Легенды танкистов - 2
Шрифт:
— В особых грузовиках возят, — сказал сержант. — Вслед за танками.
— Что, и в атаку на грузовиках бегут? — фыркнул Синицын.
— Ты лучше в машину вникай, потому что нам на ней воевать, — ответил Ковалев, — а
что там у американцев делается, — к счастью, не нашего ума дело.
Попробовать новую машину хотелось всем. С первого же раза становилось очевидно, что
танк быстроходный и маневренный.
— Не, тут все равно какая-нибудь загвоздка найдется, — утверждал скептически
настроенный сержант. — Не бывает так, чтобы танк был весь идеальный. Если ты не
видишь недостатков, это еще не значит, что их нет.
В документах «Шерман» значился как «М4А2», и это «эм-четыре» быстро превратилось в
«эмча», вроде как — ласковое наименование.
Эмча вызывала особую нежность вооружением: 75-миллиметровая пушка, два пулемета
«Браунинг», дымовой гранатомет, зенитный крупнокалиберный пулемет.
И, товарищи, радиостанция. Это вообще чудеса современной техники.
Внутри танка обнаружился настоящий «отель»: сиденья кожей обтянуты, ручки
никелированные.
Один недостаток все-таки нашли сразу: в отличие от Т-34, который умел крутиться на
месте, «Шерман» разворачивался только по кругу, как автомобиль.
— Это мы переживем, — сказал командир. — Броня бы не подвела.
...И вот в чем прав оказался скептик-сержант Ковалев, так это в том, что у «Шермана»
имеются недостатки, и как раз по части защиты.
Слабым местом танка оказалась его броня. Толщина у нее большая, до шестидесяти
миллиметров, но... Сама броня оказалась недоброкачественной. «Юнкерс» ее пробивает из
пушки, бывает, даже при обстреле осколочными боеприпасами скалывается.
До американской стороны жалобы на дефекты брони дошли весной сорок третьего.
Отгрузка М4А2 в СССР приостановилась — союзники честно исправляли дефект...
2 января 1943 года, Мурманск
В незамерзающем порту Мурманск разгружали корабли, пришедшие из-за океана.
Американцы продолжали поставлять в Советский Союз свои танки.
— Вишь, как запаковали, — восхищались механики. — Новогодний подарок.
— Будет из этого «подарка» немцам подарок, — отвечал другой.
Распаковать каждый из «Шерманов» оказалось делом весьма хитрым и заняло несколько
дней.
Все танки были тщательно оклеены плотной темной бумагой, пропитанной влагостойким
составом. Свободным оставался только люк механика-водителя — здесь оклейку содрали
еще в порту, чтобы отвести танк от порта до станции погрузки.
Внутри танка — где «отель», — не было ни капли влаги, хотя до того машина шла морем.
Труднее всего приходилось при расконсервации пушки и спаренного с ней пулемета:
орудия были обильно покрыты густой смазкой, а с дульной и казенной части залиты
пушечным салом. Поди отковыряй такую «пробочку» в тридцать сантиметров толщиной.
— Да, основательный народ эти американцы.
27 октября 1943 года, лес под Наро-Фоминском
Танковая бригада знакомилась с новыми американскими танками — «Шерманами».
Плакатов и инструкций еще не издали, учились на «живой машине», для чего разрешено
было одну «эмчу» разобрать и поглядеть, что там «у ней внутрях», как выразился механик
Федотов.
Дней десять так копались, исследуя механизмы незнакомого танка, а потом все тщательно
собрали обратно.
Занимались стрельбами, тактическими учениями в поле...
И тут пришел приказ: срочно грузиться, срочно ехать!
Бригаду отправляли на фронт — под Киев.
20 ноября 1943 года, район города Фастов, 1-й Украинский фронт
Поезд остановился в чистом поле.
Украина.
Командир танковой бригады подполковник Николай Чернушевич объявил:
— Товарищи! Получен приказ из штаба: немедленно разгрузиться и, совершив марш,
занять оборону севернее города Фастов.
— Как будем разгружаться, товарищ подполковник? — раздались голоса. — Тут и
разгрузочной площадки-то нет!
— А как танк разворачивать? «Шерману» чтобы повернуться — много места надо, это ж
не «тридцатьчетверка».
— Товарищи, решаем по обстановке. Передовая требует срочного ввода свежих
резервов...
Командир первого батальона капитан Николай Маслюков сказал:
— Есть у меня механик-регулировщик старшина Григорий Нестеров. Говорит, знает, как в
такой ситуации разгружать танки. Готов показать, как «прыгать с платформы».
— Выхода нет, давайте.
Хвостовую платформу откатили на несколько метров назад и открыли борта. Заработал
мотор. «Эмча» двинулась вперед,
остановилась... Казалось, бронированная громадина вот-вот сорвется вниз. Тормоза
сработали надежно. Опять водитель подал машину вперед и назад — угол к платформе
все больше увеличивался.
Через полчаса таких маневров «Шерман» стал поперек платформы. Медленно поехал
вперед. На миг завис носом в воздухе, «клюнул»...
Оглушительный треск: сломались доски настила. Заскрежетали металлические борта
платформы, гусеницы ударились о землю. В стороны брызнули щебенка