Лея Леса
Шрифт:
— Бактерии? Вирусы? Мы не думали об этом…
— А мы подумаем, — кивнула Таня. — Вот, было проклятие фараонов…нам ведь что нужно? Чтобы конкретно на вашу планету перестали лезть. Даэрте оттуда все равно уходят, значит — можно развлекаться в свое удовольствие. Завоевателей жалеть точно не стоит.
— Мы подумаем над этим, — решительно кивнула Салея.
Девушки вовремя замолчали. Вот он коридор, их подгруппа, следующий урок… Диетология.
Стол номер такой.
Стол номер сякой.
Что в
Пишем, потом снова слушаем и опять пишем. И еще учить будем.
На парте опять материализовалась записочка.
— Приглашаю поужинать вдвоем. В «Белом Китайце».*
*- автор в курсе, что «Белым китайцем» назывался наркотик. Но на хорошую кухню тоже подсаживаются. Прим. авт.
Салея демонстративно порвала записку в ошметки, подняла руку и с разрешения преподавателя выкинула мусор в ведерко.
— Один из лучших ресторанов города, — кивнула Таня. — Цены — бешеные.
— Пффффф.
Салея только плечами пожала. Рестораны? Она была равнодушна к пище. Исключение составляла гордяника, которой на земле просто не водилось. Удивительно вкусная ягода светло-розового цвета, некрупная, размером с виноградину, кисло-сладкая… Может, приживется?
Салея ее даже в этом случае уже не попробует. Но кто-то другой — вполне. Та же Таня. И вспомнит ее… И жизнь продолжится.
— Мы предпочитаем фрукты и овощи. Можем есть и мясо, и рыбу, но то, что выращено на земле — вкуснее.
— Есть рестораны для веганов.
— Углова, Сантос, рассажу.
Девушки замолчали, и Таня опять принялась писать.
На перемене им уже удрать не удалось. Сережа Попов пошел в атаку. Что это такое? Есть женщины, которым он безразличен? Крушение мира! Конец света!
— Салея…. Тебе говорили, что у тебя королевское имя?
— Да.
— Я со всем уважением приглашаю. Или другой ресторан назови, куда ты хочешь?
— Назойливость не добавляет вам привлекательности.
— Чего? — не понял Попов.
— Стократ повторенное предложение вызовет не согласие, а агрессию.
На этот раз дошло.
— Так я же не постель предлагаю, если сама не захочешь…
Терпение Салеи кончилось. И было-то его немного… а уж сидеть на парте, своей грязной простите, филейной частью, прямо перед ней?
Расположился этак, небрежно…
А парта-то не пластиковая.
Она деревянная… еще из тех древних времен, когда парты и столы делали не из опилок и клея, а из досок. Попросить вырастить шип в районе седалища?
Да в единый миг!
С парты Попов вскочил с воплем, хватаясь за тылы.
— Ай!
— Что случилось? — удивилась Таня, которая все это время сидела тише мыши. С одной стороны, Саея и сама справляется, с другой — это Попов. Ну он же… хотя ради подруги Таня уступила бы и Попова. Ладно уж…
Если Салее он
Как оказалось — не нужен. Ни даром, ни с доплатой.
Шипа в парте тоже не оказалось, он высунулся на долю секунды — и тут же спрятался обратно.
— Иголка… — прошипел Попов, держась за тылы. Он бы заподозрил Углову, но у той руки были на виду. Да и у Сантос тоже… но что это тогда могло быть? Непонятно…
— Какой ужас, — лицемерно посочувствовала Салея. — Может, вам к врачу сходить? Пусть вытащит? Иголку?
Группа захихикала. Интересно, как будет звучать диагноз?
Игла в заднем месте? Интересная болезнь получится…
Пока Попов соображал, что и как, в атаку пошла Извольская.
— А что, в Португалии это в моде?
— Что именно?
— Ходить, как чмо. В каких-то жутких обносках, бусиках, словно с помойки — Извольская протянула руку, намереваясь подцепить нитку деревянных бус, но такого Салея тем более не позволила бы.
— Везде свои обычаи, — рука Катерины повисла в воздухе, жестко перехваченная за запястье. — Я же не спрашиваю, зачем вы закачали в губы что-то вроде пластмассы, порезали себе щеки, закачали краску по контуру губ, глаз, бровей…
Извольская побагровела.
Ну… есть такое дело. И в губы она гель вкачала, и скулы правила, и татуаж тоже делала. Отец оплатил. В обмен на ее согласие отучиться в этой богадельне.
— И еще в волосах у вас какие-то шарики…
— Это капсулы, — Таня давилась от смеха. — Лея, это когда девушка не слишком красивая… вот как на машину наклейки, вот так и тут. Чтобы красивее быть.
Салея пожала плечами.
— Везде свои привычки.
Катерина побагровела. Но не была бы она сама собой, если бы не пошла в атаку.
— Врешь ты все!
— А ты умойся, — с Извольской Таня окончательно решила не стесняться. — И мы посмотрим!
— А что? — поддержал кто-то. — Правда, Катька, если ты ничего такого не делала… можешь просто волосы показать! Капсулы ведь видно!
Показывать Катерина ничего не стала. Обожгла девушек взглядом — и вылетела из кабинета. Салея даже плечами пожимать не стала. Вот еще… проблема. Возмущенное огородное пугало, насквозь искусственное. Это ж она только про лицо сказала, а там и ниже свои улучшения есть.
Что там следующей парой? Латынь? То есть сначала английский, а потом латынь.
— Москоу из зе кепитал оф Рейшен Федерейшен…
Лиля Жукова тянула эту фразу таким жеманным тоном, что уши вяли у всех присутствующих.
— Лиля, не Рейшен, а Рашен.
— Москоу из зе кепитал оф Рейшен Федерейшен…
— Рашен Федерейшен.
— Москоу из зе кепитал оф Рейшен Федерейшен…
— Лиля, Рашен. Рашен Федерейшен…
— Москоу из зе кепитал оф Рашен Федерашен…
Тут уж захохотала вся группа.