Лежебока - 2
Шрифт:
Старицкий огляделся. Минуты две он молчал, прикидывая что-то про себя.
— Нужно посмотреть. — Решился он.
Внутрь мы вошли без проблем. Кнопки старого механического замка на подъездной двери были настолько продавлены, что мы без труда отгадали комбинацию.
— Ну-ка, — прикинул я, нажимая кнопку лифта без всяческого удовольствия — ей явно довелось пережить ни одно покушение со стороны вандалов. — Работает! Чудеса цивилизации на нашей стороне. Слушай, Гога, а ты летать, случаем, не умеешь? Воздушник ведь.
— Вот третий ранг возьму — еще как сумею. — Невозмутимо ответил тот, первым делая шаг внутрь
Не нашелся, что сказать в ответ. Если это правда, то мой приятель — нереально крутой чувак! Потенциально примерно как Кареева-старшая. Или Громова-младшая.
— Возьми сначала, а потом вытрепывайся, — усмехнулся я. — А то ишь разговорился!
— Возьму, — пообещал княжь, нажимая кнопку последнего этажа. — Какие мои годы!
С замком наверху проблем не возникло совсем. Увы, никто из нас отмычками управляться не умел. Однако тонкая «фреза» из спрессованного воздуха справилась с задачей секунд за тридцать, очень аккуратно разрезав не такую уж толстую дужку.
— Прошу. — Предложил он, сделав приглашающий жест.
Я не заставил себя долго ждать.
На крышу выбрался первым. Оттуда открывался чудесный вид на ряды типовых многоэтажек, за которыми раскинулся немалый такой пустырь.
Сколько? — Поинтересовался я.
Старицкий ответил не сразу. Сначала он по каким-то своим ориентирам прикинул расстояние.
— Километр и… Примерно две сотни метров. Точно скажу после промеров с дальномером.
Я кивнул. Не много (правда, сам я вряд ли с такой дистанции сработаю с гарантированной результативностью) и не мало. Вполне себе прилично для того, чтобы продемонстрировать квалификацию снайпера… И его техническое оснащение.
— Ты со скольки работать будешь? — Поинтересовался Старицкий, выгружая из рюкзака какие-то свои приблуды и планшет для рисования.
— Думаю, на двести подобраться. — Прикинул я расстояния.
— Коллеги-то не попалят? — Усмехнулся князь, прикидывая остроту карандаша.
— Я же земляной, — напомнил негромко. — Дай бинокль… А так, надеюсь, что справлюсь. Не зря ж меня учили, да?
Юра протянул мне оптику. Я тут же принялся изучать будущий театр военных действий.
— Да уж, — вновь рассмеялся мой спутник. — Снайпер с автоматом!
— Ну почему бы и нет? — Отозвался без всяких эмоций.
Он уже задолбал прикалываться. Да, я выйду на позицию с автоматом. И даже собираюсь вести им снайперский огонь, если потребуется. Но основная моя задача — корректировка.
— А низкая «куча» и никакие пробивные тебя вообще не смущают? — Поинтересовался он.
Вот она — инерция мышления.
— Если бы я на километр бил — тогда, конечно, да! — Согласился негромко. — Но на две сотни… Мы с девчонками за три дня, наверное, пару сотен автоматов отстреляли на базе. Лучший выдает стабильную кучу пять сантиметров в поперечнике на дистанции в сотку. А по всей баллистике от настильности до боковых поправок, он вполне сравним с магазинной винтовкой. Патроны же 7,62 с термоупрочненным наконечником дает куда большее пробитие, чем стандартные снайперские с обычным сердечником того же калибра. У меня же не соревнование по снайпингу на носу. Тут имеет значение лишь вероятность поражения цели. Ну, допустим, на дальности двести даст автомат поперечник в десять сантиметров, а винтовка в условные четыре. Ну и что? Вероятность
Старицкий задумался. Даже от приблуд своих отвлекся.
— В этом что-то есть. А с прицелом как?
— Обычную оптику от «магазинки» уже примастрячил. На расстояние в дести метров фактически одна баллистика. Или разницей можно пренебречь.
— Что-то больно умные ты речи ведешь, Дэн! — Сообщил мне Гога.
Я подумал минутку, да и добавил к своей речи сакраментальное:
— Епта, на!..
— Вот это по-нашему!
— Работай давай! — Потребовал от князя.
А то ишь удумал мои методы работы осуждать!..
О, этот долгий выход стрелка-корректировщика на точку. Неторопливо я обдумывал каждое движение, дабы не выдать резким шевелением «смазанного» костюмом «Леший» силуэта. Конечно, до встречи еще пара часов, но вдруг кто-то с той стороны уже осматривает будущую «поляну» в оптический прицел. Хотя, если честно, нормальных снайперов, кроме как в Отряде, наверное и нет. Слишком недавно начала меняться политика империи по отношению к неблагородным военнослужащим. Разве что какие-нибудь штучные уникумы, что до того на охоте много лет «песец в глаз бил», да, по западной терминологии, «марксманы» — меткие стрелки с оптикой. Я, кстати, такому определению вполне отвечал. Но все-таки понятие снайпера все-таки немного шире Обидно было, что ветер то смолкал, то вновь начинал играть травой. Приходилось ждать очередного порыва, чтобы продвинуться еще на несколько метров.
«Это хорошо еще, что не слишком жарко!», — подбодрил я себя слегка.
И постоянный осмотр пространства! Да не крутить затекшей шеей, а только при помощи вращения глазных яблок! И вновь наметка следующего отрезка. Забрать в сторону? А почему нет? В природе нет ничего прямолинейного, как и правильных геометрических фигур, а значит шевелящаяся в одном направлении трава вполне может привлечь нежелательное внимание. Сейчас для меня все окружающее делилось лишь на факторы — мешающие, помогающие, нейтральные. Именно к этой шкале сводились все мои оценки.
Выход на позицию занял у меня почти час. И это под прикрытием Земли. В этот раз я решил не рисковать.
Парой тоновых сигналов я сообщил, что нахожусь, на позиции.
Теперь оставалось только расслабиться и попытаться расслабиться!
— На подходе. — Сообщил голос Старицкого в наушнике.
Он у нас практически самый «высоко сижу, далеко гляжу». «Почти», потому что еще Алена есть. Как наша артиллерия. Не хотелось бы применять, конечно. И вообще, мы люди милые. Но наша арта уже готова на запасных позициях.
Ежели чего, то накроет всех. Но у всех своих заранее подобран набор амулетов от атак Льда конкретной конфигурации. Тоже, конечно, неплохо так пришлепнуть может. Но все же шанс выжить и не поломаться какой-то есть. И даже очень реальный!
Зато всем остальным придется плохо. Амулеты же подчиняются общим законом этого мира, где универсальность чаще всего обозначает посредственность во всем. Как говорил один киноактер: «Я не боюсь человека, который изучает тысячу ударов, но действительно испугаюсь, если он тысячу раз изучает один удар!».