Легион под знаком Погони. Белорусские коллаборационистские формирования в силовых структурах нацистской Германии (1941-1945)

Романько Олег Валентинович

Главный теоретик нацизма и эксперт по внешнеполитическим вопросам рейхсляйтер А. Розенберг считал по-другому. Как и все предыдущие, он имел свою точку зрения на «восточную» политику. В принципе, она не отличалась от мнения Гитлера, который был уверен, что восточные территории являются жизненным пространством германской нации. Поэтому перед ней стоит только три задачи: захватить, управлять и эксплуатировать их. Розенберг соглашался с этой генеральной линией, но считал, что достигнуть этой цели можно только, при условии тесного сотрудничества с населением. В его взглядах причудливо переплетались тезисы предыдущих групп. Он также считал, что с местным населением надо обращаться «по-джентельменски», много ему обещать и привлекать его к активной политической и вооруженной борьбе. Однако главное отличие его точки зрения заключалось в том, что все эти блага должны были распространяться только на нерусские народы СССР (особенно на украинцев). То есть, в отличие от оппозиционно настроенных офицеров Вермахта, он считал, что опираться надо именно на

национальные движения, которые традиционно не любят русских и коммунистическую власть, как продолжение русского империализма. В теории все выглядело довольно привлекательно, так как выполнялась главная цель «восточной» политики – уничтожить СССР путем использования внутренних противоречий [74] . Однако главным недостатком Розенберга было то, что он не имел серьезного политического веса в глазах лидеров нацистской партии. Более того, его зачастую не слушали даже его подчиненные. И сторонников проведения своей точки зрения Розенберг имел значительно меньше, чем антигитлеровские оппозиционеры. Тем не менее, его теории вполне успешно конкурировали с идеями фон Штауффенберга, поскольку даже среди противников Розенберга было достаточно русофобов [75] .

74

Ilnytzkyj R. Op. cit. – S.3-14.

75

Alexiev A. Soviet Nationalities in German Wartime Strategy, 1941-1945. – Santa Monica, CA, 1982. – P.6.

После краха надежд на молниеносную войну ситуация изменилась коренным образом. Лидеры всех указанных группировок пришли к выводу, что необходимо предпринять какие-нибудь шаги для выработки общей концепции, хотя бы временной. 18 декабря 1942 г., накануне Сталинградской катастрофы, в Берлине состоялась конференция представителей нацистского военно-политического руководства, отвечавших за проведение «восточной» политики. Основной темой конференции был вопрос о возможности более широкого привлечении советского населения к сотрудничеству с немцами. Целым рядом мер предполагалось обеспечить Вермахт пополнением, увеличить отряды по борьбе с партизанами и решить вопрос с нехваткой рабочей силы в самой Германии [76] . «Вывод, сделанный на конференции, пишет английский историк А. Буллок, был выражен двумя предложениями: сложность создавшегося положения делает настоятельным позитивное сотрудничество населения. Россия может быть сокрушена только русскими» [77] . В данном случае под русскими подразумевались все народы Советского Союза.

76

Madajczyk Cz. Op. cit. – T.2. – S.34-40; Mulligan T. Op. cit. – P.47-56.

77

Буллок А. Указ. соч. – Т.2. – С.368.

Исходя из этих установок, нацисты были вынуждены провести некоторые «реформы» в своей оккупационной политике на территории СССР. В целом, они были сведены к следующим моментам:

• населению оккупированных территорий давалась какая-нибудь «политическая цель» (иногда, вплоть до обещания независимости) и делались определенные уступки в обращении с ним. Обычно эта цель заключалась в разрешении на ограниченное участие в решении управленческих и административных вопросов;

• политическим лидерам того или иного национального движения, которые считали себя союзниками Германии, обещалось создание собственных вооруженных сил. Сначала эти силы должны были находиться под немецким контролем, а затем перейти под национальное командование;

• в каче стве стимула при создании подобных вооруженных сил всем, кто соглашался вступить в них, обещались всевозможные льготы и привилегии экономического характера: начиная от денежного вознаграждения и заканчивая наделением земельными участками семей добровольцев [78] .

Эти изменения начали активно внедряться с весны 1943 г. Правда, не все руководители немецкой оккупационной администрации восприняли их однозначно. Например, в Прибалтике и Белоруссии такая политика принесла определенные плоды. На Украине же ее полностью заблокировал рейхскомиссар Э. Кох [79] .

78

U.S. National Archives (далее – NARS), Record Group 242. National Archives Collection of Seized Enemy Records 1941-1945, T-78. Fremde Heere Ost, roll 556, frames 536-552.

79

Reitlinger G. Op. cit. – S.232-257.

Второй этап продолжался до лета 1944 г. Его основной рубеж – полное освобождение территории СССР от немецких оккупантов. Примерно с осени этого года начался новый этап во взаимоотношениях немецкого военно-политического руководства и коллаборационистов. Среди его характерных

особенностей можно назвать следующие моменты. Во-первых, эти отношения приобрели еще более политический характер. То есть, теперь, что бы получить любых союзников, немцы были готовы признать лидеров национальных движений единственными и законными представителями их народов. Например, в марте 1945 г. таковыми были признаны грузинское и крымско-татарское национальные движения [80] .

80

Романько О.В. Крымско-татарская эмиграция в годы Второй мировой войны и ее сотрудничество с военно-политическим руководством Третьего рейха // Друга світова війна і доля народів України: Матеріали 2-ї Всеукраїнської наукової конференції. – К., 2007. – С.109; Privatarchiv des Joachim Hoffmann (далее – PAJH), Reichsminister Rosenberg an Georgischen Verbindungsstab. – 17.3.1945 // Intelligence Division. – DRS (51)42. – P.1.

Во-вторых, чтобы придать этим движениям больше политического веса, немцы пошли на создание национальных армий из разрозненных коллаборационистских формирований соответствующей национальности. В результате были «созданы» Туркестанская национальная армия, Кавказская освободительная армия и Украинская национальная армия. Слово «созданы» здесь намеренно взято в кавычки, так как все эти «армии» остались только на бумаге. Единственным исключением является Украинская национальная армия, которая за несколько дней до капитуляции Германии была передана под руководство Украинского национального комитета [81] .

81

Гунчак Т. У мундирах ворога // Вiйсько Укра"iни. – 1993. №9. – С.82-88; Романько О.В. Мусульманские легионы во Второй мировой войне. – М., 2004. – С.79.

Наконец, в-третьих, если на предыдущих этапах конфликт между точками зрения на «восточную» политику не носил такой острый характер, то теперь он достиг своей кульминации. Представители «прорусской» концепции при активной поддержке рейхсфюрера СС Гиммлера предприняли попытку объединить все коллаборационистские организации под эгидой власовского движения, создав Комитет освобождения народов России (КОНР). А все коллаборационистские формирования должны были стать основой вооруженных сил этого комитета. Этой попытке категорически воспротивился Розенберг. А сотрудничавшие с ним лидеры национальных движений попросту отказались вести переговоры с генералом Власовым, на том основании, что создание его комитета является очередным проявлением русского империализма [82] .

82

Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. – Ставрополь, 1992. – С.309-310; Fr"olich S. General Wlassow. Russen und Deutsche zwischen Hitler und Stalin. – K"oln, 1987. – S.202-206.

На протяжении всей своей истории коллаборационистские формирования действовали в определенной среде и в определенных условиях, подвергаясь влиянию целого ряда факторов. В данном случае, наиболее значительным следует признать влияние, которое исходило со стороны: (а) немецких военно-политиче ских органов разного уровня; (б) коллаборационистских организаций той же национальной группы, представителями которой были укомплектованы личный со став формирования; (в) коллаборационистских организаций и добровольче ских формирований представителей других национальных движений; (г) партизанского и подпольного движения, которое действовало на данной территории; (д) ме стного населения, проживавшего на данной территории.

Все эти факторы можно условно назвать внутренними. К внешним факторам следует отнести военную обстановку на том или ином участке Восточного фронта или на этом фронте в целом [83] .

Коллаборационистские формирования из числа советских граждан, несмотря на определенную уникальность, не были, как таковые, отдельной категорией германских вооруженных сил. Однако такая характеристика является несколько абстрактной и нуждается в дальнейшем разъяснении.

В нормативных документах германского военного командования и полицейского руководства по использованию «ме стных вспомогательных сил на Во стоке» все контингенты добровольцев из числа советских граждан строго различались. В целом, выделялись следующие категории:

83

Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg: In 9 bd. – Stuttgart – M"unchen, 1979-2007. – Bd.9. – Halbbd.2. – S.906-976.

1. Формирования разведывательно-диверсионного назначения, созданные немецкими специальными службами;

2. Вспомогательные и специальные формирования:

• «добровольные помощники» или «хиви» (Hilfswillige / Hiwi);

• формирования специального характера (строительные, инженерные, транспортные, хозяйственные и т.п.);

• части и подразделения в составе германских вспомогательных формирований (Организация Тодта и т.п.).

3. Формирования полицейского характера: