Лексика русской разведки. История разведки в терминах

Алексеев Михаил Александрович

Итак, город сдался на милость победителя, не выговаривая для себя каких-либо условий. О подробностях первых дней пребывания Владимира в завоеванном городе рассказывается в «Житии Владимира особого состава»: «А князя Корсуньсково и со кн<я>гинею поимал, а дщер<ь> ихъ к себе взял въ шатер… И по трех днех повеле кн<я>зя и кн<я>гиню убити, а дщер<ь> их за боарина Ижберна дал со многим имением, а в Корсуне наместникомъ постави его»¹⁵.

Ни имени Анастаса, ни каких-либо сведений о разрушении городского водопровода в данном памятнике не имеется. Маловероятно, чтобы к князю русов попали два послания на стреле с одним и тем же советом,

касающимся различных топографических объектов. Историчность Анастаса Десятинного не вызывает сомнений у большинства исследователей; в то же время считаются достоверными и сведения об Ижберне в Житии князя Владимира.

Предпринимались попытки согласовать обе версии. Жберн якобы первым вступил в переговоры с Владимиром. Однако, несмотря на прекращение доступа продовольствия, город продолжал держаться еще три месяца, и лишь предательство Анастаса привело к развязке. По-другому представляли дело так, будто Анастас и Жберн действовали заодно друг с другом: Анастас был вдохновителем замысла, а воин-варяг, которому сподручнее и естественнее было подняться на крепостную стену с луком и стрелами, – лишь исполнителем¹⁶.

Были предприняты и другие попытки найти объяснение противоречиям источников: херсонский союзник князя Владимира мог носить двойное имя, языческое и христианское – Ижберн / Ингибьерн и Анастас. Было высказано предположение, что Анастас Корсунянин (он же Ижберн) принадлежал к скандинавам, проживавшим в Херсоне. Своим соплеменникам он был известен под скандинавским именем; так же он фигурировал и в среде варягов Владимира после перехода на сторону князя русов¹⁷. Сохранившаяся письменная традиция совпадает в одном, но ключевом моменте: Херсон был взят не посредством штурма, попытки которого закончились неудачей, а измором, вследствие продолжительной осады.

Впрочем, очередность «перекопания» и «пути земляного» и водопровода выглядит второстепенной, не столь важно и имя действующего лица – будь то варяг Ижберн (Жберн) или грек Анастас.

Нет сомнений, что летопись и особая редакция Жития князя Владимира, имея в виду один и тот же реальный факт – падение Херсона–Корсуни в результате сотрудничества с противником (отнюдь не разовое) лица (или лиц), оказавшегося (оказавшихся) в осажденном городе, – отражают две различные версии этого события, два разных рассказа о ходе и обстоятельствах корсунской осады.

Таких людей, как Анастас или Ижберн (Жберн), впоследствии назовут сначала доброхотами, позднее – доброжелателями, то есть людьми, которые добровольно идут на сотрудничество с противником, имея на то мотивацию, которая пересиливает страх быть разоблаченными. Мотивация – это краеугольный камень агентурной разведки. Без нее не может быть и речи об агентурной разведке как таковой.

С момента образования Киевской Руси разведка была делом государственным и тайным. По своей сути разведка являлась деятельностью военной и военно-политической, так как занималась вопросами, относящимися к войне и миру, имела непосредственное отношение к сохранению и выживанию государства во враждебном окружении.

Исторически разведка вероятного и действующего противника организовывалась и велась на двух уровнях: высшем, государственном, и на уровне непосредственного обеспечения боевых действий войск. Основные различия между двумя уровнями организации разведки состояли в глубине ее ведения, масштабе и характере решаемых задач, в привлекаемых силах и средствах.

Разведка на государственном уровне – внешняя, зарубежная, стратегическая – должна

была вестись непрерывно, что и происходило с момента появления центральных органов власти, которые в том числе занимались сбором разведывательной информации, и с возникновением постоянных российских представительств в других странах. Разведка на государственном уровне осуществлялась по инициативе и при непосредственном участии государя (великого князя, царя). Привлечение иностранцев к негласному (тайному) сотрудничеству на постоянной основе (агентурная разведка) при организации и ведении разведки вплоть до XVII века носило непостоянный (разовый) характер.

Разведка в войсках (войсковая и агентурная разведка) организовывалась и велась непосредственно перед началом и в ходе боевых действий военачальниками различных степеней – великим князем, князьями, назначаемыми ими воеводами, командующими войсками, армией, командирами воинских частей, отрядов. Объектами разведывательной деятельности являлись противоборствующие силы, воинские соединения противника, непосредственно участвующие или способные принять участие в бою. Привлечение иностранцев к негласному сотрудничеству на постоянной основе в интересах ведущих боевые действия войск – агентурная разведка – отмечается только с начала XVIII века.

Как любой вид человеческой деятельности разведка, естественно, требовала введения специальных терминов, раскрывающих ее сущность. О появлении и функционировании в русском языке слов, относящихся к организации и ведению разведки на разных исторических этапах становления Российского государства, рассказывается в настоящей книге.

Глава 1

Разведывательная лексика от Киевской Руси до завершения формирования Русского царства (IX – середина XVI века)

С середины IX века и до середины XVI века, то есть с момента возникновения государственности на Руси до завершения формирования русского централизованного государства (от Рюрика до Ивана IV), существовали княжества – суверенные и вассальные феодальные государства и государственные образования во главе с князьями. Крупные княжества дробились на уделы. Спорные вопросы между феодальными властителями решались в противоборстве, в основном, в военных действиях. Не было еще создано центральных органов исполнительной власти и тем более органов, которые занимались бы организацией сбора разведывательной информации. Татаро-монгольское иго (золотоордынское иго) в XIII–XV веках исключило какую-либонадежду на появление таких центральных органов власти.

Вся внешнеполитическая активность ограничивалась отношениями между княжествами, поэтому состояние и функции внешней разведки на государственном уровне в рассматриваемый период были крайне ограниченными. В Киевской Руси вопросы внешней политики и внутреннего управления решал князь при участии старшей дружины. Старший дружинник известен под именем «боярин (боляринъ)» – ‘старший дружинник, советник князя’¹⁸. Общим названием старших дружинников первоначально было «огнищане»,¹⁹ впоследствии за ними утвердилось название «княжих мужей», и наконец, просто «бояр». В «Повести временных лет» под 996 годом сказано, как князь Владимир советуется с дружиной: «Б бо любяше Володимиръ дружину, и с ними дума о строеньи землинемь, и о устав земленемь, и о ратхъ»²⁰. [Владимир любил дружину и совещался с нею об устройстве страны, и о войне, и о законах страны].