Лермонтов в жизни. Систематизированный свод подлинных свидетельств современников.
Шрифт:
Г. И. Филипсон.С. 177—180
По окончании курса вод я приехал в Ставрополь зимовать, чтобы воспользоваться ранним курсом 1838 года. Я поместился с доктором Майером. Это был замечательный человек как в физическом, так и в умственном отношении. В физическом отношении Майер был почти урод: одна нога была короче другой более чем на два вершка; лоб от лицевой линии выдавался вперед на неимоверно замечательное пространство, так что голова имела вид какого-то треугольника; сверх этого он был маленького роста и чрезвычайно худощав. Тем не менее своим умом он возбудил любовь в одной из самых красивейших женщин, г-же Ман(суровой). Я был свидетелем и поверенным этой любви. Майер, непривычный внушать любовь, был в апогее счастья! Когда она должна
Над г-жой Мансуровой эта любовь или, правильнее, шутка прошла, вероятно, бесследно, но на Майера это подействовало разрушительно, из веселого, остроумного, деятельного человека он сделался ленивым и раздражительным.
Н. М. Сатин.С. 239—240
Здесь погода ужасная: дожди, ветры, туманы; июль хуже петербургского сентября, так что я остановился брать ванны и пить воды до хороших дней. Впрочем, я думаю, что не возобновлю, потому что здоров как нельзя лучше.
Лермонтов — Е. А. Арсеньевой.
18 июля 1837 г.
...Очень долго обилие материалов, бродящих в его мыслях, не позволяло привести их в порядок и только со временем его вынужденного бездействия на Кавказе начинается полное обладание им самим собою, осознание своих сил и, так сказать, правильное использование своих различных способностей; по мере того как он оканчивал, пересмотрев и исправив, тетрадку своих стихотворений, он отсылал ее к своим друзьям в Петербург; эти отправки — причина того, что мы должны оплакивать утрату нескольких из лучших его произведений. Курьеры, отправляемые из Тифлиса, бывают часто атакуемы чеченцами или кабардинцами, подвергаются опасности попасть в горные потоки или пропасти, через которые они переправляются на досках или же переходят вброд, где иногда, чтобы спасти себя самих, они бросают доверенные им пакеты, и таким образом пропали две-три тетради Лермонтова; это случилось с последней тетрадью, отправленной Лермонтовым к своему издателю, так что от нее у нас остались только первоначальные наброски стихотворений вполне законченных, которые в ней заключались.
Е. П. Ростопчина — А. Дюма
...Для меня горный воздух — бальзам, хандра к черту, сердце бьется, грудь высоко дышит — ничего не надо в эту минуту, так сидел бы да смотрел целую жизнь.
Лермонтов — С. А. Раевскому.
Конец ноября — начало декабря 1837 г.
Говорили, что будто, рисуя некоторые черты характера Грушницкого (в «Княжне Мери»), Лермонтов имел в виду живое лицо, долго служившее на Кавказе, именно Н. П. К[олюбакина].
М. Н. Лонгинов 1. С. 389
Двадцать лет спустя после кончины Лермонтова мне привелось на Кавказе сблизиться с Н. П. Колюбакиным, когда-то разжалованным за пощечину своему полковнику командиру в солдаты и находившимся в 1837 году в отряде Вельяминова, в то время как туда же был прислан Лермонтов, переведенный из гвардии за стихи на смерть Пушкина. Они вскоре познакомились для того, чтобы раззнакомиться благодаря невыносимому характеру и тону обращения со всеми безвременно погибшего впоследствии поэта. Колюбакин рассказывал, что их собралось однажды четверо, отпросившихся у Вильяминова недели на две в Георгиевск, они наняли немецкую фуру и ехали в ней при оказии, то есть среди небольшой колонны, периодически ходившей из отряда в Георгиевск и обратно. В числе четверых находился и Лермонтов. Он сумел со всеми тремя своими попутчиками до того перессориться в дороге и каждого из них так оскорбить, что все трое ему сделали вызов, он должен был наконец вылезть из фургона и шел пешком до тех пор, пока не приискали ему казаки верховой лошади, которую он купил. В Георгиевске выбранные секунданты не нашли возможным допустить подобной дуэли: троих против одного, считая ее за смертоубийство, и не без труда уладили дело примирением, впрочем, очень холодным. В «Герое нашего времени» Лермонтов в лице
К. А. Бороздин.С. 350
Основание рассказа «Бэла» было истинное происшествие, конечно, опоэтизированное и дополненное вымышленными подробностями, случившееся с родственником поэта Е. Е. Хастатовым...
М. Н. Лонгинов 1. С. 389
...А что здесь истинное наслаждение, так это татарские бани!
Лермонтов — С. А. Раевскому.
Конец ноября — начало декабря 1837 г.
В 1837 году, во время служения своего в Нижегородском полку, он [Лермонтов] находился в Ставрополе, перед приездом туда государя Николая Павловича, ежедневно навещая в это время отца моего, бывшего тогда начальника штаба, он совершенно родственно старался развлекать грусть его по кончине жены, приходившейся Лермонтову двоюродной теткой.
А. Петров.Немного о Лермонтове //
Русский архив. 1867. Кн. 8. Стб. 1175
Вообще Ставрополь имел своеобразный вид. В пестром населении его было много армян, грузин, ногайцев и даже горцев. Первые были исключительно торговцы и за свою бесцеремонную ловкость в мелочной торговле назывались не иначе, как армяшками. Костюм ногайцев, армян и грузин подходил несколько к костюму черкесов, который был в большой моде у всех русских. Большая часть офицеров, особенно приезжих, носили этот костюм если не публично, то, по крайней мере, в своих квартирах. Довольно забавно было встречать иногда какого-нибудь мирного секретаря или столоначальника в черкеске с 16 ружейными патронами на груди.
Г. И. Филипсон.С. 164
Но если областной Ставрополь был по наружности хуже настоящего губернского, зато в нем было более веселого и боевого разгула; даже торговая деятельность была в нем громаднее.
М. Я. Ольшевский.С. 576
21 октября 1837 г. Пребывание в Новочеркасске. Прибытие государя в половине 11. Его коротенькая речь и выразительная речь в круге, окруженном знаменами и регалиями атаманскими... Обед за маршальским столом. Рассказы о опасности государя. Прощение Лермонтова. Почему Бенкендорф упомянул обо мне?
В. А. Жуковский.Дневник.
Цит. по: Щеголев П. Е.Книга о Лермонтове. Вып. 1. С. 156
Еще с весны Вельяминов предупредил всех о предстоящем смотре и просил всех озаботиться тем, чтобы нижние чины и офицеры имели вооружение и одежду по форме. Регулярные войска исполнили это приказание по крайнему разумению, а четыре пеших полка Черноморских казаков были поставлены в прикрытие. Их резервы по безлесным вершинам хребта составляли прекрасную картину и придавали всему лагерю и смотру военный колорит. Войска были построены в одну линию развернутым фронтом. Нижние чины были в боевой аммуниции и в фуражках. Фронт был прямо против ветра. Когда государь подъехал к правому флангу, почти все фуражки были унесены ветром, нижние чины, держа ружье на караул, должны были отставить левую ногу вперед, чтобы удержаться на месте. Весь фронт кричал ура! а ветер в открытые рты нес песок, пыль и мелкие камешки. Картина была своеобразная...
Г. И. Филипсон.С. 252—253
10 октября в Тифлисе, состоялся Высочайший смотр четырем эскадронам Нижегородского драгунского полка. Государь нашел полк в отличном виде, и это косвенным образом повлияло на дальнейшую судьбу Лермонтова. Сопровождавший Государя граф Бенкендорф, давнишний знакомый Е. А. Арсеньевой, воспользовался удобным случаем и начал просить о помиловании Михаила Юрьевича, причем ссылался на Жуковского, который знает и очень высоко ценит литературный талант молодого поэта.