Ленин (Глава 1)
Шрифт:
Ленин не знал, что он приготовил «духовную пищу», которой будут питаться миллионы людей десятки лет… Немало людей в России, которые, хотя бы ради антуража, не убирают Ленина со своего духовного обеденного стола и сегодня.
Конечно, самым серьезным трудом о Ленине в Советском Союзе была многотомная биографическая хроника «Владимир Ильич Ленин», где указываются тысячи фактов, дат, фамилий, дающих возможность представить не только основные контуры человеческой жизни человека-бога, но и ее содержание. Но, естественно, и в этом самом полном советском биографическом описании есть бесчисленное множество купюр, умолчаний, односторонних толкований.
Литература о Ленине, не искаженная коммунистической
В этом смысле в неизмеримо более выгодном научном свете предстают биографии Ленина, написанные за рубежом. Но здесь другой изъян: ограниченность, а часто и отсутствие первичной источниковедческой базы, особенно касающейся советского периода жизни и деятельности русского революционера. Однако эта понятная слабость в какой-то степени компенсируется свободой от идеологической заданности в трактовке образа Ленина.
Назовем лишь некоторые работы, заслуживающие особого внимания. Это, прежде всего, книга Стефана Поссони «Ленин – революционер по принуждению», вышедшая в 1964 году в США. Суть этой книги можно выразить фразой Поссони: «Ленин парил высоко, но, к сожалению, в ложном направлении». Примерно в то же время появилась книга известного американского писателя Роберта Пейна «Жизнь и смерть Ленина», в которой автор утверждает, что Ленин был вторым, но неизмеримо более сильным Нечаевым. Большая книга «Жизнь Ленина» подготовлена Луисом Фишером. Думаю, что это одна из лучших работ о вожде русской революции. В 1988 году в Лондоне появилась книга Рональда Кларка «Ленин. Человек без маски». Название весьма красноречиво и говорит само за себя. Немалый интерес представляет книга Доры Штурман «В.И. Ленин», вышедшая в Париже в 1989 году. Работа раскрывает облик Ленина через анализ его последних трудов и записок. Интересные наблюдения о Ленине содержат работы и других зарубежных авторов: А. Авторханова, Д. Анина, Н. Бердяева, В. Бурцева, А. Балабановой, Р. Гуля, М. Геллера, Ф. Дана, А. Ильина, С. Мельгунова, А. Некрича, А. Потресова, А. Рабиновича, В. Чернова, Д. Шуба.
Огромное значение для понимания феномена Ленина имеют, как бы я их назвал, историко-художественные произведения А.И. Солженицына. Великий писатель смог, продолжая великую традицию Достоевского, заглянуть в подвалы сознания людей, «перевернувших Россию».
Большое впечатление неординарностью, своеобразием и тонкостью наблюдений, необычностью выводов производят книги Николая Владиславовича Вольского (Валентинова), лично знавшего Ульянова-Ленина. Валентинов, один из немногих, сумел показать русского революционера, оставившего наиболее глубокий след в истории XX века, не только как политического деятеля, но и как человека. Среди множества особенностей интеллекта, воли, характера Валентинов еще на пороге нынешнего столетия разглядел у Ленина огромную историческую уверенность в себе, в своем предназначении, как бы данном ему праве на лидерство, безусловное руководство окружающими. Он также заметил глубокий цинизм ленинского интеллекта.
Все перечисленные здесь авторы, которые писали о Ленине, в целом, безусловно, обогащают наше представление об этом человеке, позволяют как бы вырваться за рамки советской канонизации облика вождя. Но, к сожалению, повторюсь, все они не имели возможности заглянуть в подвалы большевистской власти, специальные хранилища ленинских документов, фонды архивов всемогущего Политбюро, ВЧК-ОГПУ. От этого не могла не пострадать и полнота образа Ленина, ставшего творцом и главным выразителем большевистской системы, возникшей в октябре 1917 года.
О Ленине, повторюсь, писали очень многие. Пожалуй, наиболее интересны эскизы портрета, сделанные Троцким. Еще в 1924 году, вскоре после смерти советского лидера, в Москве вышла книга одного из творцов Октября: «О Ленине. Материалы для биографа». Троцкий пишет, что Ленин «прожил эмигрантом тот период своей жизни, в течение которого он окончательно созрел для своей будущей исторической роли… Лозунг социалистической революции он провозгласил, едва ступив на русскую почву. Но тут только началась, на живом опыте пробужденных трудящихся масс России, проверка накопленного, передуманного, закрепленного. Формулы выдержали проверку…»{12}. Троцкий и не замечает, что Ленин «проверку» своего «передуманного» осуществляет на огромной стране. Уверенность в «праве» на этот исторический эксперимент поражает. Но большевики никогда не задумывались над моральной, правовой стороной революции, тем более что «формулы выдержали проверку»…
Всю жизнь Троцкий собирался написать большую книгу о Ленине. В своем письме к Александре Ильиничне Рамм – переводчице его книг в Берлине – он писал в апреле 1929 года из Константинополя: «Моя книга «Ленин и эпигоны» сможет появиться на свет не раньше как через два или три месяца после выхода автобиографии». Через три месяца он пишет ей же, что готовит кроме названной выше книги и такую: Ленин (биография, личная характеристика, воспоминания и переписка)»{13}. Прошло пять лет, и Троцкий вновь пишет своему стороннику М. Парижанину: «Моя работа над Лениным не вышла и не скоро выйдет еще из подготовительной стадии. Для перевода я смогу дать первые главы вряд ли ранее июля»{14}. Увы, «большой книги» о Ленине у Троцкого так и не появилось.
Мертвый Ленин был нужен больше, чем живой, не только Сталину, но и Троцкому, прежде всего для личных целей. Нужно сказать, что эти два «выдающихся вождя», как их назвал Ленин, знали больше других о своем патроне.
Троцкий впервые встретился с Лениным в 1902 году. Их отношения прошли полную амплитуду: от глубокого взаимного неприятия друг друга до тесного единства по важнейшим вопросам. Троцкий мог бы вспомнить, как Ленин, не сдерживая себя в нетерпимости, именовал Льва Давидовича «Балалайкиным», «позером», «подлейшим карьеристом», «проходимцем», «шельмецом», «лжецом», «жуликом», «свиньей»… Пожалуй, хватит. Это было в стиле Ленина. Но это не помешало ему в 1917 году писать, оценивая революционную деятельность этого же человека: «Браво, товарищ Троцкий!», называть его «лучшим большевиком»… В эти рамки – «от ненависти до любви» – втиснута целая революционная эпоха.
Особенно интересны страницы книги Троцкого о Ленине, красноречиво озаглавленные: «О пятидесятилетнем», «О раненом», «О больном», «Об умершем»{15}.
Думаю, Троцкий имел возможность (учитывая и его талант писателя) больше, чем кто-либо другой, написать яркую и интересную книгу о Ленине. Правда, эта работа была бы односторонней, ибо главным ее мотивом явился бы антисталинизм. После смерти лидер русской революции был нужен Троцкому прежде всего для того, чтобы подчеркнуть свое величие («два вождя» в революции), и для борьбы со своим смертельным соперником, захватившим на три десятилетия кремлевскую цитадель.
Сталин также много знал о Ленине, особенно что касается советского, а не зарубежного периода. По данным архивов, Сталин получил от Ленина не менее 150 личных записок, телеграмм, писем, распоряжений, в целом, видимо, не менее, чем Троцкий. Но здесь, правда, возникает вопрос, требующий дополнительного изучения: многие документы, направленные Лениным Сталину, сохранились как обрывки телеграфных лент, вторые экземпляры машинописных страниц, другие косвенные свидетельства. Я уже имел возможность в книге о Сталине поставить под сомнение подлинность некоторых ленинских документов, адресованных Сталину.