Лидия. Головная боль академии. Книга 2
Шрифт:
«У себя. Собирает вещи. Плачет», – получила я мысленный отклик.
– Ох... – только вздохнула я и поторопилась к подруге.
В комнате меня встретил встревоженный Дарси, которого у меня до сих пор язык не поворачивался называть Барсиком, и заплаканная Катарина.
– Как ты? – спросила у неё, хотя и так видно, что Кэт в полном раздрае.
Она шмыгнула носом и поглядела на меня покрасневшими глазами, где белок превратился в краснок.
– Сегодня после пар написала заявление на отчисление, сдала учебники и поставила
– Оперативно, – подивилась я её решимости.
– Я всё думала, откуда во мне это? Ведь эта личность – тоже я...
– Это тема для долгих рассуждений и работы над собой, – ответила я.
– Дома у меня будет уйма времени.
– Неужели ты бросишь все достижения и не объяснишься с Лессаром? – зашла я издалека.
– Мне стыдно показываться ему на глаза...
– Понимаю, – кивнула. – Но, зная тебя, скажу точно: ты никогда не простишь себе трусости. Так что, прошу тебя как друг, завтра подойди к Лессару? Знаю, сложно, но после тебе станет легче.
Кэт кивнула.
– Где ты была весь день? – перевела она тему.
– Окончательно разбивала сердце Лессара.
– Ритуал выдал отказ?
– Ага.
– Жаль... И тут ещё я...
– Уверена, всё к лучшему, и мы останемся хорошими друзьями. К тому же общие тайны объединяют.
– А вдруг Лессар завтра пошлёт меня куда подальше? Лучше я ничего не буду ему говорить...
– Он, по-твоему, дурак и не понимает, что ты была под зельем? Расслабься! Лучше радуйся, что инцидент останется между нами тремя, – я подавила зевок. – Что-то я устала за день. Давай спать? – и я, раздевшись и надев на шею амулет безопасного сна, залезла под одеяло. Не каждый же день баловать Наира-Эдриана своим появлением. Пусть ещё потоскует по мне.
***
Утром после завтрака Кэт побежала в библиотеку за учебниками. Сама. Без уговоров и ультиматумов. Ну, почти.
Дело в том, что Розочка подарила Катарине умопомрачительно красивую серебристую шаль собственного изготовления. Натурпродукт из паутины: не горит, не линяет и не теряет форму. В общем, лакшери эксклюзив. Поистине императорский подарок, от которого нельзя отказаться.
Этого хватило, чтобы покорить сердце моей подруги.
Последней каплей в решении остаться стал Лессар, который рассказал Катарине уморительную историю своего конфуза на первом курсе.
Я тоже с удовольствием послушала, как мой кузен в порыве помыться тёплой водой (ибо сколько можно издеваться над бедными адептами?) пробрался в преподавательскую душевую, перепутав при этом мужскую с женской. По классике жанра его, голенького и намыленного, во всей красе разглядела доцент артефакторики Анту де Карас. Для женщины, которая всю жизнь посвятила науке и только ей, это был шок, а для Лессара – скандал, стоивший ему полугодовой отработки в виде уборки снега с центральной дорожки
Катарина впечатлилась, покраснев до корней волос, и поняла, что таки-да, ей ещё повезло.
В общем, я выдохнула с облегчением.
Однако тревоги и тут нагнали меня: Гарри не пришёл ни на утреннюю тренировку, ни появился к началу занятий.
– Стеф, а Стеф? – обратилась я к одногруппнику, сидящему спереди. – Ты, случаем, не знаешь, где Гарри?
– Ты что ли не слышала? – усмехнулся тот. – Де Тиммерсу ночью башню снесло, и он разнёс чердачную площадку в жилом корпусе.
– В каком смысле разнёс? – у меня руки похолодели от ужаса.
– В прямом. Аж стена обвалилась. Дырища на улицу, будто здоровенным ядром из катапульты зарядили.
– А сам он?
– В лазарете. Там какая-то комиссия прибыла. Проверяют, псих он или не псих.
– Ясно. Спасибо.
Всю первую пару я думала лишь о Гарри: не навредила ли я ему своей навязанной помощью? Благими намерениями, как говорится...
Как только прозвенел звонок, я пулей вылетела из аудитории и помчалась в лазарет, где меня встретила дежурная целительница.
– Здравствуйте. Я к Гарри. Как он?
– Его как раз только что продиагностировали. Он завтракает, – с обнадёживающей улыбкой ответила мне эта круглолицая добрая женщина. – Можешь к нему заглянуть. Он во второй палате.
Дважды мне предлагать не пришлось.
Гарри, я лечу к тебе!
Тут передо мной, словно издёвка судьбы, по разные стороны коридора возникли целых две палаты номер два! Да как так-то?
Мне приглянулась левая дверь, и я с широкой улыбкой ворвалась в неё, а там...
«О! Знакомое тельце!» – дурашливо воскликнуло моё подсознание.
На меня воззрились четыре одетых мужика и один по пояс голый.
– Упс, простите-извините, мне сказали, что во второй палате мой... – я лилипутскими шагами попятилась назад, не в силах оторвать взгляд от ректора, в смысле, от его внушительной мускулатуры.
Хорош, чертяка! Сердечко моё сейчас выпрыгнет из груди, вылетит птичкой...
А потом моё любование было прервано жёстким:
– Это двенадцатая палата, адептка Ферб!
– Да-а? – протянула я, нарушив, кажется, все правила поведения академии. Ни честь ему не отдала (хотя тут можно поспорить), ни встала по стойке смирно. Кошмар!
Дверь открывалась вовнутрь, и на свету мне отчётливо стало видно скромную двойку и дырку от гвоздя слева от неё. Интересно, какому вандалу понадобилось оторвать единицу с номера лазаретской палаты?
Блин. Ну, блин!
– Будьте добры выйти и закрыть дверь, – сквозь зубы процедил мне глава нашей академии.
А я... Я разглядела на его груди чёрную, состоящую из переплетения жутких узоров, татуировку. И ладно бы это был просто рисунок на коже – он двигался! Коварненько так, будто монстр захватывает щупальцами жертву.