Легенды танкистов - 2
Шрифт:
— Дай курить, — потребовал он у Гриши. — Расселся тут с блокнотом, а война еще не
кончилась. При чем тут — «клинья бить»? Что, нельзя с женщиной просто поговорить,
как с боевым товарищем?
— И много она тебе сказала? — спросил Гриша.
— Послала куда подальше плохими словами, — признался Дзюбак. — У ней вообще
строго. С виду красивая, косы русые, но держится — как мужик, курит, за словом в
карман не лезет. Я стороной выяснял — она с двенадцати лет в армии, вроде как дочь
полка.
— А это интересно, — заметил Гриша. — Как так вышло?
— Никто не знает. Но дерется крепко. Два легких ранения, еще с сорок первого, одно
тяжелое — с сорок третьего. и боевые награды есть. Под Курском была, только мы там с
ней не встречались. У нас в бригаде слухи ходили, будто она в Испании сражалась.
— Глупости, — возразил старший лейтенант. — Не могла Самусенко быть в Испании.
Молодая еще.
— Да кто тут скажет, кому сколько лет! — возразил Дзюбак. — Помнишь, женский лагерь
освободили? Здесь, в Польше? Там совсем молодые девчонки были... — Он махнул рукой.
Громов пояснил:
— Есть у нас тут один энтузиаст, Бородаченков. Он и заподозрил. «У нас, — говорит, —
почему-то не любят признаваться, что были в Испании. Секрет вроде бы. Но я ее
заставляю вздрогнуть». Подходит к Самусенко и прямо ей в лицо говорит: «Но пасаран!»
Она его обсмеяла и ушла, а он почему-то решил, что она себя выдала. «Понимает, —
говорит, — по-испански».
— Да «но пасаран» все понимают, — хмыкнул Гриша.
— Нет, думаю, в Испании Самусенко не была, — подытожил Громов. — А вот насчет
Финляндии — это правда. В штабе говорили.
— Да что о ней вообще известно? — не выдержал Гриша.
— Почти ничего, — признал старший лейтенант. — Я ж говорю — скрытная. Мы ее когда
впервые увидели, то сразу поинтересовались, за что орден Красной Звезды. А она — «за
выполнение государственного задания».
— Ты понимаешь, как все это важно? — спросил корреспондент, глядя на Громова в упор.
— Единственная женщина-танкист в Первой гвардейской танковой армии. И про нее
никто ничего толком сказать не может! Как она хоть стала танкистом?
— Про это как раз кое-что известно, — хмыкнул Дзюбак. — Когда ее после ранения
наградили, была заметка в газете. В общем, помнишь — повелась такая мода, все писали
письма Калинину, Всесоюзному старосте, с разными патриотическими просьбами, вроде:
«Мне четырнадцать лет, хочу бить фашистов, пустите на фронт!»
Вайсберг кивнул.
— Вот и наша Александра Григорьевна ему писала, просилась в танковое училище.
Калинин ей посодействовал. Так и стала Александра Самусенко танкистом. Слова
«танкистка» ведь нет, а?
— Многих слов нет, — рассеянно проговорил Гриша. — На самом деле статью о
Самусенко и о том, как ее наградили «Звездочкой», я читал. Могу пересказать.
Танкисты сели теснее. На их лицах появилось знакомое Григорию выражение почти
детского любопытства. В полумраке опять булькнул трофейный шнапс.
— Под Орлом и Курском она командовала танком Т-34. Пишут, что в одном бою
наткнулись они сразу на трех «тигров». Что делать? Помните шутку из «Боевых листков»:
в чем разница между «тигром» и «пантерой»?
— А в чем? — спросил Дзюбак. Он не помнил такой шутки.
— В том, что «тигр» горит дольше, — сказал Гриша. — Только чтобы «тигр» загорелся,
надо бы его подбить — для начала... Самусенко отступать не стала. «Назад дороги нет»,
— говорит. И первый танк подбили. Два других пошли на тридцатьчетверку, и сражение
продолжалось больше часа. Что там происходило, корреспондент не пишет, но Самусенко
после этого получила орден.
Из темноты донесся голос:
— Наврал ваш корреспондент.
И к разговаривающим подошел младший лейтенант Краснов.
Грише он не был знаком. Обменялись рукопожатием, сели ближе.
— Самусенко не командовала танком, — сказал Краснов. — Она связист. И под Курском
тоже была связистом. Под огнем и
бомбежкой с воздуха обеспечивала связь, доставляла информацию о положении частей,
действующих в бою, доставляла частям приказы. По-вашему, этого мало?
— Без связи никуда, — согласился Громов. — А ты откуда знаешь про ее орден?
— Она сама как-то рассказала в хорошую минуту, — ответил Краснов. — К любому
человеку подход нужен. Самусенко в армии с детских лет, знает, как женщине себя
держать, чтобы ничего не цеплялось.
— Кстати, а познакомиться-то с ней можно? — спросил Вайсберг, улыбаясь своей
неотразимо-обаятельной улыбкой.
— Утром познакомишься, — обещал Краснов. — Уже поздно, тебе спать пора.
3 марта 1945 года, район города Лобез, Польша, 7 часов 45 минут
На рассвете капитан Самусенко получила приказ — разведать обстановку возле города
Лобез. Вроде, там оставались еще окруженные эсэсовские части, которые предпринимали
отчаянные попытки прорваться.