Легенда о воре
Шрифт:
XXXIV
Тем временем в трюме Санчо разминал натруженные мышцы, положив локти на весла и свесив голову между плеч. Когда поступил приказ остановиться, все пали духом, и даже у Ворона сбежала с лица неизменная полуулыбка, с которой он всегда орудовал кнутом. И тут один из пятых гребцов левого борта, на стороне Санчо, в ужасе закричал, вскочил на скамью и попытался отодвинуться от борта, однако ему помешала цепь, и он упал за весло, обхватив его руками. Надсмотрщик застыл, настолько ошеломленный,
– Корабль! Нас атакуют!
– Мы все погибнем!
Мертвяк и Сраль тоже поднялись и стали требовать, чтобы с них сняли кандалы, рыдая и дергая за цепи. Санчо, охваченный ужасом, как и все остальные, едва не бросился бежать, однако Хосуэ удержал его за руку.
"Нет. Помоги мне втащить весло".
Ничего не понимая, парнишка послушался и стал помогать другу затаскивать внутрь весло, конец которого уже показался над настилом. Ворон, еще не успевший прийти в себя после всего пережитого, наконец-то увидел, как они тащат весло, и бросился к ним.
– Эй, хватит! Что вы, черт возьми, вытворяете, шлюхины дети?
Размахнувшись, он со всей силы хлестнул Хосуэ по спине. Однако негр, даже не дрогнув, продолжал тащить весло внутрь. Санчо обернулся как раз вовремя, чтобы встретить взгляд надсмотрщика, полный торжествующей ненависти - охваченный этим безумным торжеством, он даже не заметил нависшей над ними опасности.
– А теперь, дружок, разберемся с тобой, - произнес он, улыбаясь. Недолго думая, он заткнул кнут за пояс и выхватил саблю.
Санчо понял, что сам дал Ворону повод расквитаться с ним за свое унижение перед боцманом, и что спасения нет. Он повернулся к надсмотрщику лицом; теперь он, по крайней мере, мог больше не скрывать, что думает об этой гнусной скотине. Пусть знает, что Санчо его не боится.
Маневр боцмана не полностью достиг цели, но всё же не дал второй шебеке ударить прямо по центру корпуса, как она собиралась. Удар тарана пришелся ближе к носу "Сан-Тельмо". Сами корабли столкнулись несколько мгновений спустя. Некоторые испанцы прыгнули на вражеский корабль, хотя их было слишком мало, чтобы представлять реальную опасность для тунисцев, которые тотчас же всех перерезали. Затем на шебеке снова опустили весла, которые вытащили прямо перед атакой, она дала задний ход и отошла, чтобы понаблюдать, как гордая, смертельно раненная галера постепенно погружается в Средиземное море.
Всё происходило так спокойно, словно кто-то рассказывал о столкновении кораблей, сидя на мысе Марсан. Однако для тех, кто находился в жарком и вонючем брюхе "Сан-Тельмо", эти краткие минуты перед смертью превратились в неописуемый ужас.
Ворон занес над головой Санчо саблю, и мир развалился пополам. Галера резко дернулась, послышался оглушительный треск, когда в трюм ворвался огромный зеленый таран с кованным наконечником в форме сокола, убив или покалечив всех гребцов первого и второго ряда у левого борта, врезавшись в доски помоста и приподняв их. Когда корабли столкнулись бортами, таран протащил мертвецов наружу, разрывая отделяющие трюм от палубы доски и носовую переборку.
Однако резня на этом не закончилась, ибо, когда борт вражеской шебеки ударился о галеру, разбитые в щепу весла брызнули во все стороны тысячей острых осколков, ранив многих гребцов. Санчо в ужасе подумалось, что, если бы Хосуэ не втянул внутрь весло, сейчас бы им не поздоровилось. В любом случае, хитрый трюк негра помог им выгадать лишь несколько лишних минут жизни, поскольку через огромную дыру, пробитую тараном, уже неукротимым смерчем хлынула вода. Но даже ужасающий рев этого потока не смог заглушить стоны раненых гребцов, крики уцелевших, требовавших, чтобы с них сняли цепи, и ржание лошадей, которые помещались в кормовом отсеке трюма. Почуяв опасность, животные принялись бить копытами в стену, лишь усиливая переполох.
Но надсмотрщик ничего этого видеть уже не мог. От столкновения он потерял равновесие и свалился на одну из скамей, в самую гущу гребцов. В него тут же вцепилась дюжина рук, а их владельцы, даже позабыли о своем страхе, чтобы наконец-то отвести душу и расквитаться с ненавистным надсмотрщиком, который не заслуживал ничего иного. Ворон отчаянно боролся, пытаясь высвободить руку, в которой сжимал саблю, но противников было слишком много. Первый удар острой деревяшки пришелся в шею, второй - в правую руку. Последнее, о чем он успел подумать, прежде чем на всех обрушился водяной смерч, было то, что умирать, оказывается, намного больнее, чем он предполагал.
– Хосуэ! Мы должны разбить цепь!
Негр яростно закивал и тут же наклонился вперед, стараясь ухватить обломок весла. Однако длины его рук не хватало; Санчо оказался ближе к обломку, но и ему, чтобы дотянуться, пришлось забраться под переднюю скамью и проползти под ней, извозившись в дерьме, чтобы подвинуть его поближе к негру. Обломок весла был ростом с самого Санчо и весил немногим меньше; Хосуэ удалось его закрепить между цепью и скамьей. Он наступил правой ногой на конец цепи и жестом велел Санчо сделать то же самое; но для того, чтобы разорвать цепь, было нужно, чтобы Мертвяк и Сраль подвинулись, освободив место.
– Эй, вы, - повернулся Санчо к презираемым соседям по скамье.
– Вы хотите выбраться отсюда или нет?
Оба каторжника, сидевшие на скамье с побелевшими от ужаса лицами, молча кивнули.
Когда цепь оказалась достаточно длинной, чтобы обернуть ее вокруг весла, негр навалился всем весом на импровизированный рычаг резким толчком. Хотя она и была закреплена, все почувствовали, как кандалы впились с лодыжки, сдирая кожу, но никто не возмущался. Хосуэ попытался снова, и на сей раз одно звено цепи слегка разошлось. С третьей попытки оно окончательно сломалось, и все гребцы дернули за цепь, освободившись. Сраль и Мертвяк помчались к дыре, которая теперь уже полностью находилась ниже уровня моря. Вода втекала уже не с такой силой, но всё равно безостановочно, так что корабль накренился к носу и разворачивался с мрачным скрипом.
Санчо уже собирался последовать за ними, когда Хосуэ коснулся его руки и принялся быстро жестикулировать. Последнее слово в их безмолвном языке отсутствовало, однако юноша прекрасно понял его значение.
"Я не умею плавать".
Санчо вырос в половине лиги от реки Хениль, он и помыслить не мог, что кто-то не умеет плавать. Мысленно выругавшись, он огляделся, ломая голову, где найти предмет, который поможет другу удержаться на поверхности. Наконец, он увидел кое-что на носу, рядом с помостом надсмотрщика.