Лето ночи
Шрифт:
Отец Кавано сложил газету.
– А-а, древний вопрос о воплощении зла. Ну что ж, тебе известно, чему учит нас Церковь.
Майк покраснел, но все-таки отрицательно покачал головой.
– Так-так-так. – Теперь священник его явно поддразнивал. – Тебе не мешало бы повторить уроки катехизиса, Майкл.
Майк кивнул.
– Ага, но все-таки что говорит Церковь насчет зла? Отец Кавано достал пачку «Мальборо», щелчком выбил оттуда сигарету и закурил. Потом кончиками пальцев осторожно снял с языка табачную крошку. Его голос стал серьезным.
Ну, тебе известно, что Церковь признает существование
– О да. – Майк вспомнил исходящий из туннеля запах. Сатана. Неожиданно собственные опасения показались ему полной глупостью.
– Многие теологи, как, например, Фома Аквинский и другие, на протяжении веков размышляли над проблемой зла, пытаясь понять, как оно может быть самостоятельной силой, если, согласно Священному Писанию, всемогущество Святой Троицы неоспоримо. Вполне удовлетворительных ответов получено не было, но, безусловно, догматы Церкви призывают нас верить, что зло обладает собственной властью и имеет своих приверженцев. Ты следишь за ходом моей мысли, Майкл?
– Да… вроде… – неуверенно ответил Майк. – Значит, могут существовать… посланцы зла? Что-то наподобие ангелов?
Отец Кавано вздохнул.
Ну, мы с тобой сейчас вторгаемся в средневековый образ мыслей. Но да, по существу так, именно этому учит нас Церковь.
– Какова природа сил зла, отец?
Священник задумчиво побарабанил пальцами по щеке.
– Какова природа? Ну, прежде всего, мы имеем демонов, конечно. Инкубов. И суккубов. Данте дал в своей комедии описание целых семей и образцов демонов. Например, замечательных созданий с именем типа Драгигнаццо, что можно перевести как «подобный большому дракону», и Граффиакане, что означает «тот, кто стрижет собак», и…
– А кто этот Данте? – с воодушевлением прервал его Майк, взволнованный перспективой возможной встречи с этим замечательным человеком, который был экспертом в таких важных вещах.
Отец Кавано еще раз вздохнул и затушил сигарету.
– Я забыл, что у нас до сих пор применяется система обучения, которой давно следовало бы находиться в седьмом круге Ада. Данте, мой мальчик, это поэт, живший и умерший приблизительно семь веков назад. Боюсь, что я несколько отвлекся от предмета нашей дискуссии.
Майк допил кофе, вымыл чашку и осторожно поставил ее на сушилку.
– А эти существа… ну, эти демоны… они обижают людей?
Отец Кавано нахмурился.
– Но мы ведь говорим о созданиях, порожденных невежественным человеческим разумом, Майкл. Люди в те времена знали слишком мало. Стоило кому-то заболеть – и они начинали винить в этом демонов. Единственным лекарством в то время были пиявки.
Кровососы? – Майк был явно шокирован.
– Да. Демонов считали виновными в болезнях людей, в душевных расстройствах… – Он помолчал, видимо вспомнив, что сестра его алтарного служки страдает именно таким расстройством. – Апоплексический удар, плохая погода, безумие… – словом, все то, что не поддавалось тогда объяснению, приписывалось козням демонов. А в те времена люди могли объяснить лишь очень немногое.
Майк вернулся к столу.
– Но вы сами как считаете, такие вещи на самом деле существовали… существуют?
Отец Кавано скрестил руки на груди.
– Я полагаю, что Церковь дала нам замечательное учение, Майкл. Но постарайся представить Церковь в виде гигантской драги, добывающей золото со дна реки. Она приносит людям много золота, но вместе с ним уйму грязи и пустой породы.
Майк нахмурился. Он терпеть не мог, когда отец Кавано пускался в подобные сравнения. Он говорил, что это метафоры, но сам Майк называл их увертками.
– Они существуют взаправду?
Отец Кавано вытянул руки вперед, держа их ладонями вверх.
– Возможно, не в буквальном смысле, Майкл. Но в фигуральном – да, безусловно.
– Если они действительно существовали, – продолжал настаивать на своем Майк, – могли ли всякие церковные штуки остановить их, как это бывает в кино с разными вампирами?
Священник мельком улыбнулся: Церковные штуки?
Вы знаете, о чем я… Кресты, гостия, святая вода… все такое.
Отец Кавано поднял брови, будто решив, что над ним подшучивают. Майк, напряженно ожидавший ответа, не обратил внимания на такую реакцию.
– Конечно, – кивнул священник, – если все эти… церковные штуки, как ты выражаешься… действуют на вампиров, то они должны подействовать и на демонов. Разве не так?
Майк кивнул. Он решил, что на сегодня достаточно. Если он после всех этих разговоров о вампирах и демонах расскажет отцу Кавано о Солдате, тот подумает, что парень рехнулся. Священник пригласил своего помощника на «холостяцкий ужин» в пятницу, но Майку пришлось отказаться. Еще раньше Дейл предложил ему поехать на ферму к дяде Генри, чтобы вновь заняться поисками пещеры бутлегеров. Вообще-то, с тех пор как они познакомились, это было их обычное времяпрепровождение. И хотя Майк сильно подозревал, что этой пещеры и в природе-то не существует, ему всегда очень нравилось играть на ферме дяди Генри. К тому же на обед там всегда бывало что-нибудь очень вкусное. Конечно, в пятницу Майк не станет есть мясо, но и без этого найдется чем полакомиться. Например, свежайшими овощами прямо с грядки.
Майк попрощался, взял велосипед и как сумасшедший помчался домой, мечтая о том, чтобы лужайка перед домом была подстрижена, все домашние дела переделаны и у него была возможность поиграть. Проезжая мимо Старой школы, он с чувством запоздалой вины вспомнил, что Джим Харлеи уже несколько дней как вернулся из больницы, а они до сих пор не собрались навестить друга. Мысли о Джиме напомнили и о том, что сегодня в Пеории Дуэйн хоронит своего дядю.
Майк подумал о Мемо, которая, вполне возможно, лежит сейчас в одиночестве, потому что дома никого нет. Кроме Кетлин, разумеется.
Майк еще энергичнее заработал ногами, проскочил мимо школы и поспешил к дому.
В среду вечером Дуэйну позвонил Дейл, но беседа была краткой и какой-то неловкой. Голос Дуэйна звучал устало, и соболезнования Дейла смутили их обоих. Дейл рассказал о приглашении на ферму к дяде в пятницу и наседал на Дуэйна до тех пор, пока тот не сдался и не сказал, что, наверное, придет. После этого разговора Дейл отправился спать в подавленном настроении.
Ночник в спальне братья выключать не стали.