Ленин - красный диктатор
Шрифт:
Теперь Ленин не желал пойти на уступки: он хотел сохранить руководство партийной политикой в своих руках, что прежде всего означало контроль над фракцией в Думе. Эта ситуация вела к разногласиям между думской фракцией и Центральным комитетом.
В начале января 1909 года Центральный комитет созвал в Париже пленум, на котором, естественно, преимущество имела не думская фракция, а Центральный комитет. Решение пленума не соответствовали действительным настроениям в партии в то время. Он принял резолюцию, осуждающую действия думской фракции. Внимание думской группы обращалось на то, что она часто не выполняла инструкций Центрального комитета. Фракция упрекалась и за то, что она не проявляет постоянного антагонизма к деятельности Думы и правительства. Особенно досталось думской группе за голосование в пользу выделения средств на народное образование под
Речь шла об ассигнованиях (составлявших 6500 тысяч рублей (3250 тысяч долларов)), предназначавшихся на программу работ Думы в Министерстве общего образования России. С точки зрения большевиков даже в таком деле нельзя было оказывать поддержку министерству.
Результатом январского (1909 года) пленума был взрыв недовольства меньшевистских групп, которые в тот момент представляли партийное большинство. Меньшевики выдвинули идею упразднению Центрального комитета и призвали ограничиться легальной партийной деятельностью. Это течение получило известность под названием «ликвидаторов». Позиция меньшевиков представляла собой логическое развитие доктрины, выдвинутой еще в 1899 году Кусковой в «Кредо», — отказ от независимой роли пролетариата в революции и признание, что ведущей силой должен быть средний класс. Теперь в своих выводах меньшевики могли ссылаться на изменение политического режима в стране после революции 1905 года. Естественно, Ленин продолжал свою линию, выступая со статьями против ликвидаторов.
В дополнение к этим сварам много беспокойства доставляли Ленину и те большевики, которых стали называть «отзовистами». Эта группа появилась в результате того, что тактика бойкота, которой Ленин придерживался в период I Думы, изменилась, но не все могли принять новую тактику участия в выборах. Рабочие или полностью отказывались проявлять интерес к Думе или продолжали относиться к ней недоброжелательно. Деятельность меньшевиков в Думе способствовала этой недоброжелательности или индифферентности. Поэтому вполне естественным стало появление в большевистских кругах новой тенденции: часть партийцев потребовала отзыва, из Думы представителей рабочих. Летом 1909 года произошел открытый разрыв между сторонниками Ленина и группой «отзовистов», среди которых были Богданов и Луначарский и к которой также принадлежал историк Покровский. «Отзовисты» и их последователи образовали особую фракцию, известную как «впередовцы» — по названию их газеты «Вперед». Ленин боролся против группы «отзовистов», поскольку их политика означала полный отказ от использования новых возможностей для организации и пропаганды в России (новых в сравнении с теми, что существовали до революции 1905 года). Хотя предлагавшаяся «отзовистами» тактика главным образом касалась Думы, она включала в себя целую программу работы в профсоюзах и других организациях.
Ленин не считал, что политические разногласия представляют главную опасность для большевистской партии. Для него гораздо более угрожающим симптомом казался поворот многих членов группы «Вперед» от марксизма к либеральному идеализму и попытки некоторых из них основать новую «социалистическую религию». В начале 1908 года Луначарский издал работу «Религия и социализм», где обсуждал возможность примирения этих двух сил. В те годы даже живший на Капри Максим Горький не был чужд таких взглядов. Богданов проповедовал доктрину философского ревизионизма — гармоничного сочетания марксизма с эмпирическим монизмом[14] Маха и Авенариуса. Группа эмпирических монистов попыталась при личном участии Горького устроить на острове Капри школу для рабочих из России. Против этих новых течений в среде большевиков Ленин повел энергичную борьбу. Объемный философский трактат, напечатанный в Москве в 1909 году под названием «Материализм и эмпириокритицизм: критические заметки об одной реакционной философии» (под псевдонимом Вл. Ильин), он направил против эмпириков-монистов. Готовя этот труд, он много часов провел в библиотеках Парижа и Лондона. Ленин задался целью доказать, что все старания дискредитировать материализм как основополагающую идею носили реакционный характер и оказывали службу классовым врагам рабочих.
Кризисные 1908–1911 годы были годами тяжелейших испытаний для партии.
5
В 1911 году кривая большевистского движения опять начала подниматься. Большевики сумели создать, а затем укрепить свою собственную организацию. Кроме того, в это время стало расти их влияние среди рабочих.
Каковы же были причины нового подъема? Они находились и внутри и вне большевистской партии. Одним из наиболее важных внутрипартийных факторов стало то обстоятельство, что Ленин в годы партийных раздоров сумел сформировать новую группу своих сторонников. Его главными помощниками теперь стали Зиновьев (Радомысльский) и Каменев (Розенфельд). Затем начала приносить плоды ленинская тактика сочетания нелегальной деятельности партии с легальной. И наконец, постепенно происходил сдвиг в настроениях российских рабочих — началось новое пробуждение революционных чувств. Отчасти этот сдвиг оказался следствием усиления большевистской пропаганды. Большевики использовали все легальные возможности для публикаций в периодической печати. Однако большевистская агитация могла быть успешной только в силу того, что она попадала на подготовленную почву.
Обострение революционных настроений в среде российских рабочих невозможно было объяснить особой действенностью пропагандистских факторов. К тому же материальное, а часто и юридическое положение рабочих стало несомненно лучше, чем до революции 1905 года. Подлинная причина была в другом. Положение рабочих улучшалось, но улучшение это происходило недостаточно быстро по сравнению с повышением их образования, самосознания и ростом достоинства. Лучшие представители рабочих становились высоко развитыми личностями (с интеллектуальной и политической точки зрения), и в то же время их ограничивали во всех гражданских правах, поставили в ущербное положение в области политики, их представительство в Думе было крайне незначительно по сравнению со всеми другими группами городского населения. Естественно, рабочие были недовольны подобной ситуацией, но для выхода их недовольства в России не существовало какой-либо организации в виде влиятельной легальной политической партии, как, скажем, было в Германии.
Это происходило и вследствие существовавшего избирательного закона, и вследствие политики репрессий, и вследствие партийного раскола, и вследствие пропаганды Ленина и других большевиков против окончательного перехода социал-демократической партии на легальные основы. К тому же, с другой стороны, правительство и Дума в это время делали очень мало, чтобы установить с рабочим классом нормальные отношения. Частично это происходило (как уже объяснялось выше) из-за личных особенностей Столыпина.
Положение не выправилось и после покушения на Столыпина. 14 сентября 1911 года в Киеве во время парадного представления в лучшем театре города в присутствии императорской семьи в него стреляли. Убийцей оказался человек азефовского типа, сотрудничавший одновременно с Департаментом полиции и с революционерами. Слухи связывали покушение на Столыпина с именем генерала Курлова, товарища министра внутренних дел и главой полиции в России. Никаких доказательств не было, а генерал Курлов энергично отрицал приписываемую ему ответственность за события и ссылался на недостаточную бдительность местного киевского отделения полиции.
Но и после убийства Столыпина правительство не уделяло внимания рабочему вопросу.
В апреле 1912 года в Сибири на золотых приисках, принадлежавших английской Лена Голдфилдс Компани, произошла стачка. По приказу местной полиции несколько рабочих было арестовано. Когда рабочие организовали демонстрацию, требуя освобождения товарищей, войска открыли по ним огонь, убив около трехсот человек. Это событие вызвало возмущение рабочих по всей России. Социал-демократическая фракция в Думе внесла запрос в правительство. Отвечая на нее, министр внутренних дел Макаров заявил: «Так было и так будет!». Его слова были парафразом выступления Клемансо во французской Палате депутатов в 1907 году, когда на одной из частных фабрик Франции во время экономической забастовки войска стреляли в рабочих.
В ответ на выступление Макарова по всей России прокатилась волна забастовок, и стало ясно, что рабочими вновь овладели революционные настроения.
Важная роль в этих событиях принадлежит Департаменту полиции, который, как это было и до 1905 года, стал руководить официальной политикой в отношении рабочего вопроса. Во главе Департамента в это время стоял С. П. Белецкий. При Столыпине, с 13 августа 1909 года, Белецкий был вице-директором Департамента полиции, а 5 марта 1912 года, вскоре после покушения на Столыпина, он был назначен директором Департамента. Его тактика основывалась на старой идее полицейских ветеранов царского режима, которые считали, что революционные организации представляют меньше опасности для самодержавия, чем умеренные оппозиционные группы.