Лето в Сан-Франциско
Шрифт:
– Да иди ты уже, – бросил в него салфеткой Алекс с иронией.
Все трое рассмеялись. Хуан удалился. Они снова остались вдвоем. Молча доели курицу.
– Хочешь прогуляться? – мягко предложил Алекс, глядя из-под своей челки.
– Да, я люблю смотреть на звёзды.
– Тогда пойдем.
Они вышли на газон и пошли по дорожке вглубь парка. Кое-где попадались камни. Марианна спотыкалась в темноте и под действием алкоголя и на каблуках.
– Зачем брать в горы каблуки? – возмутился Алекс,
Марианна остановилась и начала разуваться.
– Что ты делаешь? – ещё больше возмутился Алекс.
– Разуваюсь, как видишь, чтоб было удобнее идти.
– Марианна, ты чума! Плаваешь голая, ходишь босиком!
Она схватила в руки туфли и побежала.
– Вот спорим, я первая прибегу босиком до беседки! – крикнула она ему, обернувшись.
Алекс припустился за ней. Марианна увидела сияющую в огнях беседку метрах в ста и прибавила силы. Он догонял ее и хохотал.
Она вбежала в беседку, запыхавшись. Алекс настиг ее там же, обхватив за плечи. Она резко развернулась, и они столкнулись губами. Его язык – смелый и влажный – ворвался в ее открытый рот и обернулся несколько раз вокруг ее зубов. Марианна застонала и прижалась к нему. Обхватила руками его голову, отдаваясь поцелую. Несколько секунд они целовались, а потом он оторвал рот и опустил глаза.
– Прости!
– Ну что ты, – прошептала она. – Мне понравилось!
– Наверно, нам не стоит мешать все в одну кучу, – его дыхание и голос были сбивчивыми. – Сегодня мы замечательно провели время. Путешествовали, общались. Давай на этом остановимся.
Марианна молча смотрела на него, не в силах произнести и слова. Алекс казался растерянным, но все же было похоже, что он принял для себя решение – остаться друзьями.
– Помнишь, ты говорила, что мы из разных миров. Ты в чем-то была права.
Она оторопела. Ведь она уже начала верить тому, что говорил он, что мир един, только мы, люди, его разделяем.
– Каждый из нас живет в своей реальности, – продолжил более уверенно Алекс. – У нас есть свои привычки, свои пристрастия, которые кто-то другой может не принять. Ты согласна с этим?
Она кивнула головой.
– Именно эту реальность я и называю своим миром. У нас с тобой миры в чем-то совпадают, например, в желании путешествовать, а в чем-то очень сильно расходятся. Вспомни, как ты разозлилась у бассейна, когда я намекнул о сексе. Поэтому все же лучше, когда наши миры будут лишь в чем-то пересекаться, но не сливаться полностью.
Марианна смотрела на него и не понимала, куда делся тот Алекс Браун, похотливый самец, который хотел завалить ее в постель в первый же день? Наверно, она сама уничтожила его мужское желание. И теперь ей оставалось довольствоваться только ролью друга. Она представила на мгновение, что у нее появится другой парень, который начнет приглашать ее в кино, гулять с ней. Сможет ли она соединить две реальности – одну, в которой будут романтические путешествия с Алексом, и реальность с тем парнем, с которым она будет заниматься сексом?
– А если у меня появится парень? – не сдержалась она. – Мы с тобой также продолжим общаться? Ездить в горы, смотреть
– Когда появится, тогда и посмотрим, – сухо произнес он.
Марианна отвернулась от него. Ей не хотелось, чтобы он видел ее слез. Она оперлась на перила беседки и посмотрела на небо. Оно было усыпано яркими звездами.
– Посмотри, какие звезды, Алекс! – переключилась она.
– Да, красиво, – тихо отозвался он.
– Когда я была маленькой, папа часто брал меня в свои походы на реку Саванна. Мама не разделяла его хобби, а я обожала. Отец рыбачил, а я больше всего любила ночевать в палатке и смотреть на небо. Звезды были такие яркие и большие, совсем не как в городе. Вот и сейчас они такие огромные.
Алекс посмотрел на ее профиль сбоку и опустил глаза, остановив их в зоне ее глубокого декольте.
– Ты красивая, умная, честная девушка, – неожиданно произнес он. – Уверен, ты найдешь достойного парня.
– Я никого не ищу, – развернувшись к нему лицом, ответила она. Ее глаза были чуть влажными от пробивающихся слез и блестели в темноте. Он смотрел на нее, казалось, с грустью и сожалением.
Марианна начала ежиться и от холода и от подступившего волнения.
– Ты замерзла?
– Наверно, это все от вина. Сначала мне жарко, а потом, когда отходит, холодно.
– Пойдем в отель, там ты согреешься.
Он снял свою черную кожаную куртку, накинул на нее и обнял за плечи. Ей стало так тепло внутри. Как бы ей хотелось, чтоб он обнимал ее чаще.
********
Они стояли лицом к лицу. Одной рукой он держал свою куртку, другой ладонью подпирал дверь ее номера.
– Спасибо тебе, Алекс, за этот день! Я даже не знаю, как тебя благодарить! – ее глаза снова сияли.
– Ну что ты! Не стоит! Иначе мне тоже тогда нужно будет тебя благодарить, а я это не очень умею делать,– он засмеялся.
Марианне так нравился его смех, его голос, его глаза, его густые волосы, которые сейчас почти касались ее лица. Как же ей не хотелось провожать его! Кажется, он тоже медлил. Его глаза искали ее глаз, а их губы были так близко, что вот-вот могли позволить себе поцелуй.
– Алекс, я не хочу, чтобы этот день заканчивался, – решилась она сделать еще один шаг ему навстречу. – Мне не важно, что будет завтра. Может, мы поругаемся. А может, наоборот, сблизимся еще больше. Но я хочу, чтоб ты остался.
В его глазах блеснул знакомый дьявольский блеск.
– Ты хочешь меня?
– Да, – простонала она.
– Я тебя тоже.
Далее все начало происходить более стремительно, чем она предполагала. Его крепкая ладонь сжала ее шею. Он притянул ее лицо к своему и, коснувшись губами ее губ, вторгся своим языком в ее рот. Она ахнула и застонала. Несколько секунд они целовались. Его язык, смелый и влажный, втягивал ее язык. Потом он оторвал свои губы и дал ей возможность открыть дверь. Они влетели в комнату, он снова прижал ее к двери и начал целовать. Его губы скользнули по ее шее, укусив мочку уха, отчего она вскрикнула. Руки Алекса ловко стянули мягкое платье с ее плеч и оголили лифчик. Он посмотрел на ее грудь и быстро расстегнул крючки на спине. Как же умело он все делал! Марианна ликовала от того, какой опытный партнер ей достался. Но в то же время волновалась все больше и больше. Ее тело задрожало, когда он оголил ее грудь.