Лекарь
Шрифт:
«Что с тобой? — проговорил Тихон и осекся на полуслове, прислушиваясь к своему голосу. В нем сейчас не было пугающей хрипоты, визгливых нот, и в целом он звучал тихо и приятно, так, звучал всю его долгую жизнь до момента обращения.
В Женькиной голове мелькнула мысль о дедовой траве, но мгновенно пропала, поскольку Тихон тоже почувствовал внезапные изменения. Он недоверчиво рассмотрел тонкие аккуратные пальцы, ощупал обросшее лицо и, не произнося ни слова, рванул к своей заброшке.
Женька едва поспевал за стремительно ускользающим в темноту братом, про себя гадая, в какой именно момент его обезображенный брат вернул себе прежние очертания. По всему выходило, что всему виной дым, в клубы которого так неосторожно влезла уродливая тварь.
«Ты снова красавец,» — потерянно проговорил Женька, когда они ввалились в тесную комнатушку и запалили одинокий фонарь, едва ли освещавший сотую часть невеликого пространства. Женька принялся заполошно рассказывать Тихону все подробности ночного свидания, боясь упустить детали. Он опасался, что Тихон посмеется
«Я знаю, что твориться в Нордсвилле, Женя. Я видел это в белом дыму. Я видел, как волки проникают в жилища и терзают в клочья ни в чем не повинных граждан. Но, знаешь, что обратило на себя мое внимание? Это были волки, несомненно, но я видел не волков. Это были люди, Женя. Преображенные люди. Я понял это по особенностям строения их уродливых туш, и еще, я видел, как сквозь их серые морды отчетливо проступают человеческие лица. Похоже, Нордсвиллу и правда нужна наша помощь»
Часть 4
Глава 24.
Тварь визжала и царапалась, стараясь ухватить Женьку за ногу. Тот изо всех сил уворачивался от кривых когтистых лап и с тоской вспоминал утро нынешнего дня.
На рассвете они с Тихоном выбрались из своей каморки, отправляясь на еженедельную охоту. Так они оба стыдливо называли грабительские вылазки к заброшенным торговым точкам, где пополняли свой продовольственный запас. Тихон, волшебным образом вернувший себе прежнюю красоту, уже не демонстрировал пренебрежительного «фи» в адрес Варвара, чей облик время от времени приобретал хозяйственный Дергачев. Высокие задачи требовали решительных мер, как говаривал когда-то незабвенный друг детства, и Женька, придерживаясь этого справедливого постулата, наловчился утаскивать из-под носа тоскливых продавцов торговых павильонов коробки с концентратом. Вообще-то, с недавнего времени было принято на законодательном уровне честно обменивать разные бытовые предметы на крохотные емкости со жратвой. Это считалось нормальной практикой и приравнивалось к правилам этикета. Деньги давно вышли из употребления, навсегда потеряв свою ценность, и совестливые граждане таскали в торговые точки всякий ненужный хлам, еще сохранившийся в стремительно разоряемом хозяйстве. Дергачев не придерживался этикета, отчасти потому, что таскать на обмен ему было совершенно нечего, а жрать нестерпимо хотелось. Тихон первое время тяжко и осуждающе вздыхал, наблюдая за вороватым братом, но, смирившись с суровой необходимостью, постепенно втянулся в процесс и теперь с видимой охотой составлял Женьке компанию в незаконных нападениях на продуктовые ларьки. В условиях тотальных проверок и участившихся нападений диких, им невероятно везло всякий раз возвращаться в свой подвал целыми, здоровыми и нагруженными недельным запасом отвратительного месива, именуемого едой. Последнее утро выдалось откровенно неудачным во всех отношениях. До торгового павильона магазинные ворюги протоптали дорогу, которую могли преодолеть с закрытыми глазами. Она всегда была пустынна и тиха, поскольку брала свое начало от необитаемых заброшек. Однако именно сегодня на пути Женьки и Тихона выросли бравые бойцы охранения и проявили неуемное любопытство в отношении правомерности перемещений по территории подведомственного объекта. Так или почти так сопроводили свое появление огромные туши, облаченные в невзрачную серую робу. Женька ничего не понял из столь занудного приветствия и, вежливо кивнув, ловко вывернулся из захвата. Стараясь не прислушиваться к тут же озвученным репликам, Дергачев помчался по улице, петляя между стихийно накиданных свалок. Тихон не стал бросать приятеля и рванул за ним, оставив обалдевшую охрану тупо пялиться им вслед. Потерявшие деловую хватку стражи безопасности, спустя вечность бросились было следом, однако внезапно возникшие в переулке твари вынудили их сменить маршрут и уделить внимание представителям новой расы. К слову, за последний месяц активность тварей возросла, и приобрела пугающие оттенки. Если раньше нахальные, но осторожные уродцы могли по одиночке нападать на зазевавшихся граждан и торопливо расправляться с ними на месте, то теперь они предпочитали делать собственные продовольственные запасы, похищая соотечественников и утаскивая их в укромные уголки. Эта информация долгое время никем не воспринималась серьезно и периодически обрастала совсем уж неправдоподобными нюансами. Поэтому Женька не верил в сплетни и слухи, продолжая держаться от диких подальше и таская в кармане неизменный нож. Оторвавшись от преследователей, беглецы решили отложить неправомерные действия до более благоприятных времен и вернуться на побережье. Тихон весьма аргументированно донес до разочарованного Дергачева свое видение ситуации и тут же был сбит с ног неожиданно появившейся тварью. Та крепко вцепилась Тихону в спину и угрожающе зарычала. Женька привычно всадил в уродца свое оружие, однако тварь не оценила оказанного внимания, и, огрев легкую добычу по голове огромной лапой, ловко скрутила ей руки и поволокла по улице. Женька пару секунд смотрел вслед резво удаляющейся твари, после чего подавив нарастающую панику, рванул следом, выручать брата. Тварь перемещалась быстро и стремительно, а свою
Женька очнулся в сером сыром подвале, куда запасливая тварь сгрузила свой будущий ужин. На Женьку со всех сторон нависали сырые, покрытые влажной плесенью, ледяные стены, а рядом, на бетонном полу, в неудобной позе валялся Тихон. Он был без сознания, но видимых повреждений и ран не имел. Женька торопливо принялся трясти за плечи невезучего добытчика, пытаясь возвратить его в действительность.
«Очнись, Тихон, — бормотал Женька, тормоша безвольную тушку, — пора вались отсюда, пока не вернулись твари.»
Тихон бессистемно мотал головой, и было непонятно, соглашается он с озвученным предложением или выражает готовность поторчать в подвале еще немного. В разгар реанимационных мероприятий, дверь в подвал распахнулась и на пороге показалась тварь. Она тяжело подошла к добыче и наклонилась, пуская тягучие слюни прямо на пленников.
«Уиии! — рявкнула она, — ррр, урррр!»
Женька поморщился от нестерпимого смрада, источаемого их тюремщиком и приготовился достойно встретить смерть, так, как полагается героям. Он был уверен, что дикое существо, не раздумывая, разорвет сначала его, а потом Тихона, и на этом их бесцельное существование наконец-то прекратиться. Однако захватчик продолжал рычать, брызгать слюной, демонстрируя превосходство, но жрать не торопился. Обмазав тщедушных найденышей липкими слюнями, тварь гордо удалилась, напоследок взрыкнув что-то в высшей степени надменное и презрительное. Женька тут же воспользовался приоткрывшимися возможностями, и, не зная других способов, с размаху влепил Тихону звонкую пощечину. Так однажды в детстве его привела в чувство суровая воспитательница, когда он слишком долго проторчал на жаре и потерял сознание от теплового удара. Способ и правда, оказался действенным. Тихон недовольно завозился, возвращаясь к реальности и недоуменно уставился на Женьку, как только окружающий мир прогрузился до конца.
«Чего ты? — пробормотал он, — ты решил сменить дислокацию? Где мы, Женя?»
«Тебя схватила дикая тварь, — торопливо сообщил Женька шокирующие подробности, — она закрыла нас в подвале. Но она действовала не одна. Они, как мне кажется, научились работать в команде. Нам нужно выбираться отсюда, Тихон, чем скорее, тем лучше. Пока они не вернулись, что бы дожрать нас»
Очевидно, несдержанная тварь перестаралась, вырубая тощую добычу, поскольку пришедший в себя Тихон, продолжал крутить головой и выпадать из действительности.
«Схватила тварь? — нудил он, явно не доверяя Женькиным новостям, — давно всем известно, что дикие никогда не отпускают своих жертв, тут же разрывая их на куски. Во всяком случае, я сам…»
Околонаучные лекции были прерваны грохотом, донесшимся из-за плотно закрытой темницы. Женька, шатаясь, подскочил на ноги, и оглядевшись, обнаружил приоткрытое окошко, под самым потолком. Очевидно, тварям еще рано объявлять мировое господство, подумал Женька, оценивая силы. Их коллективный разум еще слаб и кое-где дает осечки. Размеры окна вполне позволяли протиснуть наружу обеих пленников одновременно, и, мысленно усмехнувшись, Женька не с первого раза, забрался на узкий подоконник.
— Поднимайся, Тихон, — воззвал он с высоты, — довольно прохлаждаться, приятель. Скорее, сюда!»
Тихон, едва держась на ногах, кое как доковылял до стены и, собрав силы, неловко повис над полом. Нетерпеливый Женька крепко уцепился за руку приятеля и с усилиями затащил его на подоконник.
— Так-то лучше, — пропыхтел он, переваливая тяжелого Тихона на улицу, — бежим, дружище! Сегодня твари останутся без обеда!
Дом, где недальновидные похитители прятали свой несостоявшийся ужин, располагался на не слишком оживленной улице, одним своим краем упирающимся в пустующие склады. Добравшись до полуразрушенных строений, Женька предложил немного отдышаться и сделать привал, поскольку старания твари по дезактивации пленников даром не прошли. Голова кружилась и болела, а ноги совсем отказывались выполнять прямые функции. Кроме того, прямо сейчас в мозгах раздавались отвратительные звуки, напоминающие непрерывный гудящий звон. Если бы Женька описал свои симптомы Тихону, тот наверняка бы диагностировал брату надвигающийся инсульт, поэтому Женька благоразумно молчал, самостоятельно справляясь с надоевшими звуками. Тихон озвучил симптомы сам, при этом некрасиво кривя тонкое лицо.
— Женька, эти непрерывные звучания сводят меня с ума, — доверчиво поведал он и неожиданно толкнул Женьку за один из уцелевших гаражей. Дергачев рухнул в раскисшую жижу и тут же понял, что, инсульт пока им не грозит, поскольку из ближайшей подворотни, прямо на них надвигалось серое марево, издающее те самые пронзительные звуки. В первую минуту Женька не сразу понял, что колыхающаяся туча имеет составляющие элементы, при ближайшем рассмотрении, оказавшиеся обычными дикими тварями. Все они, тесно сомкнув ряды, двигались в едином порыве, как сказали бы дикторы советского телевидения. Каждая тварь пронзительно взвизгивала, передавая вокальную эстафету следующему участнику. Таким образом, возникало непрерывное единое визжание, отдаленно напоминающее пение.