Легкие деньги
Шрифт:
ГЛАВА 30
В районе Переднего хребта Скалистых гор уже стемнело. Тучи с лохматыми краями плыли по ночному небу, будто потрепанные горными пиками, повстречавшимися им на пути в Боулдер.
Эми молча наблюдала за ними, стоя на балконе своей спальни. Грэм с Тейлор на несколько дней переехали к соседям, ожидая, пока поменяют кровати и другую разбитую мебель. Эми убирала квартиру, превращенную в руины, до самого вечера. Мало что удалось спасти. Страховой агент ушел некоторое время назад. Пообещал,
Да только что это были за счеты?
Всю свою жизнь Эми великолепно справлялась с задачами – начиная от математических и кроссвордов. Но с тех пор как пришла коробка с деньгами, она чувствовала себя абсолютно беспомощной. Эми терпеть не могла это чувство, когда не знаешь, что делать. Такое ей довелось испытать только однажды. И было это много лет назад.
Когда умерла ее мать.
– Эми, с тобой все в порядке? – спросила Грэм.
Эми стояла, перегнувшись через балконные перила. Услышав голос бабушки, она оглянулась.
– Да, все нормально. Тейлор уснула? Грэм тоже вышла на балкон.
– Спит как сурок. Я просто зашла, чтобы посмотреть, чем ты занимаешься.
– Не на что тут особо смотреть, да?
– Ой„ ну перестань! Я уже давно хотела избавиться от этого хлама. Все будет хорошо.
Эми улыбнулась:
– Как ты там говорила? О нас позаботится наш ангел-хранитель?
Грэм улыбнулась в ответ:
– Давно я уже такого не говорила. А у тебя хорошая память.
– Я мало что забываю. Только некоторые вещи.
Грэм озабоченно посмотрела на внучку, будто поняв, что та имела в виду.
– Эми, дорогая! Когда случается беда, мы все возвращаемся в прошлое, к другим печалям.
Она кивнула, посмотрев на небо.
– Смотри, Вега! – Где?
– Прямо над нами. Это самая яркая звезда в созвездии Лиры. Видишь? – Она показала на небо. – С еще четырьмя звездами в виде параллелограмма она образует арфу или лиру.
– Да, – сказала Грэм, – вижу.
– На это созвездие я смотрела в ту ночь, когда умерла мама.
Улыбка Грэм исчезла. Она опустила глаза.
– Я очень плохо помню ту ночь. Некоторые вещи вижу, как сейчас, а некоторые расплываются в памяти. Помню звук выстрела. Помню, как сидела в комнате, в полной темноте, и ждала. Как поднялась на чердак и спустилась, прошла в комнату матери. – Она тяжко вздохнула. – И помню ее руку, свисающую с края кровати.
Она замолчала. Они еще долго стояли в тишине. Наконец заговорила Грэм:
– Мы нашли тебя в детской. Я нашла. Ты свернулась комочком и сильно дрожала. От шока, я думаю. Сидела на подоконнике рядом со своим телескопом.
– Я не помню ничего из этого.
– Это нормально. Так даже лучше.
– Нет, – оборвала она Грэм. – Это сводит меня с ума. Я ничего не могу понять. И никогда не пойму, если не вспомню, что было.
– Это была трагедия. Тебе не стоит возвращаться в прошлое.
– Ты действительно думаешь, что она убила себя? Грэм сделала такое лицо, будто вопрос удивил ее:
– Да. Никто и не сомневался.
– Я всегда сомневалась.
– Тебе было восемь, Эми. Самоубийство – это не то, что могут понять маленькие девочки.
– Нет, дело не только в этом. Ты подумай, с чего маме стрелять в себя, если я дома?
– Поэтому она и привязала веревкой дверь в твою комнату. И полиция так думает. Она не хотела, чтобы ты вышла и нашла тело.
– Не годится твоя версия, Грэм! Мама поймала меня на чердаке за несколько месяцев до случившегося. Она прекрасно знала, что я могу выбраться из комнаты, если дверь закрыта. Она знала о потолочной панели в моей кладовой.
– Может, забыла. Она была не в себе.
– Но она никогда не думала и не говорила о самоубийстве!
– Да уж, восьмилетние девочки разбираются в этом!
– Я помню наш разговор перед ее смертью. Я попросила рассказать мне сказку. Она ответила, что слишком устала и расскажет сказку следующей ночью. Пообещала, что это будет лучшая история из всех, какие я слышала.
– Кто знает, что было у нее на уме?
– Вряд ли это нормально для женщины, собирающейся покончить с собой. Она даже не попрощалась, Грэм!
– Эми, ты не знаешь, что произошло после того, как она уложила тебя спать.
– Точно! Я не знаю, потому что больше ничего не помню из той ночи. Пытаюсь вспомнить. И знаешь, что происходит? У меня в голове появляются числа. М 57. Тебе известно, что это? Астрономическое обозначение Кольцевой туманности, умирающей звезды, на которую я смотрела в ту ночь. Пытаюсь сконцентрироваться на смерти матери, и все, что выдает мой набитый знаниями мозг, – это М 57, пятьдесят седьмой по счету объект в каталоге туманностей Чарльза Мессье! Это сводит меня с ума, Грэм. Вот посмотри на небо. Можно увидеть то место в созвездии Лиры, где находится Кольцевая туманность. Но саму туманность невооруженным глазом не заметишь. Мы смотрим прямо на М 57, но не видим ее! То же самое получается с причиной маминой смерти. Я смотрю прямо на нее, но не вижу.
Грэм заглянула в ее встревоженные глаза, затем обняла.
– Не твоя вина, что ты не помнишь. Иногда нам не удается понять все. И мы всю жизнь остаемся в неведении.
Эми вытерла слезу, появившуюся в уголке глаза. Она знала, что Грэм пытается утешить ее, но это не помогало. Больше всего на свете Эми боялась именно этого. Так никогда и не узнать, остаться в неведении.
Вместе они повернулись спиной к ночному небу и пошли в дом.
ГЛАВА 31