Левар. Властимир
Шрифт:
«Получилось! – ликовал он недолго. – Кажется, сила сюда не достаёт. Так… – он представил себе крышу и сосредоточился. – Давай же! Давай! Нет… не выходит! – он вцепился в ножку листа обеими руками и похолодел. – Я не подумал, что сила не дотянется до меня!»
Птицы громко и безразлично перекликались над самой головой, пока он торопливо соображал, что делать:
«Так. Спокойно! Надо перехватиться».
Ветер насмешливо подтолкнул его в бок.
«Да погоди ты! Сейчас же лист оторвёшь! – мысленно упрекнул стихию Левар, сжимая от напряжения зубы. – Главное – не паниковать. Всё будет
Он качнулся и выбросил руку в сторону, чтобы достать до ветки.
«Ещё немного!»
Он снова качнулся и наконец зацепился.
«Отлично! – сердце радостно колотилось. – Теперь надо перелезть на неё. Не смотри вниз! Не смотри!»
Ветер сжалился и затих на секунду. Левар не мешкая вскарабкался на ветку и обхватил её ногами.
«Что дальше?»
Дом участливо смотрел на него чёрными глазищами.
«Вернусь, не боись… вот только на забор перелезу…» – Левар улыбнулся. Вспомнилось, как он первый раз карабкался по нему в дом. Он тогда ещё подумал, что эту сетку сплёл не то огромный паук, не то ещё кто-то неведомый, пугающе-железный. Теперь же Левар многое слышал от людей, с которыми жил. Он знал, что сетка называется «забор» и что построили они его сами, чтобы лесные звери не приближались к дому. Ему и в голову не могло прийти, что эти гиганты боятся лис или кабанов. Но теперь-то Левар знает, что они не так уж сильны без своих железных машин.
Ещё люди оказались почти так же пугливы, как дуплики. Они никогда не ходили в лес с наступлением темноты. Не оставляли окна широко открытыми на ночь и запирали двери, когда уезжали. И Левар полностью разделял их осторожность. Он понимал их, но никак не мог привыкнуть к тому, что они тоже умеют бояться. А их дети боялись даже мух. «Какие же они смешные, когда пищат и прячутся за родителей от этих букашек» – фыркнул Левар и вдруг обнаружил, что добрался до ствола.
«Так недолго и попасться! Внимательней! – упрекнул он себя, осматриваясь. – Скоро тучи накроют. Надо поторопиться домой».
Ветер усилился, и Левар ещё раз порадовался, что успел перелезть на ветку.
«Сейчас бы точно оторвало с листом. Они уже еле держатся, – думал он. – Морозы на носу».
Птицы засвистели ещё громче.
«Скоро смолкнут, – вздохнул Левар. – Будут жаться к веткам или дрожать в укрытиях. Тучи ползут совсем низко. Осталось недолго, – он спускался по стволу к той ветке, с которой можно было перелезть на забор. – Я должен успеть. Если бы на меня сейчас хотели напасть лешии, то удобней момента им не придумать! Как на ладони! Вот, значит, где сила кончается. И мир мой – тоже. Эх, если б дом стоял хоть чуточку ближе к лесу…»
Левар слез на нужную ветку и осторожно двинулся по ней к забору.
«А что тогда? Ну прыгнул бы я сюда легче, – думал он по пути. – А зачем? Я же не могу взять силу с собой в лес. Что толку? Нет от неё толка. И от меня нет никакого толка! В семье до сих пор не знают, что со мной, может, даже поверили, что я разбился тогда. Упасть с такой высоты! Интересно, Длань Совета сгорела или потушили её? – в голове мелькнули скрюченные ветки Длани, пляшущие тени, искры. – А может, Кощей уже добрался до них? Прошло больше двух недель. Это много.
Он тряхнул головой и осторожно перелез на забор. Уже не впервой эти мысли прокрадывались в голову, и он знал, что следом в неё полезут сожаления о побеге, о «неправильных» решениях, о «неправильных» действиях и прочие бесполезные самокопания.
«Пора вернуться в Закуток, – решил он. – Лия, наверное, переживает – меня нет дольше обычного. Закуток… Кощей так старательно обживал его, а я пришел и занял… Будто в отместку за разорённое Осиновое Гнездо. Неприятно получилось. Я не только его Закуток занял, но и заменил его собой. Лия слишком уж молчалива в последнее время. Может, она думает о том же?»
Левар заметил, что уже достиг угла забора.
«Теперь нужно ещё приблизиться по нему к дому и попробовать прыгнуть, – думал он. – Чувствую, сила рядом. Эй! Что это?»
Из леса шмыгнула незаметная тень. Левар пригляделся и чуть не вскрикнул: «Шубка!»
Длинная землистая шерсть кошки отлично маскировала её на прелой листве. Она ловко пролезла под забором и уже заметным тёмным пятном приблизилась к дому. Поскребла лапой по окну, оно почти сразу мигнуло и впустило её.
«Столько дней жил тут и не знал, что она в лес бегает, – удивился Левар. – Что она там делает? Наверное, из-за дождя вернулась. Звери всегда его начало чувствуют, – Левар присмотрелся к месту, откуда она выскочила. – Дыра под забором. Почти под той самой веткой, где я висел. А если бы я сорвался, что-нибудь сломал бы и беспомощно лежал там… прямо у неё на пути…»
Его передёрнуло.
«Так, хватит! Думай о силе! Пора возвращаться».
Он ещё немного пролез по сетке в сторону дома и с облегчением почувствовал, как внутри разливается тепло.
«Сила, – глубоко вдохнул он. – Невозможно привыкнуть. До чего странное ощущение: заполняет меня, будто сосуд».
Он закрыл глаза и представил себе узкий Закуток – комнатку, спрятанную в стене над людской кладовкой: две кровати в одной половине и уютный столик под полками – во второй.
Хлоп!
Левар качнулся, но удержался на ногах.
«Как здесь тепло и тихо».
С деревянных стен глянули портреты людей: «очки», «дамочка», «ребёнок в цветах». Левар по привычке кивнул, приветствуя их. За столиком было пусто – пока его не было, Лия прилегла.
– Спишь? – он шагнул в узкое пространство между кроватями и сел напротив – на свою. Из-под скомканного одеяла Лии торчали только уши.
– Эй, Лия…
Он легонько потряс её за невидимое плечо. Одеяло зашевелилось.
– Что? Уже вернулся?
– Хорошо, что ты решила вздремнуть, а то я боялся, потеряешь меня… Представляешь, сила кончилась и я чуть не сорвался с той ветки! – Левар округлил глаза и завалился на спину.
Лия села и сонно пробормотала:
– Мне Лесь снился… что-то у меня плохое предчувствие.
Левар насторожился.
– Думаешь, заявится? Я уж надеялся, он не станет лезть сюда после…
– Да нет, с ним, кажется, беда…
– А когда её с ним не было? – сам того не желая, съязвил Левар и поднялся. – Пойду еды нам раздобуду. Они давно уж как закончили обедать, – добавил он мирно, чтобы сгладить впечатление.