Лесная крепость
Шрифт:
Алесь с трудом поспевал за партизаном. Ныло тело, нестерпимо болели ноги. Но вот наконец и берег!
Шелестит под легким ветерком высокий лозняк и зеленая в ржавых пятнах осока, кругом темнеет стоячая вода.
— Давайте переберемся туда! — сказал Алесь. — Тут, видать, не очень глубоко.
— Пожалуй. — Партизан внимательно осмотрелся, прикидывая, какие у них шансы на спасение. — Эх, была не была! — Он махнул рукой и первым ступил на неверную почву.
Прибрежный зыбун упруго заколыхался, подался под
Здесь огляделись. Иссиня-серая предвечерняя мгла уже окутала даль. Снова послышался рев самолета. Алесь, не раздумывая, кинулся в тихую, масляно блестевшую воду и поплыл. Партизан, опираясь на винтовку, бесшумно спустился с зыбуна в протоку.
Через несколько минут оба были на берегу, на опушке рощи. Не сговариваясь, бросились в самую чащу.
Но тут в зарослях густого ольшаника, что подступал к самому озеру, ударил оглушительный взрыв. Потом другой, чуть ли не совсем рядом, третий…
Мощная раскаленная воздушная волна сбила парнишку с ног, бросила на землю. В ушах Алеся зазвенело, белый свет заслонило черное облако…
Глава вторая
Первым очнулся партизан. Он открыл глаза и увидел над собой темное небо, усеянное звездной россыпью. Была ночь. Безоблачная, тихая, торжественная. На фоне неба чуть-чуть покачивались тонкие длинные камышинки. Совсем рядом, в невысоких кустах ольшаника, выводила свою негромкую песенку какая-то птица. Она чиликала долго, усердно, без передышки — предвещала скорый рассвет.
Он приподнял голову и попытался привстать. Грудь болела, не хватало воздуха. Ухватился рукой за шершавую осоку и сел. Ощупал лицо, голову. Шевель-нул рукой н ужаснулся: пет винтовки! Он вышел из последнего боя целым, невредимым, и, хотя патроны кончились, винтовка была при нем.
Бомба упала совсем близко, взрывная волна опрокинула его на землю. Он потерял сознание и потом, видимо, проспал почти всю ночь. А где же хлопчик, с которым они спасались в камышах от немцев? Он оглянулся. Ночная мгла заметно рассеивалась, наступали предутренние сумерки. Однако где же хлопчик? Может, со страху убежал куда глаза глядят? А может, случилось самое худшее?..
Партизан стал обшаривать кусты. Там нашел винтовку. Тщательно вытер с нее грязь и повесил на плечо.
И опять отправился на поиски. В одном месте он наткнулся на вывернутый пласт зыбуна с густой гривой камыша, увидел срезанные будто ножом сосновые ветки — следы вражеской бомбы.
Неожиданно земля заходила у него под ногами. «Трясина», — догадался он и повернул сторону. И тут, в зарослях осоки, увидел темнеющее бревно… Бревно ли? Сердце ёкнуло от догадки… Он кинулся в кусты. Так и есть: мальчишка! Тихо посапывает во сне — живой!
Партизан
Видно, фашисты потеряли их след, а через протоку пробираться не решились. Хороший тайник нашли себе беглецы — здесь их никто не достанет. Но кто знает, что принесет новый день! Ведь опасность по-прежнему на каждом шагу, и неизвестно, в каком обличье она предстанет перед ними сегодня. Если гитлеровцы прорвались через заградительные партизанские посты, они пройдут к озеру и скорей всего прочешут и тростниковые заросли. Значит, пока не поздно, под прикрытием сумерек — скорей к своим.
Расположение главных партизанских сил он знает — это самый центр болота Комар-Мох. Ох, уж это болото, пропади оно пропадом! Скольких сожрало его ненасытное трясинное брюхо. И сейчас тысячи жизней людских зависят от него. Только страшней теперь не коварная трясина, а голод, холод и вражеские пули.
Между тем небо светлело. К одинокой певунье-птичке присоединились другие. Но голоса их совсем не мешали один другому, а удивительно стройно сплетались в звонкой прекрасной песне. Так бы стоять и слушать… Но не до этого теперь…
Удобнее приладив на плече винтовку, партизан нагнулся к мальчику, осторожно тронул за плечо.
— Вставай, браток, пора!
Алесь глубоко вздохнул и приоткрыл глаза. Но тут же зажмурился, пробормотал:
— Спать хочу…
— Ого, какой пан! Не дури, браток, вставай, не то придут фашисты, мигом разбудят!
Мальчик вздрогнул испуганно, вскочил.
— Фашисты? — Он тревожно всматривался в лицо незнакомца.
— Не узнаешь?
Спросонок Алесь никак не мог сообразить, что происходит.
— Где я?
— А бомба? Помнишь, мы забежали сюда, в чащу, тут взрывом нас и накрыло…
— А-а, — протянул Алесь, — вспомнил… А вас не задело?
— Как видишь, стою на ногах. Выходит, мы с тобой в сорочках родились!
— Есть хочется, — сказал Алесь, — и пить. — Он снял с плеча холщовый мешочек. — У меня сухарь есть. Хлопцы-партизаны вчера мне отдали. Давайте съедим его! Понюхайте, как он хорошо пахнет — кленовым листом! Мама всегда сажала хлеб на кленовые листья.
Партизан протянул руку к мешку.
— Ну-ка, покажи.
— Чур, только не есть…
— Не бойся.
Партизан взял хлеб, взвесил его в руке, поднес к носу.
— И верно, душистый. — Он повертел его так и эдак. — С полкилограмма будет… — Потом сказал: — Так вот что, хлопче, на-ка положи назад в сумку. Завтрак отменяется.
— Почему? — опешил Алесь. — Я есть хочу. Кишки к хребту присохли. Вчера почти весь день не ел. Нет, давайте съедим, разделим пополам, а там, как говорят, бог — батька!