Лесной техникум
Шрифт:
— Вы только помните, что я вам сказал…
— А что ты им сказал? — со стороны пруда раздался вредный федин голос.
И вот уже водяной вышел на берег, по воде словно посуху, посмеиваясь, всё в той же пижаме. Обнял отца, мать:
— Ну, здравствуйте!…
— И тебе не хворать! — откликнулся Ваня, пожимая руку приятелю. Ответное рукопожатие было искренним, что начинающего волхва порадовало. И всё же он поспешил удалиться, заявив, что хочет прогуляться по лесу.
Отойдя метров на двести, что бы видом своим не смущать и самому не подслушивать и не подглядывать, он уселся на поваленный древесный ствол и принялся ждать. Ильмера выползла из рукава, перекинулась
— Чего мы тут сидим, если ты так нервничаешь? — спросила мавка.
— Они должны сами договориться.
— А если не договорятся?
— Тогда плохо будет всем.
— Если так, почему ты им не поможешь? Ты же волхв! Ты даже приказать можешь! Какие-то запреты? Только для волхвов или вообще?
Ваня на это только усмехнулся, прижал мавку к себе по крепче:
— Есть такая штука, свобода воли. Есть вещи, которые каждый человек должен решать для себя сам. Если сделать это за человека, то плохо будет всем.
О чём Федя говорил с родителями целых два часа, Ваня так и не узнал. Ни водяной, ни его родители этой темы не касались, а он не спрашивал. Только по дороге к машине федина мама время от времени всхлипывала, а Порфирий Валерианович спросил:
— Не знаешь, здесь в деревне кто-нибудь дом продаёт?
— Могу поспрашивать, — ответил Ваня. — У нас же тут дача.
— О! Как здорово!…
И дальше всю дорогу федин папа расспрашивал Ваню об окрестностях. Этой же осенью Омофоровы купили в Заделе дом, а зимой взяли ребёнка из приюта. Выйдя на пенсию они окончательно переехали в деревню, развели пасеку и даже в самые пустые годы у них был обильный мёд. А федин названный брат…
Впрочем, это уже совсем другая история…
Вся оставшаяся неделя и большая часть следующей запечатлелась в ваниной памяти как стремительный и беспросветный кошмар. Сразу после занятий соседки по избе подхватывали его под белые ручки и везли в райцентр, в долгий и мучительный трип по пунктам выдачи разных маркетплейсов, после чего девушки запирались в светиной комнате и допоздна занимались разбором и примеркой обновок, после чего минимум половина отправлялась в возврат, рази чего на следующий день приходилось снова тащиться в райцентр… На предложение дождаться выходных и забрать всё разом — ну может же барахло полежать там несколько дней! — всегда скромная и молчаливая Надя посмотрела на Ваню таким взглядом, что ему захотелось обрасти корой, как лешему и тут же переработаться на дрова. В силу полной интеллектуальной и эмоциональной ущербности. А Света, как само собой разумеющееся и очевидное, пояснила:
— Девушке же не терпится посмотреть обновки!
После этого всякое желание возражать пропало само собой.
Но и результат получился отличный! Уже утром в пятницу Ваня представил свою мавку остальному студенческому сообществу. Событие произвело фурор, благо и сама Ильмера выглядела великолепно. Стараниями Нади и, прежде всего, Светы, естественно. Сама по себе красивая (Света категорически запретила пользоваться макияжем, разве что… но в детали Ваня вникать не стал, заранее понял, что это выше его понимания), с заплетёнными в слегка растрёпанную, как будто со сна, косу роскошными волосами (девочки над этим два часа бились, укладывая чуть ли не каждый волосок), в слегка мешковатом спортивном костюме, ещё и смущённая от всеобщего внимания, она выглядела удивительно мило и уютно. И только потомственная шаманка Илне смотрела на мавку с нескрываемым подозрением, а на ваниных соседок по избе со скепсисом и даже где-то с жалостью.
А
— Слышь, Не-Царевич! Куда тебе три? Отдай мне Светку!
Ваня поначалу даже не понял, а как понял — возмутился:
— Она тебе что? Как носок, что ли? Или подушка под задницу? Как я тебе её отдам?
— Да как хочешь! Ляпни ей что-нибудь такое, чтоб обиделась.
На это начинающий волхв возмутился ещё больше:
— Ты вообще соображаешь? Ты, вообще, о человеке говоришь, между прочим! С какой стати я буду её обижать?
— Сто кусков.
— Ты чего, охренел, мажор! Если она тебе нравится, мог бы с ней вести себя по людски. От тебя же вообще все девчонки шарахаются, от твоего хамства! Да от тебя даже кикиморы болотные разбежались, мне Федя рассказывал!
На это Рома оскалился:
— Слушай, местный! — рыкнул он, хватая Ваню за плечо.
Но Света, похоже, хорошо изучила повадки своего бывшего одноклассника и натаскивала Ваню с Надей (а сейчас ещё и мавку) на самые типичные ромины выходки, поэтому Ваня легко освободился от захвата, переведя движение в болевой приём.
— Ещё раз повторяю: хватит хамить девочкам! И учти, они у нас все — ведьмы. Продолжишь в том же духе — от них же и огребёшь.
Сказав это, Ваня отпустил противника и пошёл дальше на лекцию. А Рома поднялся на ноги и, потирая растянутую руку, злобно процедил:
— Вот шваль распоясалась! Ну погоди! Ты ещё своё получишь!
Чем дальше, тем больше Вероника Павловна убеждалась, что с Ванькой надо что-то делать. И главную роль тут играло даже не то, что творилось в этой их школе, а то, как эта учёба влияла на её сына. Вот, например, в наступившее воскресенье он наотрез отказался выполнить свою важнейшую обязанность: посетить дачу и предстать пред её строгие материнские очи. Заявил:
— Мам! У меня всего один выходной в неделю! И каждый раз убивать его, чтобы мотаться на дачу я не собираюсь. Мы с девочками в область поедем, по городу прошвырнуться, в музеи зайти, посмотреть.
И даже последнее и завсегда безотказное средство — строгий материнский окрик с грозной отповедью на тему: «Что ты себе позволяешь!», не подействовал. Последовало твёрдое:
— Нет, мы тут уже всё спланировали, в следующее воскресенье зайду.
И положил трубку. Некоторое время Веронике Павловне пришлось восстанавливать душевное спокойствие, потом потребовалось ещё сколько-то, чтобы придумать красивый выход из сложившейся ситуации, а потом самой перезванивать и уговаривать. В конце концов сошлись на том, что она съездит в областной центр вместе с ними. Последнее, впрочем, было не сильно в тягость: она и сама давно собиралась туда наведаться и посмотреть: город всё-таки древний, знаменитый. И каков же был её шок, когда Ванька заявился с тремя девчонками! Свету с Надей она уже знала, но когда до неё наконец дошло, кто такая Василиса, Вероника Павловна испытала ещё один шок, гораздо более сильный, чем все предыдущие.
— Василиса у нас лесная мавка. Перекидывается гадюкой. А может она прежде всего гадюка, а в человека только перекидывается, — отрекомендовал свою новую подругу Ваня.
— Я мавка лесная! — возмущённо парировала Василиса. — Змея, человек, это всё разные формы, до того, как ты меня забрал я была духом, а вот сейчас духом перекинуться не могу… — последнее она произнесла обиженным голосом.
— Это как? — удивилась ванина мама. — Ты вот прямо сейчас можешь превратиться в змею?
— Сейчас нет, я шкуру дома оставила, но Яга научила меня частичному обороту. Показать?