Лицедеи Гора
Шрифт:
— Избей её! — заверещала свободная женщина.
— Мне наказать её? — поинтересовался Бутс обращаясь к толпе.
— Нет! Нет! — послышались мужские выкрики.
— Продолжайте спектакль! — прокричал кто-то.
— А у Тебя есть лицензия на это выступление? — осведомилась свободная женщина.
— Помилуйте, Леди, — заговорил Бутс заискивающе. — У меня сейчас трудные времена. Только вчера, ради того, чтобы свести концы с концами я был вынужден продать свою рабыню, исполнявшую роль золотой куртизанки.
Надо признать, что трудно заниматься бизнесом вроде гореанской труппы Бутса без золотой куртизанки. Она является один
— Итак, у Тебя есть лицензия? — надавила свободная женщина на него.
— В прошлом году, говоря по правде, я не имел таковой по причине своей ужасной рассеянности, — осторожно признал Бутс, — но я же не стану так рисковать дважды на Сардарской Ярмарке. Я уже уладил свои долги здесь. Тем более, что едва я успел уладить один, как я оказался лицом к лицу перед тысячей кредиторов пришедших с гвардейцами за их спинами. Они набросились на меня, как тарны на зазевавшегося табука. Понуждаемый наконечниками их копий я был рад удовлетворить все их притязания, причём далеко не всегда честные. И когда сделал всё это, то оказался в такой нищете, что вынужден был расстаться со столь великолепной актрисой, игравшей наиважнейшую роль.
— Так у Тебя есть лицензия, или нет? — она начала терять терпение.
— Я вынужден был продать своей золотую куртизанки, чтобы купить этот клочок бумаги, — заявил Бутс.
— Так значит, есть? — уточнила женщина.
— Да, добрая леди! — кивнул Бутс.
— В таком случае, я с удовольствием увижу, как её отменят, — заявила она.
— Хорошо, — буркнул один из мужчин подле меня. — Вот иди и проследи.
— Эй, продолжай представление! — призвал другой.
— Помилуйте, добрая леди, — взмолился Бутс.
— Не думаю, что сочту целесообразным оказывать Вам милосердие в данном вопросе, — сказала она.
— А может, есть смысл снять с неё одежду женщины из касты писцов и пройтись плетью по её спине? — вдруг предложил кто-то.
— Да, поработить её надо, — прорычал другой.
— А ну тихо, сброд! — закричала, оборачиваясь лицом к толпе.
— Сброд? — переспросил мужчина.
Само собой, толпа состояла главным образом из свободных мужчин.
— Сброд! — возмутился другой зритель.
— Животные и подонки! — завизжала она на мужчин.
— Поработить её! — призвал один из тех, кто стоял рядом.
— Ошейник на неё! — поддержал его второй. — Он быстро исправит её манеры.
— Долой её одежду, — крикнул третий. — В наручники её и на привязь!
— О, у меня как раз с собой и то и другое, — весело выкрикнул мужчина, демонстрируя указанные вещицы.
— Вот и превосходно, надень их на эту стерву и тащи её к кузнецу, — послышалось предложение из задних рядов.
— Готов оплатить её клеймение, — предложил ещё один.
— Пополам! — тряхнул кошелём его сосед.
— Я — Леди Телиция с Асперича, — завизжала скандалистка. — Я — свободная женщина. Я не боюсь мужчин!
Я улыбнулся столь смелому заявлению. Конечно, сейчас она была в полной безопасности, поскольку находилась
Асперич, кстати говоря, это небольшой свободный остров, в Тассе, к югу от Телетуса и Табора. Управляют им торговцы.
— Давайте уже продолжайте игри, — раздраженно предложил мужчина.
— Да, да, — поддержали сразу несколько мужских голосов с разных сторон. — Начинай! Продолжай! Играйте!
— Я уже понял, что твоя Бригелла хорошенькая, — крикнул мужчина. — Теперь хотелось бы увидеть её полностью.
Бригелла вздрогнула, но осталась всё также стоять на коленях, не смея оторвать свою голову от досок. Она ведь пока ещё не получила разрешения сделать это, соответственно, она так и не узнала, кто был тем, что столь небрежно обозначил интерес к ней. Однако у меня не было сомнений, что теперь она выступит просто превосходно, что она, как бы великолепно она не играла до сих пор перед всей толпой, отныне она приложит особые усилия, чтобы показать себя чрезвычайно искусной и восхитительно привлекательной в своей роли настолько, насколько это возможно. Кто-то был там, среди зрителей, и, несомненно, с деньгами в его кошеле, кто мог бы оказаться заинтересованным потратиться на неё, и возможно купить её. Могу поспорить, это взволновало девушку, и потешило её тщеславие. Для гореанской рабыни, это — лестный комплимент, если кто-то готов купить её. И девушка готова доказать, что мужчина получит назад уплаченную цену тысячекратно, и даже больше. Я облизнул губы в предвкушении.
— С Вашего позволения, Леди Телиция? — вежливо обратился Бутс к надменной, строгой, гордой, тщеславной и полностью скрытой под синими одеждами свободной женщине, стоявшей в первом ряду перед сценой.
— Вы можете продолжать, — кивнула она.
— Но, Вы, возможно, найдёте нечто, что может показаться Вам оскорбительным, — предупредил её Бутс.
— Можешь не сомневаться, я найду, — заявила она. — И не волнуйся, я это непременно включу в свою жалобу соответствующим чиновникам.
— Вы хотите остаться? — озадаченно спросил Бутс.
— Да, — бросила женщина, — но не ожидайте, что я кину монету на сцену.
Я улыбнулся про себя. Леди Телиция, совершенно очевидно, столь же интересовалась просмотром оставшейся части спектакля, сколь и вся остальная часть публики. Мне это показалось весьма интересным моментом.
— Для нас уже то, что столь благородная свободная женщина, оказала нам честь своим присутствием, является самой высокой наградой, совершенно нами не заслуженной, — заверил ей Бутс Бит-тарск.
— Чё это он такое завернул, — удивился мужик справа от меня.