Легионер

Гладкий Виталий Дмитриевич

– Как на духу, – сделав честные глаза, ответил Рей. – Что мне скрывать? Меня сначала подставили, а затем хотели устроить, как я понял, автомобильную аварию. Чтобы, значит, концы в воду.

– Он лишь «забыл» сказать, как лихо отделал Татарина с братвой, – не без ехидства вставил Мясник и свое слово.

Похоже, он не любил пахана, который был у худощавого в фаворе, и не преминул лишний раз наступить Татарину на больную мозоль.

– Забью гада, как мамонта! – прорычал Татарин, пожирая Рея глазами.

– Да, это очень

интересный факт… – Худощавый достал из кармана носовой платок и с брезгливым выражением на лице вытер руки. – Этот малый явно не так прост, как кажется на первый взгляд. Неплохо бы покопаться в его внутренностях.

– Это мы запросто… – На лице Мясника появилась скверная ухмылка.

– Не нужно воспринимать мои слова буквально. Я не об этом.

– Да понял я, понял. У меня башка еще кой чего кумекает.

– Не сомневаюсь. И все же неплохо бы его отпрессовать… – Худощавый скользнул по лицу Рея холодным липким взглядом, в котором сквозил лишь интерес естествоиспытателя, приготовившегося препарировать лягушку. – Да боюсь, твои бугаи товар испортят.

– Можете не беспокоиться, Пал Сергеич, мы аккуратненько… – Мясник хищно осклабился.

– Знаю я вас… Пока наш клиент с ним не побеседует (а это сейчас его самое сокровенное желание), будете с этого фраера пылинки сдувать. Пусть босс сам решает, как с ним поступить.

– Как скажете… – На физиономии Мясника появилось унылое выражение.

– Вот и отлично. Чайком угостишь?

– О чем базар? Всенепременно. Стол уже накрыт.

– Отлично. У меня времени мало, так что поспешим. Дела… – И худощавый начал подниматься по лестнице.

Позади него мягким кошачьим шагом шел телохранитель, прикрывая своим телом спину босса. Похоже, этот парень не верил никому, потому что все время был настороже, готовый открыть огонь при малейших признаках опасности.

– Пойдем, паря, – лениво сказал круглолицый дебил и неожиданно быстрым движением выбил из-под Рея стул.

Наверное, от скуки он решил немного поразвлечься, уронив пленника на пол. Наверное, в детстве этот урод любил отрывать крылышки жукам и стрекозам, чтобы насладиться их беспомощностью, с ненавистью подумал Рей, быстро распрямляясь – выходка охранника не застала его врасплох.

– Топай.

Раздосадованный охранник грубо подтолкнул Рея в спину.

– Куда?

– Туда, – указал дебил на неприметную дверь в конце подвала.

Рей послушно повиновался, хотя у него возникло дикое желание для начала ударом ноги превратить в фарш мужские причандалы охранника, а затем свернуть дебилу шею приемом, который как-то показал ему Малх. Этот прием предусматривал работу только ногами, если руки чем-нибудь заняты; например, скованы наручниками, как у Рея.

Но Рей благоразумно сдержал свой порыв. Он понимал, что после этого ему пощады точно не дождаться. Рей, конечно, мало верил в то, что его отпустят подобру-поздорову. Но он интуитивно

чувствовал, что момент для решительных действий еще не наступил.

За дверью находилась каморка. Охранник пинком затолкнул в нее Рея, и он очутился в полной темноте.

Глава 16

«Узник собственной глупости», – подумал Рей, почему-то вспомнив в этот момент Пеху. Это же надо было так опростоволоситься…

Касаясь рукой стены, он начал обследовать свое узилище, обходя его по периметру. И наступил ногой на что-то мягкое и живое. От неожиданности Рей отскочил назад и услышал знакомый голос:

– Нельзя ли поосторожней?

– Пеха!?

– Кто это?

– Свои, – ответил Рей, усаживаясь рядом с Пехой.

– А, это ты… – Пеха тоже узнал Рея, но удивления в его голосе не присутствовало.

– Как ты здесь оказался? – спросил Рей для завязки разговора.

Ему очень хотелось немедля высказать все, что он думает о предательстве Пехи, но спешить было некуда, да и незачем, поэтому Рей начал издалека. Может, потому, что давно усвоил правило, что спешка – это свойство дьявола.

– Привезли, – коротко ответил Пеха, и охнул, усаживаясь поудобней.

До этого он полусидел, полулежал на какой-то подстилке.

– Что с тобой? – спросил Рей.

– Догадайся с трех раз. Сейчас увидишь…

Послышалось шуршанье, затем коротко чиркнула спичка и каморка осветилась. В отличие от Рея, руки Пехи были свободными. И похоже, его никто не удосужился обыскать, в отличие от Рея, у которого забрали даже расческу.

– Ну, как я тебе? – Пеха поднес спичку к своему лицу.

Рей невольно отодвинулся. По физиономии Пехи словно прошелся танк, оставив после себя рытвины (уже немного подсохшие рассечения) и бугры (посиневшие шишки).

– Били? – участливо спросил Рей.

– Били, – коротко ответил Пеха.

– Сочувствую…

– Не надо. В твоем сочувствии я не нуждаюсь.

– Почему?

– Как ты мог втянуть меня в такое дерьмо!? Ты… ты сукин сын!

– Прости. Ситуация…

– Вот те хрен с твоей ситуацией! – Рей догадался, что невидимый в темноте Пеха показал ему изогнутую в локте руку. – Жил себе спокойно, мирно, никого не трогал, никому ничего не делал плохого – и тут ты появился. Как фурункул на заднице. Какой же я идиот!

Рей промолчал Он все понял. Пеха мог пойти в нападение на него только по одной причине…

Будто подслушав мысли Рея, немного успокоившийся Пеха глухо сказал:

– Ты должен меня ненавидеть.

– С какой стати?

– Это я тебя вложил.

– Я уже догадался. Ну и что?

– Как это что!? Теперь по твоей милости я самая распоследняя сволочь, стукач. И правильно сделают, если меня замочат, правильно!

– Пеха, я могу только посочувствовать тебе.

– Твое сочувствие мне до лампочки, – пробурчал Пеха.