Лезвие пустоты
Шрифт:
– Хорошая стойка, Гус. Встать!
Собака покорно выполнила его команду.
– Молодец.
Ральф бросил собаке маленький кусок галеты. Он задумчиво посмотрел на разобранный прибор и повертел в руках какую-то деталь.
– Постель, Гус! – не глядя на пса, сказал старик.
Собака вернулась на армейское одеяло.
– Встать, – скомандовал Ральф.
Пес встал.
– Лечь!
Лабрадор лег там, где стоял. Это показалось Сету восьмым чудом света. Открыв дверь и войдя в мастерскую, он понял, что обучение собаки перешло в новую фазу. Пес просто вскинул голову, помахал хвостом
– Свободен, Гус.
Он строго посмотрел на внука.
– Если собака начнет прыгать, повернись к ней спиной. Меня не волнует твоя любовь к этому псу. Делай, как я говорю. Нам нужно тренировать его.
После трех попыток Гус наконец перестал подпрыгивать, приветствуя Сета с типичным энтузиазмом лабрадора. Юноша погладил его по голове и почесал собаку за ушами. Затем дед передал ему две галеты.
– Гус, хороший пес, – произнес Сет. – Молодец! Ты умница!
– Последнее, что нужно собаке, это твои излишние и преувеличенные позитивные поощрения, – сказал Ральф.
Он продолжил работу над разобранным устройством.
– Одного «хорошо» будет достаточно. Теперь дай ему команду «постель».
Когда Сет выполнил его просьбу, Гус с удивлением склонил голову набок. Похоже, пес не мог понять, почему им командовал человек, которого он считал своим приятелем и товарищем по играм. Но собака подчинилась. Сет снова назвал его «хорошим» и дал еще одну галету. Лабрадор завилял хвостом. Юноша подошел к верстаку. Он увидел, что Ральф разбирал слуховой аппарат, принадлежавший Бекке Кинг.
– Где ты взял его, дед?
Чтобы скрыть информацию о хозяйке устройства, он тут же лукаво добавил:
– Что это за прибор?
– Мне привезла его Диана.
– Миссис Кинсейл?
– А ты знаешь другую Диану?
Ральф отпаял два провода и хмуро посмотрел на них.
– Нет, не знаю, – признался Сет.
Он не мог понять, откуда у миссис Кинсейл оказалось слуховое устройство Бекки. Бедная девчонка, подумал он. Как она справлялась без этого аппарата. Бекка не говорила ему о потере или поломке устройства. Хотя, когда он отводил ее в «Конуру», она была на грани паники. Наверное, в тот момент ей хватало и других тревог.
Дед прервал его мысли странным вопросом:
– Сет, ты готов объясниться?
Он отложил паяльник в сторону и посмотрел на внука. Его глаза прищурились, выражая непривычную смесь жалости и недовольства.
– И что я должен объяснить?
– Похоже, ты не очень искренний со мной, – сказал старик.
– Я исправлюсь, если узнаю, о чем ты говоришь.
Гус тихо заскулил, и Сет взглянул на лабрадора. Пес переводил взгляд с одного хозяина на другого, словно мальчик на теннисном матче. Юноша смущенно посмотрел на свои руки. Ральф передвинул стул и склонился к внуку. Его лицо переместилось в тень. Мощная лампа, освещавшая верстак, осталась за его спиной. Ее свет создавал гало вокруг макушки старика. Распущенные волосы сияли, будто нити света.
– Тебе понадобились деньги? – тихо спросил Ральф.
– Что ты имеешь в виду?
– Я хочу понять, зачем ты продал мое туристическое снаряжение?
– Почему ты решил…
Сет замолчал. Он искоса посмотрел на деда и заметил на лице Ральфа выражение, которое не ожидал увидеть. Это было подозрение.
– Нет, дед, я не продавал твое снаряжение.
Его голос дрожал. Парень понимал, что Ральф воспримет этот факт как реакцию напуганного мальчика, которого поймали на мелкой краже.
– Я одолжил его другу. Скоро ты получишь все назад.
– Раньше, одалживая мои вещи, ты спрашивал разрешения, – заметил старик. – Неужели меня не было дома, когда ты собирал все эти вещи?
– Да, не было! – солгал Сет. – Иначе я попросил бы их у тебя. Мой знакомый приехал на остров позаниматься серфингом. Ему негде было спать, и я снабдил парня твоей туристической оснасткой. Я знаю, где он остановился. Скоро мы вернем тебе все снаряжение.
Ральф ничего не сказал, но Сет, увидев саркастически изогнутый рот деда, почувствовал, что тот усомнился в его правдивости. Старик еще больше уверился в том, что внук продал его вещи. Он пришел к такому заключению по единственно возможной причине. Ральф думал, что парень подсел на наркотики.
Сет никогда не употреблял наркоту, и его деду следовало бы знать об этом. Но в его жизни имелся факт дружбы с Шоном Гриедером, и второй печальный факт заключался в том, что Шон сейчас сидел в тюрьме из-за проступка, совершенного под метамфетамином. Эти два чертовых факта создавали у людей неверное мнение. Сколько раз ему хотелось закричать: «Шон учил меня играть в шахматы! Мы никогда не говорили о наркотиках!» Но все осуждали его по ассоциативной связи: Сет знал Шона; он бросил школу, как Шон. А дальше шли простые выводы. Хотя его родители не опускались до такой несправедливости. И дед всегда верил ему… до этих пор.
Сет почувствовал боль, словно острая бритва надрезала его сердце.
– Ну, тогда ладно, – сказал он.
– Что «ладно»? – спросил Ральф.
– Я пойду. Увидимся позже.
– Ты ведь приехал по какой-то причине, верно? Что привело тебя ко мне?
– Хотел поговорить. Но мы, похоже, уже пообщались.
– Сет…
Голос деда стал мягче. Однако юноше не требовалась его жалость. Открыв дверь, он вышел из мастерской. Пес побежал за ним.
– Место, Гус, – сказал Сет.
Но собака не подчинилась. Лабрадор подпрыгнул вверх, словно умолял его поиграть и остаться верным другом. Парень зашагал по дорожке. Гус последовал за ним. Когда Сет подошел к машине, пес настойчиво запрыгал, барабаня лапами по груди молодого хозяина. Тот пошатнулся и едва не потерял равновесие.
– Нет, Гус! – сказал Сет. – Иди домой!
Юноша оттолкнул собаку, и лабрадор заскулил от удивления. Затем на порог мастерской вышел Ральф. Он резко крикнул:
– Гус, ко мне!
Собака тут же подчинилась.
Глава 31
Раньше Бекка думала, что худшей частью ее обитания в «Конуре» были долгие холодные ночи. Но на самом деле ее больше всего огорчали пропуски школьных занятий. Она боялась ходить на уроки, потому что помощник шерифа продолжал свои поиски Лаурель Армстронг. В рюкзаке Бекки хранились учебники, и она пыталась выполнять домашние задания, но интегральная алгебра никак не давалась ей, а курс «ежегодника» вообще оставался «белым пятном».