Легенда

Геммел Дэвид

Сам он пуще всего боялся одряхлеть. От одной только мысли об этом его бросало в дрожь. Вправду ли он слышал тот голос в Скодии, или эти слова нашептал ему собственный страх?

Друсс-Легенда. Самый могучий человек своего времени.

Воин, созданный, чтобы убивать. И чего ради?

«Возможно, мне просто недостало отваги стать крестьянином», — сказал себе Друсс. И рассмеялся, отбросив все свои мрачные мысли и сомнения, — был у него и такой талант.

Нынче ему выдался удачный день, Друсс это чувствовал.

Если

он будет держаться проторенных троп, то непременно встретит разбойников. Одиноким стариком они займутся непременно. Уж слишком обидно было бы пройти через весь лес незамеченным.

Он приближался к опушке Скултика, и растительность становилась гуще. Огромные корявые дубы, грациозные ивы и стройные вязы сплетались ветвями, насколько хватал глаз — и гораздо дальше.

Полуденное солнце бросало сквозь листву мерцающие блики, и ветер приносил журчание потаенных ручьев. Лес манил своей красотой и тайной.

Белка, прервав поиски пищи, настороженно воззрилась на идущего мимо старика. Лиса шмыгнула в подлесок, и змея скользнула под поваленный ствол. Вверху пели птицы — их звучный хор славил жизнь.

Друсс шел весь долгий день напролет, распевая залихватские боевые песни разных племен, — он знал немало таких.

Ближе к сумеркам он понял, что за ним следят.

Он не смог бы объяснить, откуда узнал об этом. Но кожа на затылке натянулась, и он остро почувствовал, какую широкую мишень представляет собой его спина.

Друсс привык полагаться на свои ощущения. Он нащупал в ножнах Снагу.

Вскоре он вышел на небольшую поляну. Кругом росли буки, стройные и легкие, как прутики, на фоне дубов.

Посреди поляны на поваленном дереве сидел молодой человек в домотканом зеленом камзоле и бурых кожаных штанах. На коленях у него лежал длинный меч, сбоку лук и колчан стрел, оперенных гусиными перьями.

— Добрый день, старче, — сказал он Друссу. «Гибок и силен», — подумал Друсс, подметивший своим глазом воина кошачью грацию, с которой незнакомец поднялся, держа в руке меч.

— Добрый день, паренек.

В подлеске слева от Друсса что-то шевельнулось. Справа тоже донесся шорох ветки, задевшей о ткань.

— Что привело тебя в наш прекрасный лес? — спросил человек в зеленом.

Друсс не спеша подошел к ближайшему буку и сел, Прислонившись спиной к стволу.

— Любовь к уединению.

— Ты искал уединения, но оказался в обществе. Не повезло тебе.

— Значит, в другой раз повезет, — с улыбкой ответил Друсс. — Почему ты не пригласишь своих друзей присоединиться к нам? В кустах, должно быть, сыро.

— Я и в самом деле веду себя некрасиво. Элдред, Ринг, выходите и познакомьтесь с нашим гостем. — На свет вылезли еще двое юнцов в таких же зеленых камзолах и кожаных штанах. — Ну вот, теперь все мы в сборе.

— Кроме бородача с длинным луком, — сказал Друсс.

— Выходи, Йорак, — рассмеялся молодой человек. — От этого деда ничего не скроешь, как я погляжу. — На поляну вышел четвертый — на голову выше Друсса и здоровый как бык. Длинный лук в его ручищах казался игрушечным. — Итак, все налицо. Будь так добр вручить нам все свои ценности, ибо мы спешим. В лагере жарится олень и готовится сладкий молодой картофель, приправленный мятой, — я не хотел бы опаздывать. — И он улыбнулся мягко, словно прося его извинить.

Друсс поднялся одним движением, и его голубые глаза вспыхнули боевым задором.

— Если вам нужен мой кошелек, придется его заработать.

— Ого! — Молодой человек улыбнулся и снова сел. — Говорил я тебе, Йорак, — у этого старикана вид настоящего воина.

— А я говорил тебе, что надо его попросту пристрелить и забрать у него кошелек.

— Это нечестно. Слушай, старче, — из-за того, что мы не захотели подло убивать тебя издали, мы попали в трудное положение. Мы непременно должны забрать у тебя кошелек — иначе какой смысл именоваться грабителями? — Поразмыслив, молодой человек продолжил:

— Ты явно небогат, а потому и трудов больших не стоишь. Может, бросим монетку?

Выигрываешь ты — твои деньги остаются при тебе, выигрываем мы — деньги наши. Вдобавок я еще и накормлю тебя — даром. Жареная оленина! Ну как — идет?

— А что, если я в случае выигрыша заберу ваши кошельки — не считая дарового обеда?

— Ну-ну, старый конь. Не нужно запрашивать слишком много, пользуясь нашей любезностью. Ладно — давай честь по чести. Не хочешь ли схватиться с Йораком? Ты крепкий на вид, а он здорово дерется на кулачках.

— Идет! — сказал Друсс. — Каковы правила?

— Правила? Кто останется на ногах, тот и побеждает. Обед в любом случае за нами. Ты мне нравишься — ты чем-то похож на моего деда.

Друсс широко улыбнулся и достал из котомки черные перчатки.

— Ты не против, Йорак? Стариковская кожа непрочная — я могу разбить себе костяшки.

— Меньше слов, — сказал, подходя, Йорак.

Друсс ступил навстречу, бегло окинув взглядом внушительные плечи противника. Йорак атаковал, занеся для удара правый кулак. Друсс пригнулся и ударил его, тоже правой, в живот. Изо рта гиганта с шумом вырвался воздух. Друсс отступил и той же правой двинул Йорака в челюсть. Тот рухнул на землю ничком, дернулся и затих.

— Эх, молодежь нынешняя, — вздохнул Друсс, — никакой стойкости!

Молодой вожак хмыкнул:

— Твоя взяла, почтеннейший. Но мой престиж тает на глазах — дай мне возможность превзойти тебя хоть в чем-то.

Ставлю свой кошелек против твоего, что я лучше стреляю из лука.

— Вряд ли это будет честный спор, паренек. Я согласен — но на своих условиях: попади в этот ствол позади меня одной стрелой, и деньги твои.

— Да полно — что же в этом трудного? Тут меньше пятнадцати шагов, а ствол шириной в три ладони.