Личностный потенциал. Структура и диагностика
Шрифт:
Taylor S.E. Optimism / Pessimism, 1998. URL: http://www.macses.ucsf.edu/research/psychosocial/optimism.php
Taylor S. E., Kemeny M. E., Aspinwall L. G., Schneider S. C., Rodriguez R., Herbert M.Optimism, coping, psychological distress, and high-risk sexual behaviors among men at risk for AIDS // Journal of Personality and Social Psychology. 1992. Vol. 63. P. 460–473.
Terrill D.R., Friedman D.G., Gottschalk L.A., Haaga D.A.F.Construct Validity of the
Life Orientation Test // Journal of Personality Assessment. 2002. Vol. 79. № 3. P. 550–563.
Thompson M., Kaslow N.J., Weiss B., Nolen-Hoeksema S.Children’s attributional style questionnaire – Revised: Psychometric examination // Psychological Assessment. 1998. Vol. 10. № 2. P. 166–170.
Ward C.W. Explanatory style among undergraduate students in Christian higher education. Part 1: a single-institution case study // Christian Higher Education. 2003. Vol. 2. № 2. P. 169–185.
Xenikou A., Furnham A., McCarrey M.Attributional style for negative events: A proposition for a more valid and reliable measaure of attributional style // British Journal of Psychology. 1997. Vol. 88. P. 53–69.
Yates S.M., Yates G.C.R.Explanatory style, ego-orientation and primary school mathematics // Educational Psychology. 1995. Vol. 15. P. 28–34.
Yee P.L., Pierce G.R., Ptacek J.T., Modzelesky K.L.Learned helplessness attributional style and examination performance: Enhancement effects are not necessarily moderated by prior failure // Anxiety, Stress, and Coping. Dec. 2003. Vol. 16. № 4. P. 359–373.
Zullow H.M., Oettingen G., Peterson C., Seligman M.E.P.Pessimistic explanatory style in the historical record. Caving LBJ, Presidential candidates, and East versus West Berlin // American Psychologist. 1988. Vol. 43. № 9. P. 673–682.
Жизнестойкость
Мужество и жизнестойкость: история и определение
Понятие жизнестойкости, введенное Сьюзен Кобейза и Сальваторе Мадди ( Kobasa, 1979; Maddi, Kobasa, 1984), находится на пересечении теоретических воззрений экзистенциальной психологии и прикладной области психологии стресса и совладания с ним. Философским основанием концепции жизнестойкости являются представления о мужестве быть ( Тиллих,1995).
«Заброшенность» в мир, необходимость бытия в мире – неотъемлемая составляющая человеческого существования, экзистенции. Мужество быть было предложено П. Тиллихом для описания того, как человек справляется с онтологической тревогой – тревогой бытия в мире, со страхом небытия. Человек априори предполагает, что его жизнь имеет смысл и у него есть силы преодолеть свой страх, свою тревогу. И начинает жить согласно своему предположению. Упрощенным примером является хорошо известный психотерапевтический прием поведенческой терапии – клиенту предлагают прожить день так, как будто он уже добился того, чего хочет – стал уверенным, успешным, решил свои проблемы. Оказывается, клиент, живя так, «как будто он изменился», действительно меняется. Согласно П. Тиллиху, человек, живущий так, словно у него есть мужество быть, является мужественным.
В психологии понятие мужества было операционализовано в модели жизнестойкости С. Мадди. Жизнестойкость рассматривается как те убеждения человека, которые позволяют ему оставаться активным и препятствуют негативным последствиям стресса. Как и мужество, жизнестойкость может и не совпадать с реальностью – человек может быть уверен, что контролирует свою жизнь, тогда как на самом деле события происходят помимо его воли. Однако развитие жизнестойких убеждений приводит к нарастанию активности человека, в результате его реакция на стресс становится менее болезненной. С. Мадди ( Maddi, 1994; Maddi, 2004 a) специально отмечает тот факт, что жизнестойкие убеждения должны соответствовать реальности (в отличие, скажем, от оптимизма): вера больного раком на тяжелой стадии в то, что ему внезапно станет гораздо лучше и он полностью поправится, не является жизнестойкой, поскольку не соответствует реальности. Вера больного, что от его усилий довольно многое зависит и он может многое успеть, если приложит достаточно сил и желания, жизнестойка. По этой причине в модели С. Мадди все жизнестойкие убеждения сформулированы в условной форме: «если я…, то я смогу…» (например, «если я активен и вовлечен, мои шансы найти интересное и стоящее в жизни максимальны»). В одной из последних статей С. Мадди пишет: «Жизнестойкость формирует мужество признавать (а не отрицать) стресс и мужество пытаться превратить его в преимущество» ( Maddi, 2008, p. 563). Если изменить саму ситуацию нельзя (как в случае тяжелой стадии рака), жизнестойкое совладание принимает форму компенсаторного саморазвития, по сути гиперкомпенсации.
Жизнестойкость в психологии стресса
Жизнестойкость(hardiness) представляет собой систему убеждений о себе, мире, отношениях с ним. Это диспозиция, включающая в себя три сравнительно автономных компонента: вовлеченность, контроль, принятие риска. Выраженность этих компонентов и жизнестойкости в целом препятствует возникновению внутреннего напряжения в стрессовых ситуациях за счет стойкого совладания (hardy coping) со стрессами и восприятия их как менее значимых.
Вовлеченность(commitment) определяется как «убежденность в том, что вовлеченность в происходящее дает максимальный шанс найти стоящее и интересное для личности» ( Maddi, 1998 b, Maddi,2002). Человек с развитым компонентом вовлеченности получает удовольствие от собственной деятельности. В противоположность этому, отсутствие подобной убежденности порождает чувство отвергнутости, ощущение себя «вне» жизни. «Если вы чувствуете уверенность в себе и в том, что мир великодушен, вы обладаете вовлеченностью» ( Maddi, 1987, p. 103).
Контроль(control) представляет собой убежденность в том, что борьба позволяет повлиять на результат происходящего. Противоположность этому – ощущение собственной беспомощности. Человек с сильно развитым контролем ощущает, что сам выбирает собственную деятельность, свой путь.
Принятие риска, или вызов(challenge), – убежденность в том, что все происходящее способствует развитию – за счет извлекаемых из опыта (неважно, позитивного или негативного) знаний. Человек, рассматривающий жизнь как способ приобретения опыта, готов действовать в отсутствие надежных гарантий успеха, на свой страх и риск, считая стремление к простому комфорту и безопасности обедняющим жизнь личности. В основе принятия риска лежит идея развития через активное усвоение знаний из опыта и последующее их использование.
Компоненты жизнестойкости развиваются в детстве и отчасти в подростковом возрасте, хотя их можно развивать и позднее (см. ниже о тренинге жизнестойкости). Их развитие решающим образом зависит от отношений родителей с ребенком. В частности, для развития компонента вовлеченности принципиально важно принятие и поддержка, любовь и одобрение со стороны родителей. Для развития контроля важна поддержка инициативы ребенка, его стремления справляться с задачами все возрастающей сложности на грани своих возможностей. Для развития принятия риска важно богатство впечатлений, изменчивость и неоднородность среды.
Мадди ( Maddi, 1998 b) подчеркивает важность выраженности всех трех компонентов для сохранения здоровья и оптимального уровня работоспособности и активности в стрессогенных условиях. Можно говорить как об индивидуальных различиях выраженности каждого из трех компонентов, так и о необходимости их согласованности между собой и с общей (суммарной) мерой жизнестойкости.
Одним из первых и наиболее убедительных исследований, основанных на конструкте жизнестойкости, явилось лонгитюдное исследование менеджеров крупной телекоммуникационной компании штата Иллинойс (Illinois Bell Telephone Company – IBT). Стрессогенная ситуация в компании возникла вследствие изменений в законодательстве, регулирующем телекоммуникационный бизнес в США. В результате этих изменений всем предприятиям отрасли предстояли значительные сокращения персонала в течение нескольких месяцев, о чем было заранее известно. Эта ситуация провоцировала реакции дистресса, соматические заболевания и психические нарушения у многих работников, ожидающих решения своей судьбы. Исследование, проведенное Мадди, обнаружило четкую обратную зависимость между выраженностью компонентов жизнестойкости и вероятностью серьезного заболевания в течение года после возникновения стрессовой ситуации у менеджеров компании ( Maddi, 1987). При низкой выраженности всех трех компонентов жизнестойкости вероятность заболевания оказалась равна 92,5 %, при высоком уровне одного из компонентов – 71,8 %, при высоком уровне двух компонентов – 57,7 %, и при высоком уровне всех трех компонентов – 7,7 %. Эти цифры, помимо подтверждения важности компонентов жизнестойкости для предотвращения стрессогенных расстройств, говорят также о системном характере их взаимодействия между собой, при котором суммарный эффект превышает сложение эффектов каждого компонента в отдельности.