Легенда о маленькой Терезе

Константа Яна

– И у них хватило наглости напасть на моего сына?

– Мама, я цел, все в порядке, - поспешил успокоить Ренард. – Они меня не признали.

– Конечно, в таком виде и я б тебя не сразу признала. Что за маскарад? Почему ты разгуливаешь в таком виде?

– Я не горю желанием, чтоб каждая собака отвешивала мне поклоны и в страхе убегала. Мам, только не говори отцу – он все равно не поймет.

Женщина вздохнула, но сына понять попыталась. Она всегда его понимала, и он об этом знал. Она всегда была для него просто мамой, самым родным человечком, которому без утайки можно рассказать все. Ну почти все. Женщина закончила с перевязкой и теперь тихонько гладила

его плечо.

– Хорошо, я не скажу отцу, но ты пообещаешь...

– Не буду ничего обещать, - Ренард обернулся и нарочито хмуро посмотрел на мать. – Я хочу знать, как живут вокруг люди, и, поверь, я узнаю гораздо больше, если они не будут видеть во мне будущего короля.

– Рен, но это опасно, в конце концов!

– Вы меня еще под домашний арест посадите, чтоб не дай Бог, дитеночка королевского никто не обидел, - рассмеялся Ренард. – Мама, мне не десять лет! Я вполне могу за себя постоять.

– Конечно, можешь, - улыбнулась она, наклонилась к сыну и тихонько коснулась губами его виска. – Но ты мой сын, и я всегда буду за тебя переживать, мое драгоценное высочество. Ладно, иди отдыхай. Про голубчиков, что напали на тебя, я сама отцу расскажу. Надеюсь, ты понимаешь, что утаить это не получится – преступники должны быть наказаны.

– Понимаю. Их трое было: двоим я руки переломал, один цел вроде, но синяки должны остаться. Надо прочесать лес, район озера и близлежащие деревни.

– Хорошо.

– Спасибо тебе, мам.

– Спокойной ночи.

Стоит отметить, что к вечеру следующего дня вся бандитская троица была доставлена под хмурые очи короля и на рассвете повешена – казни хоть и редкость в Риантии, но иногда все ж необходимы. Как выяснилось, действовали молодчики уже около месяца, и грабежами с насилием их деятельность отнюдь не ограничилась – были среди их жертв и те, кто уже никогда не вернется к своим женам, матерям и детям. Теперь же окраины столицы вновь могли почувствовать себя в безопасности.

Глава 7

И снова полдень, и снова ноги несут Ренарда к малышке Терезе. Как мотылек летит на пламя, так и он каждый полдень будет спешить сюда, на озеро. Они просто гуляли, болтали ни о чем; он легонько обнимал тонкую девичью талию и уводил девчонку прочь от случайных глаз и ее строгого отца. Они просто гуляли, а он все реже вспоминал о предстоящей свадьбе и коронации.

День за днем, неделя за неделей… Наслаждаясь последней свободой, он и не заметил, как девчонка завладела разумом, а потом и душой своего «пастушка». С каждым днем он все охотнее и охотнее бежал к ней, с каждым днем становилось все тяжелее распрощаться, когда с первыми сумерками возвращал ее домой. И каждый раз, долгими, томительными ночами лежа на своей огромной кровати, разглядывал он золотые завитушки потолка и думал о том, что надо бы признаться Терезе, раз и навсегда разорвать порочную связь, ведущую в никуда. «Это нечестно! Это неправильно! Это подло!» - вопил разум, и Ренард с ним соглашался. Казалось, это же так просто, в любой момент он сможет остановиться. Да и что может связывать без пяти минут короля и крестьянку? Глупости… Это просто приятная игра – не более. Но наступал новый день, и он снова бежал к ней. Обнимал свою малышку, вслушивался в звонкий ее смех и понимал, что… не может. Не может отказаться от этих встреч украдкой, от ее щебетанья – глупого, бесконечного; от теплой улыбки и мягких доверчивых губ, от маленькой, шершавой от мозолей ладошки в его руке и запаха сена от ее волос. Не может и не хочет. Хотя б еще один денек, еще одна встреча… А время шло.

Однажды,

незадолго до свадьбы, слухи о загулявшем с крестьянкой принце дошли до короля. Сказать, что король пришел в бешенство – не сказать ничего! Не видел Ренард, как грозно смотрел отец на доносчика, как сжимались кулаки и как летало и крушилось все, что попадалось под руку. Как бедная мать, рискуя сама оказаться в опале, самоотверженно пыталась усмирить супруга и спасти сына от неминуемого отцовского гнева.

И вот как-то раз, вернувшись от Терезы, Ренард вошел в свои покои и замер. Нет, ну хорошо, что хоть переодеться успел! Да уж… Неожиданный сюрприз.

Ренард прошел чуть дальше, облокотился на стену и окинул взглядом незваную посетительницу – абсолютно голую девицу, восседающую на его постели. Совсем молоденькую. Красивую. Увидев хозяина покоев, девушка напряглась, расправила плечики, втянула животик, выпячивая небольшие грудки, увенчанные темными аккуратными сосочками, и вздернула маленький носик… В глаза посмотреть не решилась – потупила взор, лишь задрожали реснички под пристальным, требовательным взглядом принца.

– И не холодно? – чуть склонив голову на бок, мрачно спросил Ренард, разглядывая бесстыдницу.

Уж если б она и замерзла, то точно от его голоса – холодного, колючего и угрожающе тихого.

– Ты кто такая и что здесь делаешь? – так и не дождавшись от незваной гостьи никаких объяснений, спросил Ренард.

Но девушка молчала – правда, глазки подняла. Вот теперь в них читался и страх, и смятение…

– Я, кажется, задал вопрос.

– Мне приказано услаждать Вашу ночь, Ваше Высочество…

– Вон пошла, - резко оборвал Ренард, уже догадываясь, чей именно приказ она выполняет.

Девушка задрожала, но покидать покои не спешила – о таком приеме ее никто не предупреждал, и что теперь делать, она просто не представляла. Впрочем, не на шутку разозленному Ренарду повторять дважды не хотелось – так и не дождавшись от девушки должной реакции, он попросту подошел, стащил ее с кровати и поволок к выходу, намереваясь немедленно выставить ее из комнаты.

– Нет! – закричала она, вырвалась из крепких рук и бросилась на колени, цепляясь за его ноги, не давая ни оттолкнуть ее, ни выставить. – Нет, пожалуйста, не гоните меня! У меня приказ Его Величества, я не могу ослушаться его! Пожалуйста, Ваше Высочество! Не по своей я воле здесь, смилуйтесь надо мной!

– У тебя пять минут, - все ж отцепив от себя руки малолетней куртизанки, проговорил Ренард. – Чтоб через пять минут духа твоего здесь не было. Если вернусь и увижу тебя, не обессудь – в чем мать родила вылетишь отсюда. И поверь, девочка, я сейчас не в том настроении, чтоб ты со мной пререкалась.

Разозленный Ренард влетел в рабочий кабинет и направился прямиком к отцу, игнорируя все рамки приличия и субординации.

– С каких пор во Дворец стали пускать шлюх? – сходу прокричал Ренард отцу.

– С тех самых, когда у моего сына вдруг в штанах стало настолько тесно, что он стал по девкам волочиться, - абсолютно спокойно парировал король, вставая из-за стола. – Извини, деревенских искать времени не было. Зато я могу быть спокоен, что мой дорогой сын не подцепит сифилис – эта девушка, по крайней мере, чиста.

– Отец!

– А что это мы так возмущаемся, а? – привычная сдержанность отступила, выплескивая всю ярость, скопившуюся в отцовском сердце; голос вмиг стал стальным, король почти кричал, прожигая взглядом сына. – Неужели о невесте вспомнили, Ваше Высочество? О верности, чести, долге? Или у тебя приступ праведности, сынок?