Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде
Шрифт:
«Развить успех в направлении станции Мга» не получилось.
Звучит парадоксально, но, получается, германские дивизии, своей стойкостью в обороне не выпустившие войска Ленинградского фронта из кольца, спасли превращенный в пороховую бочку город и его население от полного уничтожения.
54-я армия до 9 ноября пыталась взять Синявино. Продвинуться не удалось ни на метр, поэтому генерал Федюнинский, вступивший в командование 26 октября, ни словом не вспоминает об этой операции и своем в ней участии. Тем временем 21-я пехотная дивизия генерала Шпонхаймера вышла к Волховской ГЭС — «враг протянул кровавую лапу к этому детищу советского народа, к этому памятнику гению Ленина». Сюда же от Тихвина нацеливались части 8-й
Генерал Мерецков со своими офицерами собирал рассыпавшиеся по лесам и дорогам части 4-й армии, сколачивал их в организованные отряды, разыскивал начальников, налаживал связь и снабжение войск, ставил конкретные задачи. К северу от Тихвина нашлись остатки 44-й и 191-й стрелковых дивизий, командиры которых, не имея руководящих указаний, никак не могли решить, что им делать дальше: «Они очень обрадовались, увидев перед собой генерала, и прекратили спор». На вологодском направлении имелось всего два стрелковых полка общей численностью в 400 человек, но уже 11 ноября на станцию Большой Двор прибыли из Забайкалья эшелоны с полнокровной кадровой 65-й стрелковой дивизией полковника П.К. Кошевого. На подходе были два отдельных танковых батальона.
Южнее Тихвина, от Мулева до Ворожбы, оборонялись 27-я кавалерийская и 60-я танковая дивизии. Мерецков не преминул отметить, что в последней имелось всего 70 «устаревших танков Т-26 низкой проходимости». Что-то новенькое. Удивляет не тот факт, что большинство наших военачальников так или иначе, прямо или косвенно, дают понять, что германская техника в начальном периоде войны была и самая наиновейшая, и лучше бронирована, и горела неохотнее — это дело обычное. Но вот никогда не доводилось слышать, что немецкие и чешские танки, при всех прочих достоинствах, могли похвастать повышенной проходимостью.
Еще южнее, в районе Неболчи, «сдерживали натиск моторизованной дивизии противника» части 4-й гвардейской и 92-й стрелковой дивизий. Все три группировки действовали самостоятельно и разобщенно. Тем не менее, непрерывно контратакуя имеющимися силами и подходившими резервами, генерал Мерецков в период с 11 по 14 ноября сумел остановить дальнейшее продвижение противника. Немцы откатились к Тихвину и принялись строить вокруг города оборону: каменные здания приспособили под огневые точки, на окраинах вырыли траншеи, установили минные и проволочные заграждения. Через два дня фельдмаршал Лееб предложил Генеральному штабу ОКХ вообще оставить Тихвин. Однако генерал Гальдер потребовал удерживать город во что бы то ни стало. В конце ноября, чтобы высвободить подвижные соединения, к Тихвину, частично по воздуху, частично своим ходом, была переброшена 61-я пехотная дивизия.
В то же время более перспективным было признано волховское направление, куда решили дополнительно направить части 254-й пехотной дивизии. Она, наряду с 11, 21 и 191-й пехотными дивизиями, должна была войти в состав группы «Бекман», которой ставилась задача захватить населенный пункт Шум и станцию Войбокало на железнодорожной линии Мга — Волхов. Генерал Федюнинский, имея в своем распоряжении 3-ю гвардейскую, 128, 294, 286, 198, 115, 80, 311, 285, 292, 281, 310-ю стрелковые, 21-ю танковую дивизии, 1-ю горнострелковую и 6-ю морскую, 16-ю и 122-ю танковые бригады, сумел этот удар отразить.
Таким образом, наступление германских войск во второй половине ноября было остановлено. Попытки немцев прорваться через Тихвин к реке Свирь, а также через Волхов и Войбокало к Ладожскому озеру провалились. Их замысел соединиться с финнами и полностью блокировать Ленинград остался неосуществленным. Советские войска, потеряв более 40 тысяч человек убитыми и ранеными, измотали ударную группировку врага, растянувшуюся на фронте до 350 км с необеспеченными флангами. Такое оперативное положение войск противника благоприятствовало переходу советских войск в контрнаступление с целью отбросить ударные соединения группы армий «Север» на исходный рубеж — за реку Волхов, обеспечить бесперебойную работу участка железной дороги, по которой доставлялись грузы к Ладожскому. В довершение всего на немецкие войска, рассчитывавшие спокойно зимовать в Москве и Астрахани, «неожиданно» обрушилась ранняя й суровая русская зима: у солдат не оказалось теплого обмундирования, начались массовые обморожения, автомобильные и танковые моторы не запускались, в орудиях замерзала противооткатная. жидкость. Вся подготовка к боевым действиям в зимних условиях свелась к покраске касок в белый цвет и к откомандированию дивизионных снабженцев в Дойчланд для сбора теплых вещей у населения.
Красной Армии в контрнаступление следовало переходить, как обычно, срочно и без подготовки. Маршал К.А. Мерецков пишет: «…Тяжелое положение в Ленинграде и настойчивые требования Ставки как можно скорее освободить Тихвин вынуждали к переходу к решительным действиям. Поэтому пришлось отдать приказ о переходе в контрнаступление до того, как мы получили материальные средства и пополнение».
Замысел операции заключался в нанесении нескольких ударов по сходящимся направлениям на Кириши и Грузино. Главный удар наносила из района Тихвина 4-я армия с задачей соединиться в районе Киришей с войсками 54-й армии и в районе Грузино с войсками 52-й армии. С последней взаимодействовала Новгородская армейская группа, наступавшая на Селище.
Армии переходили в наступление порознь отдельными полками и дивизиями по мере готовности, вернее сказать, в разной степени неподготовленности. Поэтому до конца ноября в штабе ОКХ эти боевые действия проходили под рубрикой «атаки местного значения».
Так, 10 ноября севернее Новгорода нанесла контрудар Новгородская армейская группа (305-я, 180-я стрелковые, 3-я танковая, 25-я кавалерийская дивизии), 12 ноября севернее и южнее Малой Вишеры — 52-я армия (288,259,111, 267-я стрелковые дивизии). Наступление Новгородской группы против 250-й пехотной дивизии, которой командовал генерал Муньес Грандес, захлебнулось сразу. Испанцы, хотя и произвели поначалу на дисциплинированных немцев впечатление «цыганского табора» (барон фон Гриссенбек описывал, как по дороге на фронт «в Гравенфере они пытались продавать оружие и лошадей. Сумасшедшее сборище!»), оказались храбрыми вояками, проявив «выдающиеся боевые качества и готовность к самопожертвованию».
Войска 52-й армии генерала Клыкова, которым противостояли части 126-й пехотной дивизии генерала Лаукса, только 18 ноября сумели ночными атаками прорвать оборону противника и лишь 20 ноября овладели Малой Вишерой. Советский командарм, организуя наступление, не имел понятия о создании ударных группировок. Его четыре дивизии атаковали «цепью» на 48-километровом фронте; хорошо укрепленную немцами Малую Вишеру штурмовали в лоб два полка 259-й дивизии. До конца ноября «клыковцам» удалось продвинуться на 10–15 км, затем противник ввел в сражение 215-ю пехотную дивизию.
19 ноября перешла в наступление 4-я армия (4-я гвардейская, 44, 191, 65, 97-я стрелковые, 27-я кавалерийская, 60-я танковая дивизии, 46-я танковая бригада, 120-й отдельный танковый батальон), стремясь при поддержке 608 орудий и минометов фланговыми ударами своих северной и южной оперативных групп под основание тихвинского выступа, перехватить коммуникации группировки противника, а лобовыми атаками свежей дивизии Кошевого выбить врага из города.
Немцы везде оказывали упорное сопротивление и сами атаковали на ряде участков.