловит их внизу своим гигантским мечом праведности?
— Это звучит как лозунг для плохого порно фильма.
— Действительно, не так ли? И, тем не менее, это правда. Или таким образом мы подозреваем. У нас точно не было возможности спросить Тейта, является ли он распространителем гнева.
Он мне улыбнулся.
— Ты знаешь, каждый раз, который я провожу с тобой, становится все страннее.
Я кивнула. С этим трудно было поспорить.
— Это личный недостаток. Я делаю резолюцию на следующий год, чтоб стать намного больше средней. Даже обыкновенной.
— Я не уверен, что это возможно. Любые известные слабости для нашего ангельского друга?
— Ничего, о чем бы я знала. И это может быть друг, в том же числе. Только один показался на вечеринке у Поля, но кто знает, о чем они думают сейчас. Мы даже не можем их различить.