Лепила
Шрифт:
Оглянулся на зрителей. Сейчас на меня смотрели с явным уважением, местами даже восторженно. Шоу окончилось, лейтенант разогнал зрителей нарезав каждому задачи и жестом позвал меня отойти в сторону.
— Как бы это сказать, док… — нерешительно начал лейтенант, когда мы отошли метров на тридцать от остальных.
— Говорите, как есть, лейтенант, — ответил я, — Вы хотите сказать, что моя медицинская сумка не похожа на ваши? Так я и сам заметил.
— Где вы ее взяли?
— Честно говоря, никакого представления не имею. Я знаю, как этим пользоваться, но откуда я это знаю и откуда взялись эти сумки, просто не помню.
— Точно не помните? — Далер подозрительно посмотрел мне в глаза.
— Точно. Я знаю, что я врач, но даже не имею представления, где учился, — открыто глядя ему в глаза и хлопая ресницами ответил я, уж врать, так врать.
— Ладно. Но с этим надо что-то делать. Постарайтесь как можно быстрее от этих сумок избавиться, переложите содержимое, например, в мешок с пространственным карманом,
— Сделаю. Вот прямо сейчас и займусь.
— Прямо сейчас мы сворачиваемся и двигаемся дальше по маршруту, так что не получится. Кстати, как вы смотрите на то, чтобы занять должность отрядного медика? — лейтенант снова с легким подозрением посмотрел на меня.
— Согласен. Только я человек не военный, пусть кто-нибудь объяснит мне что и как у вас положено делать, чтобы под ногами не мешаться.
— Поручу это Мареку, он вас научит строем ходить, — улыбнулся в первый раз за разговор лейтенант.
Сборы не заняли много времени, вскоре наш отряд двинулся дальше по своему маршруту, на восток вдоль границы страны. Рядом со мной ехал Марек, оказавшийся довольно общительным и остроумным парнем. Сержант умел учить и объяснять, чувствовался немалый опыт в обучении самых разных остолопов, вроде меня. К обеденному привалу, на который мы остановились в знакомого вида роще, я уже выучил все основные команды и порядок при движении и ведении боя в конном строю, на привале Марек продолжил объяснять ведение боя в пешем порядке. В принципе, ничего особо сложного. С отданной в отряд кентуккийкой сейчас ходил марксман Онно, он только что пристрелял ее и являл собой наглядное пособие по теме «что такое счастье». Раненые чувствовали себя нормально, скормил им еще по таблетке антибиотика. Мне выделили форменную куртку без знаков различия, чтобы не слишком выделяться среди остальных. Лейтенант снова отозвал меня в сторону и поинтересовался, хорошо ли я владею шпагой и предложил учебный поединок, ему надо было знать боевые возможности нового члена отряда. Мы надели защитные колеты, маски, взяли в руки учебные клинки, быстро оговорили условия и встали в стойки. На открытом месте лейтенант всего раз смог пробить мою защиту и рубануть шпагой по плечу, я же раз шесть делал четкие уколы в корпус и по конечностям. Затем он отступил к деревьям, и картина боя поменялась. Далер грамотно использовал рельеф и стволы деревьев, я же к этому оказался полностью не готов. В результате он меня достал семь раз, я же его не задел ни разу.
— Неплохо владеете шпагой, док, — произнес лейтенант, снимая маску. — Видно хорошую фехтовальную школу. На дуэли вам бояться нечего, что до реального боя, технику подтянем. Лично вами займусь, если с нами останетесь. Пока отдыхайте, через три часа идем дальше.
Хоть жара и давила, спать не хотелось совершенно, я решил разобраться с отрядной медицинской матчастью. Все тот же сержант Марек ознакомил с содержанием индивидуальной солдатской аптечки и показал большую взводную аптечку. А не так и плохо, как ожидалось. Перевязочные материалы примерно соответствовали последней трети двадцатого века у нас, разве что не было ничего эластичного. А так вот тебе бинты, вот тебе кровоостанавливающие подушечки с какой-то хитрой пропиткой, вот тебе пластыри разных видов, все есть. Широкий жгут, сплетенный из тонких кожаных ремешков, отлично заменял наши из резины. Хирургические инструменты имели несколько другой вид, но были сделаны из отличной стали и остро отточены. Порадовало наличие кетгута, на Земле его изобрели чуть больше века назад, а тут уже есть. Даже медицинский клей у них нашелся. Не было только антибиотиков и местных обезболивающих, так я и не ожидал их тут увидеть.
Разобравшись с матчастью, занялся перекладыванием своей большой укладки из оригинальной медицинской сумки в мешок с пространственным карманом. Работа была нудная, но нужная, все должно лежать на своих местах, не путаться и не теряться, так что провозился почти до самого отъезда. Пустую медицинскую сумку закопали рядом с рощей.
Дальнейший путь прошел без происшествий, когда вечером встали лагерем, я уже с ног валился от усталости. Быстро съел приготовленное отрядным поваром, осмотрел раненых, да и лег спать.
С утра решил заняться медицинской подготовкой отряда. Раз уж я взводным медиком оказался, буду выполнять обязанности санинструктора, то есть, следить за комплектностью солдатских личных аптечек и тем, чтобы все солдаты умели оказать первую помощь себе и товарищам. Спросил сержанта Марека по этому вопросу, потом на привалах занялся проверкой знаний солдат и объяснять, как все это делается правильно. Лейтенант инициативу одобрил, дал несколько толковых подсказок. Солдаты же меня очевидно зауважали, особенно с учетом того, что раненые очень быстро шли на поправку без привычных воспалений, горячки и прочих ожидаемых неприятностей. В таком ритме прошло три дня. Я втягивался в службу, на вторую ночь меня уже ставили в караулы. Именно в ночном карауле я заметил, что стал видеть в темноте. Не так хорошо, как днем, но заметно лучше, чем видел раньше даже в безоблачное полнолуние.
На четвертый день мы вышли на старую дорогу мощеную каменными плитами. Скорость передвижения заметно увеличилась. К вечеру мы должны были добраться до пункта временной дислокации нашего отряда,
Пункт временной дислокации Орочьего Легиона представлял собой условный квадрат со стороной в сотню метров, три стороны которого представляли собой частокол, перемежаемый стенами, сложенными из дикого камня, четвертую же сторону образовывал крутой берег не слишком широкой, но явно глубокой и быстрой речушки, по берегу тоже был выставлен частокол. Всякая растительность в пределах пары сотен метров от стен была изведена под корень, неприятелю было негде укрыться. Мы прошли эту зону отчуждения до половины и остановились. Лейтенант достал из сумки амулет связи и опознался по нему, назвав номер своего подразделения и пароль на этот день, после чего получил разрешение войти в лагерь. За день я вымотался настолько, что даже не смотрел по сторонам, пока мы проходили проверку в воротах. Какой-то тощий мужик, которого солдаты называли ротным магом, внимательно осмотрел меня через какие-то свои устройства, но у меня в голове все мысли крутились вокруг койки, как бы дойти и упасть в нее, настолько устал. В конце концов, нас пропустили на территорию. Мы проехали к выделенным нам палаткам, разгрузили лошадей, которых сразу увели конюхи, и пошли размещаться. Лейтенант решил до поры разместить меня в свою палатку, благо в ней поместились бы запросто и четверо, против чего я не стал возражать. Мы разложили свои вещи по стоящим здесь сундукам, после чего Далер потащил меня мыться к реке, невзирая на мои слабые возражения.
Я и близко не представлял, какой это кайф наконец смыть с себя грязь и пыль нескольких дней дороги! Как заново родился, причем совсем другим человеком, даже усталость куда-то ушла. Одевшись в казенную одежду, следуя примеру лейтенанта, отдал свои шмотки в стирку, после чего лейтенант побежал на доклад к начальству, а я побрел, не торопясь, к палатке. Видимо, особенно докладывать было нечего, так как Далер пришел буквально минут через десять после того, как я доковылял до палатки, и застал меня за процессом разборки своего имущества. Я как раз вертел в руках бочонок с местным аналогом виски или более привычного мне бурбона. Полгаллона, почти два литра. Часть надо бы сохранить для медицинских целей, остальным же порадовать себя, лейтенанта и кого он подскажет. Далер сразу сделал стойку на сосуд с этим нектаром, пришлось объяснять, что медицина прежде всего, так что с него крепкая бутыль на полторы-две пинты, это будет неприкосновенный запас нашего отряда, об остальном будем думать после. Бутыль нашлась буквально через минуту. Крепкая глиняная фляга примерно на полторы пинты в оплетке из лозы. Перелив в бутылку часть виски и спрятав ее, я торжественно вручил бочонок с остатками лейтенанту Далеру и переложил на него бремя выбора собутыльников. Ему, как опытному служивому, лучше знать, с кем и когда уместно пить. В результате уже через несколько минут мы сидели за столом в палатке капитана, командующего размещенной здесь ротой Легиона, в компании Далера и еще двух лейтенантов, и того самого тощего мага. Кормили сегодня самым настоящим пловом, только не из баранины, а из какой-то местной антилопы, было вкусно до изумления. Остаток вечера прошел, как говорится, в теплой дружеской атмосфере.
Утро встретило меня громоподобным «Рота, подъем!», раздавшимся из соседней солдатской палатки, я аж подпрыгнул на койке. Далер уже куда-то ушел, я было снова лег, но сна не было ни в одном глазу, так что через четверть часа я все-таки выбрался из койки, заправил ее, как умел, оделся и пошел умываться по утренней прохладе. Удивительно, но я прекрасно выспался и пребывал в отличном настроении. Приведя себя в порядок, решил не тянуть кота за хвост и пошел к капитану решать свою дальнейшую судьбу.