Лестница Шильда
Шрифт:
Чикайя прогуливался по кораблю, силясь побороть отгонявшее сон возбуждение, когда повстречал Сульджаиа и Хайяси. Сообразив, что внешне случайный обмен идеями в коридоре подобрался опасно близко к черте, когда они могли выдать сторонним наблюдателям сведения о новейших открытиях, он увлек соратников в отведенное Добытчикам кафе. Предположительно защищенное от подслушивающих устройств…
В их спор втянулись и другие посетители. Расма заметила:
– Я согласна. Едва ли это может их переубедить. Хорошо, предположим, что они примут интерпретацию увиденного нами как биоты [93] планковского масштаба, и это разрушит устоявшиеся насчет
93
Совокупность видов живых организмов, объединенных общим ареалом распространения. (прим. перев.)
Появился — в виде иконки — Янн и присел рядом с ней.
– Микробиология? Характерный размер этих существ составляет несколько сотен планковских длин, примерно десять в минус тридцать третьей степени метра. Это вендекобиологня [94] .
Сульджан схватил со стола кружку и угрожающе замахнулся на него.
– Ты-то зачем явился сюда, где собираются мирные люди для спокойного обмена веществ?
Янн ответил:
– Это было моей ошибкой; я полагал, что вы тут сидите кружком и поете осанну тому, кто указал вам путь на Ту Сторону. Впрочем, если пердеж и дуракаваляние представляются вам более продуктивным времяпрепровождением, то я не стану с вами спорить.
94
Вендеко — приставка для образования минус тридцать третьей степени числа 10. Планковская длина примерно равняется 0,01616 вм (см. примечание "17"). (прим. перев.)
Хайяси перегнулась через столик и стукнула Сульджана по затылку.
– Извинись, осел.
– Ой. Это была шутка. — Он повернулся к Янну. — Прошу прощения. Я в восторге от вашего вклада. Я уже начал сочинять оду в честь вашего священного модуля памяти.
Умрао , казалось, смутила начавшаяся перебранка. Он вежливо заметил:
– Я полагаю, что нам следовало бы заручиться более надежными доказательствами, если мы желаем переубедить скептиков, но все, что у меня есть — это некоторые симуляции, как бы к ним ни относиться.
Он вызвал нужные графики, и те проступили из воздуха над столиком.
– Смесь репликаторов, зарегистрированная нами, едва ли остается неизменной по всей Той Стороне. Существуют и другие пути к равновесному состоянию, иные смешанные популяции, более или менее устойчивые, притом я принимал во внимание только относительные численности уже наблюдавшихся видов, игнорируя возможность обнаружения совершенно новых существ.
Графики продемонстрировали, каким образом достижимы упомянутые равновесия в сообществах взаимодействующих организмов. Сперва на уровне графов, затем с наложением предположительной карты соседствующих областей более высокого уровня.
– Как видите, границы зон перехода довольно резки. Иногда одна область упорно вторгается в другой регион, расширяясь с постоянной скоростью, совсем как сам Барьер. Есть иные ситуации: в узком слое формируется промежуточное сообщество видов, которое затем препятствует дальнейшему продвижению какой бы то ни было области в любом направлении.
Чикайя ухватился за эту мысль.
– Нечто вроде внутренней заморозки Барьера?
Умрао кивнул.
– Я думаю, будет правомерно использовать такую терминологию, однако следует учесть, что Эта Сторона полностью стерильна, так что на него аналогичные эффекты в действительности не распространяются.
– Вы считаете, что, если одна сторона полностью стерильна, создание популяции в промежуточном слое окажется невозможным?
Умрао поразмыслил.
– Не могу утверждать однозначно. Для начала хотел бы подчеркнуть, что это результаты моделирования, возможно, далекие от действительности. Мы должны добиться значительно более полного понимания многих аспектов проблемы, прежде чем займемся конструированием искусственного обитаемого слоя с требуемыми свойствами.
Сульджан заметил:
– Если мы что-то сделаем не так, Барьер может ускориться.
Чикайя вгляделся в симуляцию. Эта Сторона полностью стерильна. Тысячелетия доискиваясь следов жизни, царапая с поверхности редкие грязевые шарики, еще реже — наблюдая в них признаки биохимического круговорота, мы обнаружили только, что вся наблюдаемая Вселенная, по сути, не более чем бесплодная пустошь. Жизнь, конечно, пробилась и здесь, на тридцать порядков выше по шкале длины, и было это деянием столь же героическим и чудесным, как для выносливого растения — расцвести на заснеженной вершине горы. И теперь весть о бесконечно более богатых возможностях, как жужжание роя крохотных насекомых, едва слышно доносилась из суперпозиции состояний вроде бы мертвого вакуума.
Он решительно заявил:
– Держать это в тайне — безумие. Люди эвакуировали планеты из-за горстки микробов, а в одном атоме Той Стороны куда больше жизни.
– Отнюдь не всегда это делалось с безудержным энтузиазмом, — сухо заметила Расма.
На миг Чикайя почти поверил, что ей известна страшная тайна, что Мариама нашептала ее в несколько тщательно отобранных ушей, желая покарать его за лицемерие и трусость. Чушь, конечно. Общеизвестно, что на строгость защитного карантина часто ропщут. Да и подозрения, что во многих случаях свидетельства чужой жизни были проигнорированы или прямо истреблены, возникали раз за разом.
– Это может принести нам, Безрассудным Ксенофилам, бескровную победу, — настаивал он. — Одного взгляда на эту картину будет достаточно, чтобы их ряды ощутимо поредели. — Не все Защитники мнили хаотичное смешение культур худшим последствием мимозанской катастрофы, нашлись среди них и те, кто опасался, как бы вместе с водой не выплеснуть и ребенка, то бишь неизведанное разнообразие чужеродной жизни. Такие были в меньшинстве, но составляли заметную группу. На четырех из огромного числа обследованных планет обнаружилась иная жизнь, сиречь немногочисленные микробы; может быть, в течение нескольких следующих сотен миллионов лет там расцветут буйным цветом и другие чудеса эволюции. За них, по совести говоря, едва ли стоило сражаться; кроме того, большая часть человечества утратила надежду, что в Галактике удастся обнаружить разумных инопланетных собратьев. Однако не обследованные регионы все еще таили потенциал чуждых экосистем, возможно, даже соперников земной. А сейчас эту не слишком обнадеживающая возможность стоило рассматривать по контрасту с квадриллионом уже существующих жизнеформ прямо под носом у исследователей.
– Эти существа, — резонно указала Хайяси, — не отличаются особой сложностью. Можно спорить о точных определениях жизни для разных ее субстратов, но даже если мы придем к единому мнению, едва ли они окажутся структурно сложней фрагментов РНК, порождаемых симуляциями химической среды древней Земли.
– И это правда, — ответил Сульджан, — но отчего ты уверен, что мы повидали всю жизнь, которая успела там развиться? — Он обернулся к Умрао. — Ты полагаешь, это лишь нижний уровень пищевой цепочки?