Легенды, заговоры и суеверия Ирландии

Уайльд Франческа Сперанца

Феи, с их поистине артистической любовью ко всем изящным сторонам жизни, питают великую неприязнь к грубым и насильственным действиям и всем силовым видам спорта, таким как хоккей и борьба; и они часто стараются положить им конец какой-нибудь злой шуткой.

Однажды огромное облако пыли появилось на дороге во время матча в травяной хоккей и остановило игру. Это встревожило людей, ибо все стали говорить, что это-де феи вышли на охоту и хотят повредить нам, ослепив нас; и тысячи сидов пролетели мимо, поднимая страшную пыль, хотя ни один смертный глаз не мог их видеть.

Тогда один человек, хороший игрок и музыкант, побежал за своей скрипкой и начал играть какие-то энергичные

танцевальные мелодии, ибо «теперь, – сказал он, – феи начнут плясать и забудут про нас, и они немедленно уйдут, чтобы устроить веселье на своем холме под музыку своих собственных волшебных волынок».

Так оно и получилось, ибо немедленно вихрь пыли полетел на волшебный холм фей, и поле для хоккея осталось чистым, и игра безопасно продолжалась дальше.

Следует признать, что феи действительно слегка эгоистичны, а то бы они не вмешивались в великий национальный спорт – хоккей на траве, который является любимым развлечением деревенских жителей; обычно он превращался в торжественный праздник и устраивался со всеми турнирными церемониями; по крайней мере, до того, как плохие времена уничтожили все веселье и забавы деревенской жизни.

Самую красивую девушку в деревне выбирали в «хоккейные девушки» – Colleen-a-bhailia. Она отправлялась на поле для игры в хоккей, вся одетая в белое и в сопровождении подруг; перед ней шли волынщик и скрипач, играя веселые танцевальные мелодии.

Тут ее встречала процессия молодых людей, которые окружали главного хоккеиста, – это всегда был могучий юноша ростом больше шести футов. Юноша и девушка соединяли руки и начинали танцевать; вся толпа ликовала.

Все это называлось открытием игры в хоккей. Для следующего матча выбирали другую пару, и каждая деревенская девушка только и мечтала о том, как бы стать Colleen-a-bhailia, чтобы ее выбрали вести церемониальный танец на вторую или следующую игру. Естественно, хоккейный турнир заканчивался праздничным ужином, на котором все флиртовали напропалую, и за этим следовало множество браков между прекрасными барышнями и могучими юными хоккеистами, несмотря на всю ревность и зависть фей, которые злобно пытались испортить удовольствие от праздника.

Поездка с феями

Феям очень нравится ездить верхом; они великолепные наездники. Многие прекрасные юноши испытывают искушение проехаться с ними, и несутся вместе с феями, как ветер; во главе их – сам Финварра на огромном черном коне с красными ноздрями, которые похожи на пламенеющие огни. И с тех самых пор те юноши становятся самыми бесстрашными всадниками в стране, и люди немедленно понимают, что они охотились с феями. И после охоты какого-нибудь всеобщего любимца приглашают на великолепный ужин во дворце фей, и, когда он напился яркого красного вина, они убаюкивают его нежной музыкой, и он засыпает. Но никогда снова он не сможет найти волшебный дворец, и он тщетно ищет прекрасного всадника на его великолепном черном коне со всеми веселыми молодыми охотниками в их зеленых бархатных одеждах, что скакали с ним по полю, как порыв штормового ветра. Они навеки исчезают с его глаз, словно ночной сон.

Некогда один джентльмен, также из семьи Кирванов из Голуэя, ехал верхом по волшебному холму – где все феи Запада проводят свои советы и встречи под управлением короля Финварры, – когда внезапно появился некий странный всадник на яростном черном коне. И когда чужак с изысканным изяществом спросил, который теперь час, мистер Кирван любезно ответил на его приветствие, и они поехали бок о бок, приятно беседуя, ибо незнакомец, казалось, знал всех и все, хотя мистер Кирван не мог припомнить, чтобы встречал его раньше.

– Итак, – сказал черный всадник, –

я знаю, что завтра вы собираетесь принять участие в скачках, так что просто позвольте мне дать вам подсказку; если вы хотите быть уверены в победе, то позвольте мне послать своего человека, чтобы он скакал на вашей лошади. Он никогда еще не проигрывал скачки, и он будет у вас рано утром, до старта.

С этими словами на повороте дороги незнакомец исчез, ибо это был не кто другой, как сам Финварра, который питал дружелюбное расположение к семейству Кирванов, ибо все мужчины, в чьих жилах текла их кровь, были щедры, а все женщины – прекрасны.

На следующее утро, когда мистер Кирван направлялся на скачку, его грум сказал, что его ожидает некий юный жокей. Это было, как подумал мистер Кирван, самое странное на вид маленькое создание, которое ему когда-либо случалось видеть, однако он почувствовал себя обязанным предоставить ему все права и власть, которые были необходимы для участия в скачках, и юное существо немедленно исчезло, как вспышка молнии.

Мистер Кирван больше ничего не осознавал – ему казалось, что он спит и видит сон, – пока ему, как победителю скачек, не передали серебряный кубок и не стали осыпать его поздравлениями, и все с преогромным интересом выспрашивали, где же он взял этого чудесного жокея, который, казалось, заставил коня лететь, как самого духа ветра. Но к этому времени жокей уже исчез. Однако здесь был незнакомец на черном коне, и он вынудил мистера Кирвана пойти с ним на обед; и они поехали таким же приятным образом, как раньше, пока не прибыли к большому и прекрасному дому, где целая толпа роскошно одетых слуг ждала на ступенях, чтобы принять своего хозяина и повелителя и его гостя.

Один из них провел мистера Кирвана в его комнату, чтобы тот переоделся к обеду; здесь он нашел приготовленный заранее дорогой костюм из фиолетового бархата, в который лакей помог ему облачиться. Затем он вошел в обеденный зал. Он весь был великолепно освещен; гирлянды цветов обвивались вокруг хрустальных колонн; тут были золотые чаши для вина, усыпанные драгоценностями, и золотые тарелки.

Незнакомец казался воспитанным светским человеком и исполнял обязанности хозяина дома с совершенным изяществом. Разговор тек свободно; в перерывах слышалась нежная музыка, которую играли незримые музыканты, и мистер Кирван не мог противиться ни очарованию и красоте этой сцены, ни яркому красному вину, которое хозяин разливал для него в усыпанные драгоценными камнями чаши.

Затем, когда пир закончился, вошла огромная толпа дам и господ; они начали танцевать под сладкую тихую музыку; танцующие окружили гостя и попытались затянуть его в танец. Но когда он взглянул на них, ему почудилось, что все они – умершие, которых он некогда знал, ибо тут был и его собственный брат, что утонул в озере год назад, и человек, который погиб, упав с коня на охоте, и другие, чьи лица он хорошо знал. И все они были бледны, как смерть, но глаза их горели, как раскаленные угли.

И когда он так смотрел и дивился, очаровательная дама в жемчужном ожерелье подошла к нему. И она сжала его запястье своей маленькой ручкой и попыталась затянуть его в круг танцующих.

– Потанцуйте со мной, – прошептала она, – потанцуйте со мной опять. Посмотрите на меня, ибо некогда вы любили меня.

И когда он посмотрел на нее, он понял, что она умерла, и сжавшие его руки были словно огненное кольцо на его запястье; он отшатнулся в ужасе, ибо увидел, что это – прекрасная девушка, которую он любил в юности и которой он подарил жемчужное ожерелье, но она умерла до того, как он смог назвать ее своей невестой.

Тогда сердце у него упало от ужаса и страха, и он сказал хозяину: