Летом сорок второго

Калашников Михаил Тимофеевич

– Вот «ярмо» чертово! – ругали бойцы самолет-разведчик. – Ни днем, ни ночью покоя нету.

«Ярмо» кружилось, наблюдало, иногда подбрасывало новых «фонарей».

Зенитные пулеметы с левого берега били по нему короткими очередями.

– Что за заминка у тебя здесь, лейтенант? – подошел к Шинкареву майор.

– Бревна катаем, товарищ майор.

– Шары в штанах они у тебя катают, а не бревна. А ну, гвардия, шибче! Думаете: ночь длинная – успеем? Немец вон, видали, какую иллюминацию в помощь развесил? Шустрей, ребята! До утра еще папоротник найти надо.

– Так точно, товарищ майор! – вторил майору Ревякин, сержант из батареи Шинкарева. – Аккурат сегодня Иван Купала, нам только клада не хватает.

Люди стали работать ловчее. Слова Соболева подбодрили утомленных, переживших этот тяжкий день бойцов. Неужели и вправду он подошел к концу?

Глава 12

Потом

мы сворачиваем по проселочной дороге вниз в долину. Здесь накануне вечером пикирующие бомбардировщики нанесли удар по отступающему противнику. Убитые солдаты, разбитые подводы, мертвые лошади, разорванные на части. Лишь некоторые лежали не изуродованными – убитые мелкими осколками.

Подевильс К. «Бои на Дону и Волге» – дневниковые записи офицера вермахта

Со времени последней бомбардировки прошло около часа. Ольга с детьми сидела в подвале Кочаныхи, боясь показаться на улицу. Виктор приоткрыл дверь и посмотрел в щель. На меловых блоках стен заплясали отблески близкого пожара.

– Я на разведку, – коротко бросил Виктор и притворил за собой дверь.

Конец ознакомительного фрагмента.