Лестница лет
Шрифт:
Хозяйка открыла дверь справа от лестницы. Делия последовала за ней в длинную, узкую комнату с двумя окнами и скошенной внутрь внешней стеной. Там была металлическая койка, стоявшая под одним из окон, и низкое оранжево-коричневое бюро возле стены. Запах там был, как в осином гнезде, – сухой, резкий, шел он, должно быть, от закопченных обоев в розочку, покрытых пятнышками.
– Ну, у Кэйти на этих окнах были занавески, – сказала женщина, – но она их забрала, когда съехала. Она уехала в прошлый четверг с Ларри Уоттсом, я думаю, что на Гавайи.
– С Ларри Уоттсом, который был разведен? –
– О, вы его знаете? Да, вообще-то, когда я теперь об этом думаю, я вспоминаю, что он однажды вернулся за своим плащом, который был в шкафу внизу. Должно быть, так они и встретились. А следующее, что о нем узнали, – это то что он скрылся и во второй раз за два года оставил свою маленькую жену одну. Это не говоря о том, что Зеку Помфрету теперь нужно искать себе новую ассистентку, да еще так скоро после смерти бедной мисс Перси.
Она распахнула дверь сбоку, показывая пустой шкаф. В нем тихонько звякнули три вешалки.
– Ванная одна на коридор, там ванна и душ, – продолжала хозяйка. – Делить ее с мистером Лэмом вам придется только на выходных, когда он возвращается из своих командировок. Я сама живу внизу. Рента – сорок два доллара в неделю. Устраивает?
Сорок два доллара – меньше, чем плата за одну ночь в большинстве мотелей. И ни в одном отеле не найдется таких замечательных спартанских условий. Делия спросила:
– Стало быть, вы не возражаете против того, что я – не мужчина?
– Больше никто не заходил. – Женщина пожала плечами.
Делия подошла к койке, которая была застелена белыми простынями и застиранным шерстяным белым одеялом. Когда она одной рукой коснулась матраса, он издал тот же звук, что и вешалки.
– Разумеется, меня это устраивает.
– Ну и отлично, я, кстати, Белль Флинт.
– А я – Делия Гринстед, – сказала Делия, а потом подумала, не лучше ли было назвать вымышленное имя. Но Белль определенно не было до этого дела, она взбивала свои кудряшки перед зеркалом на бюро. – Нужно ли мне подписать договор?
– Договор?
– Я хочу... – Должно быть, совершенно очевидно, что она никогда раньше не снимала жилье самостоятельно. – Я хочу сказать, расписку или что-то вроде того?
– О господи, нет, просто платите вперед каждое субботнее утро, – ответила Белль, трогая перед зеркалом свои передние зубы. – Посмотрим-ка. Сегодня понедельник... Заплатите мне тридцать долларов, этого хватит на всю неделю. Вы планируете остаться здесь надолго?
– О, может быть, – сказала Делия нарочито легко и принялась деловито рыться в сумке. Белль теперь трогала подбородок, чтобы рассмотреть пухлую кожу под ним. Ее лицо было похоже на подушку, и вся она напоминала пышный, мягкий цветок, пион или большой ирис.
– Ну вот, – считала Делия. – Десять, двадцать... Только тогда Белль отвернулась от зеркала. Если она и была удивлена, увидев наличные, то не подала виду. Сложила купюры и положила их в нагрудный карман.
– Наверное, вам нужно перенести свои вещи, – сказала она. – А я пока положу ваш ключ на бюро, на случай если меня не будет, когда вы вернетесь. В четыре тридцать я показываю дом. Надеюсь, вы не станете приносить кучу хлама.
– Нет, я...
– Потому что в этой комнате вещи хранить особенно негде, а я ненавижу, когда они разбросаны. Вот так все и случилось с Ларри Уоттсом и Кэйти: его плащ оказался в шкафу внизу, и, естественно, он его забыл, когда съезжал.
– У меня очень мало вещей, – ответила Делия. Она собиралась вернуться в пять, когда хозяйки точно не будет. Так Белль действительно не увидит, что у нее ничего нет. Сейчас было... Она тайком посмотрела на часы. Три сорок пять. Белль вышла из комнаты, цокая высокими каблуками.
– Правила такие: первый этаж – мой, – сказала она, остановившись в коридоре, – и к кухне это тоже относится. На другой стороне улицы есть вполне приличное кафе «Рик Рак», на Ист-стрит – прачечная, а по пятницам миссис Оберн приходит делать уборку. Парадную дверь мы никогда не запираем, но этот ключ на связке – действующий, если вы из нервных. Все поняли?
– Да, спасибо.
– И я не думаю, что у вас будут гости, – продолжала Белль. Внезапно она окинула Делию оценивающим взглядом. – Мужского пола, я имею в виду.
– О! Нет, не будет.
– Ваша личная жизнь – это ваша личная жизнь, но эти сорок два доллара вносятся за одного. Простыни и полотенца тоже на одного.
– Я даже не знаю никого, кого я могла бы пригласить, – уверила ее Делия.
– А, так вы не из здешних?
– Нет.
– Я тоже. До того как я сюда приехала с приятелем, я никогда и не слышала про Бэй-Бороу, – бодро сказала Белль. – С парнем ничего не вышло, но я все равно осталась.
Делия понимала, что в ответ должна что-нибудь рассказать о себе, но произнесла только:
– Я бы помылась перед тем, как пойду забирать вещи.
– Пожалуйста. – Белль махнула на прощание и, цокая, стала спускаться по лестнице.
Делия из вежливости выждала полсекунды, прежде чем пойти в ванную. Она не была в туалете с десяти утра.
Обои в ванной с рисунком в виде морских коньков, выдыхающих серебристые пузырьки, загибались по швам, а металлические детали были старыми и покрытыми пятнами ржавчины, но в целом ванная оказалась чистой. Делия сперва воспользовалась туалетом, а потом побрызгала в лицо холодной водой и дала ему высохнуть, решив, что единственное полотенце принадлежало другому жильцу. Женщина избегала смотреть в зеркало, предпочитая сохранить в памяти свой образ из примерочной в магазине. Хотя и взглянула на платье, проверяя, достаточно ли оно опрятно для секретарши. И уже перед тем, как выйти, сняла обручальное кольцо и бросила его в сумку.
Затем Делия ненадолго вернулась в комнату. Она не стала входить, а просто постояла в дверях, таким образом окончательно уясняя для себя, что это теперь – ее комната.
Шлеп-шлеп обратно на улицу, глядя вперед, как будто Делия знала, куда направиться. Ну, более или менее знала. Маленький городок уже был полон знакомых местечек: выцветший красный автомат с газировкой у входа в продуктовый магазин «Наедайтесь», уцененные товары для отдыха в «Антиквариате Боба», уложенные штабелями пакеты с кормом для собак с излишним весом в «Пет Хевен». На углу она свернула вправо, и зеленая площадь вдалеке показалась такой уютной, такой знакомой и даже слегка скучной, как будто она все детство провела у подножия резного кресла мистера Бэя.