Легенды полуночных драконов

Шёпот Светлана

Честно скажу, было очень страшно. Темно, холодно и больно. Только присутствие рядом Иллиадара немного успокаивало, иначе я бы точно утонула, поддавшись панике.

– Руку давай!

Я услышала крик, а потом ощутила, как меня буквально выдернули из воды.

Рядом еще кто-то кричал, но грохот воды, общая растерянность, темнота и испуг не давали мне сосредоточиться на голосах. Когда над головами вспыхнул почему-то синий свет, я икнула и осела на пол. Ноги дрожали, было так холодно, что я застучала зубами.

– Все на месте?!

Снова тот же голос. Я попыталась вспомнить, кто это. Кажется, Лонгвар. Хоть немного сориентировавшись, я принялась осматриваться. На небольшом пятачке земли собрались наши люди. Кто просто лежал, пытаясь отдышаться. Кто стоял на четвереньках и откашливался. Кто вытаскивал из реки очередного человека. Иллиадар был рядом и тоже кому-тотянул руку. Оказалось, Тоберону. Граф, кое-как выбравшись на сушу, принялся отплевываться и трясти головой. Позже оказалось, что он ударился о камень и получил сотрясение.

Заметив, что одна сторона лица у него окрашивается в какой-то неестественный цвет, поняла, что это кровь. Я, толком не соображая, положила руку ему на голову и принялась трясущимися от холода губами читать заклинание. При этом из-за шевельнувшейся магии ощутила, что начинаю согреваться хотя бы внутри.

– Спасибо, – прохрипел граф, буквально приваливаясь к стене рядом со мной. Дернув веревку у себя на животе, он выдохнул. Кажется, она затянулась слишком сильно. – Живы? Все живы? – спросил он встревоженно, пытаясь открыть глаза.

– Лежи, отец, – тут же сказал Иллиадар, заметив, что Тоберон собрался вставать. – Все. Несколько покалечилось, но все тут. Потеряли кое-что из вещей. Осдор руку сломал, причем плохо сломал – кость наружу торчит.

Мне стало дурно от одной только мысли о подобном.

– Я могу… помочь, – выбила я зубами. Кажется, меня трясло не только от холода, но и от волнения.

– Конечно, – страж сосредоточенно кивнул. – Чуть позже. Там есть проход. Нужно немного отойти от воды. Слишком холодно. Я разожгу костер, согреемся. Идем.

– Костер? Но как? Ведь все промокло, – прокряхтев, спросил Тоберон, кое-как поднимаясь. Удивительно, как много сил может отнять такая короткая битва за жизнь.

– Магия все еще со мной, – ответил страж. – Я помогу ребятам. Селена, будь рядом с отцом, хорошо?

Я кивнула. Иллиадар тут же подошел к бессознательному Осдору, и спустя пару минут наш раненный повар просто приподнялся над землей. Если кто и был под впечатлением, то промолчал. Все были заняты тем, что отходили от весьма неожиданного купания.

Проход действительно был. Несмотря на то, что никто толком еще не оправился, люди продвигались вперед осторожно, помня, что нас там может поджидать все что угодно.

Наверное, одного падения в бурную подземную реку было пока для нас достаточно, так как в новом проходе мы никого не встретили.

Отойдя от реки так далеко, что ее шум стал не слишком сильным, мы остановились. Иллиадар опустил повара на землю, и недалеко от него спустя минуту запылал огненный шар размером с футбольный мяч.

– Ну, не костер, – начал было говорить он, но его тут же перебили, сказав, что это намного лучше, чем вообще ничего. – Как скажете. По крайней мере, от него идет тепло.

Еще какое! Рядом с шаром было сложно находиться, сколько жара он испускал. Благодаря этому мы согрелись, даже несмотря на мокрую одежду. Понятно было, что стоит только отойти подальше от огня, и сразу замерзнешь, но мы никуда не собирались до тех пор, пока не высохнем и не придем в себя.

Иллиадар не подпускал меня к Осдору до тех пор, пока я не согрелась окончательно. Не знаю, почему сам страж не лечил ранения, но я лично делала это с закрытыми глазами, так как не могла смотреть на то, как белая кость торчит из разорванной кожи. Все-таки я всегда слишком близко к сердцу принимала чужие страдания.

Когда мы немного обсохли и чуть взбодрились, то начали делиться впечатлениями. Даже пришедший в себя Осдор стал рассказывать, как упал, ударился обо что-то рукой и от резкой боли потерял сознание.

Не забыли и поблагодарить Тоберона. Если бы он не заставил нас всех обвязаться одной веревкой, то вряд ли мы бы сейчас тут все сидели. Осдор, скорее всего, был бы уже мертв, как и сам Тоберон. Все-таки терять сознание в воде – не самая удачная идея. Остальных бы точно раскидало. И не факт, что те, кто не ушибся сразу, не погибли бы потом. Кто знает, сколько тянется эта река. Может, она впадает в какое-нибудь море, до которого многие сотни километров. От холода точно многие умерли бы раньше, чем выплыли.

А еще все благодарили Лонгвара. Дракон оказался настолько сильным, что в одиночку выплыл и удержал всех нас! И это не двоих, и даже не троих человек. Это больше двух десятков. Удержать, когда нас всех несло вниз по течению быстрой подземной реки!

Никто не представлял, что такое вообще возможно. А Лонгвар лишь улыбался, говоря, что сам не понял, как так вышло. Если кто-то и верил в такое объяснение, то молчал. Я лично не верила. Не знаю, почему дракон хочет скрыть свою силу, но дело его.

Я тоже поблагодарила его.

– Поцелуй, – пропел Лонгвар, подставляя щеку.

– Обойдешься, – рыкнул на него Иллиадар, ладонью отталкивая лицо дракона от меня.

Я засмеялась, отчего-то чувствуя странную легкость и эйфорию. Наверное, так сказывается запоздалое понимание, что выжили.

– И все-таки, отец, почему ты попросил нас обвязаться веревкой? – допытывался Иллиадар, когда мы уже немного угомонились и успокоились.

– Интуиция? – после минутного молчания спросил ни у кого конкретно Тоберон. – Бывает иногда чувство, что нужно сделать что-то. Я давно привык подчиняться этому чувству – просто делаю, не задумываясь.