Летающие колдуны
Шрифт:
— Если я когда-нибудь невредимым вернусь домой, — поклялся сам себе, — то никогда больше не стану рисковать жизнью в такой глупой авантюре.
Небеса были не особенно гостеприимными. Вилвил и Орбур укрепили на поплавках воздухотолкатели и втащили «Ястреб» на берег, где до него не могли добраться волны.
Потом сразу же стали заполнять балластные мешки и лодку водой, проверять снасти, велосипедные рамы, даже поверхность корпуса лодки и баллонов. Они действовали так, словно ожидали, что «Ястреб» полетит снова. Но как? Я не мог себе этого представить. Все воздушные мешки обмякли
— Мне совсем не надо будет знакомиться с местными богами и местными заклинаниями. Я могу начать сразу же, как только увижу луну.
И он побрел к отдаленному почерневшему холму, прихватив свой мешок с волшебным оборудованием.
Странная черная корка покрывала все кругом. Она рассыпалась, когда кто-нибудь наступал на нее, превращаясь в крохотные обломки или колючую пыль, которая клубами поднималась от порывов ветра. Я, удивленный, похрустел по ней к холму, на котором стоял Пурпурный. Когда я подошел, он выглядел странно.
— Ну, я должен попробовать, не так ли?
— Но ты же сказал, что она мертвая?
— Возможно. А вдруг произойдет чудо? Сейчас только в чудо и можно поверить. И ничем больше не поможешь.
Он кончил подсоединять провода к дискообразному предмету, вывернул шишку на нем, но ничего не произошло.
— Этот желтый глаз должен засветиться, чтобы показать, что прибор работает, — сказал Пурпурный, глуповато улыбаясь.
Он повернул шишку еще раз, теперь сильнее, но желтый свет все равно не появился.
— Магия тоже не подействовала, — со вздохом сказал он.
Я точно знал, что он в эту минуту чувствовал. Я тоже стремился домой. Как странно! Я уже считал домом район, в котором прожил совсем немного, в то время, как эта черная пустыня и сожженные остатки деревни, в которой я провел большую часть своей жизни домом больше не были, а стали незнакомой чужой территорией. «Домом» была теперь новая земля и другая жизнь за морем.
В этот момент не было разницы между мной и Пурпурным. Два странника, оказавшиеся на голом почерневшем берегу. Каждый стремится к своему дому, своим женам, своему плану...
— Все, что мне надо — один-единственный импульс энергии, — сказал Пурпурный. — Шуга оказался прав, нельзя смешивать символы.
Он поднял свои бесполезные устройства и медленно пошел с холма. Земля хрустела у него под ногами.
82
Есть было нечего. Я лежал в темноте, прислушиваясь к рокоту прибоя и урчанию в собственном желудке. Человек не предназначен жить без хлеба. У меня кружилась от голода голова. А в мыслях не было даже смысла.
Пурпурный провел красный день бесцельно бродя туда-сюда по этому ландшафту отчаяния. Я и мои сыновья ждали. Мы мало что могли сделать. Шуга был единственным, кто сохранял чувство цели. Он устроился на верхушке ближайшего холма и терпеливо ждал появления лун. И напевал песню триумфа.
Пурпурный непрерывно бормотал.
— Когда море уйдет,
Он хрустел подошвами, бродя в темноте и безумно приговаривая. Он поднимал камни, осматривая их и отшвыривая в сторону.
Я глядел в темноту, на мерцающие луны. Следующего раза не будет. Я был в этом уверен. Шуга не позволит быть следующему разу. Сейчас с его холма не доносилось ни звука. Я пошевелился на одеяле и приподнялся на локтях.
— Пурпурный, — окликнул я. — Тебе надо отдохнуть.
— Я не могу, Лэнт, — отозвался он. И вдруг послышался глухой звук удара. — О-о!
— В чем дело? — я вскочил на ноги, думая, что это Шуга нанес удар. Но нет. Источник света в руке Пурпурного показывал, что он наткнулся на валун.
Пурпурный лежал возле него и глупо улыбался. Я подошел и помог ему встать.
Ночь была душная и тихая. Прибой напоминал о себе отдаленным рокотом. Мы стояли в темноте, только источник света Пурпурного бросал призрачный луч в непроглядную темень. Пурпурный выключил его.
— Думаю, лучше поберечь его энергию, — сказал и замер. Тишина была мертвой. На этой проклятой земле не жили даже насекомые.
— Поберечь энергию, — тихо повторил Пурпурный. Его руки вдруг обхватили мои плечи и он закричал: — Энергию! В моем фонаре, Лэнт! В моем фонаре!
— Да отпусти же ты!
Он был силен, как старый баран.
— Энергия, Лэнт! Энергия!
— Не слишком радуйся, Пурпурный. Подожди пока тебе ответит твое большое яйцо.
Он мгновенно очнулся.
— Да, тут ты совершенно прав, Лэнт.
В тишине раздался царапающий звук, когда он вынимал маленькую батарейку из фонаря, еще один звук, когда он снимал с пояса вызывающее устройство. Затем непонятное ругательство — это он пытался в темноте нащупать провода. Пурпурный работал энергично и нетерпеливо. Я вполне разделял его чувства и понимал его.
Наконец он сказал:
— Готово!
Послышался щелчок, когда он включил свое устройство. Указатель бросил мягкий желтый отблеск на его лицо. Пурпурный посмотрел на индикатор.
— Здесь достаточно энергии, Лэнт. Более чем достаточно. С энергией этой батареи я смогу вызвать свое яйцо раз десять, если не больше.
— А ее хватит, чтобы подкачать воздушные мешки? — с надеждой спросил я.
По его лицу промелькнула темная тень.
— Нет, не хватит. Это потребует огромного количества энергии, Лэнт. Нужны более сильные источники энергии, например, как моя первая... Но не беспокойся. Когда мое большое яйцо будет здесь, я позабочусь, чтобы ты и твои сыновья невредимыми вернулись домой.