Лик в бездне(сборник фантастических романов)
Шрифт:
Он вдруг наклонился и обнюхал губы Грейдона.
— Так вот в чем дело! — Он смерил Старрета напряженным взглядом. Не вынимая из кармана пистолет, нацелил его на великана. — Напоил его спиртным, не так ли? Разговаривал с ним? И после того, как вчера вечером мы решили, что все переговоры веду я? Прекрасно! Это решает твои дела, Старрет… Данкре! Данк! — заревел он. — Сюда, быстро!
Француз выскочил из палатки.
— Свяжи его! — Соумс кивнул на Старрета. — Еще один проклятый предатель в нашем лагере. Дал ему спиртное, сговорился с ним, пока мы были в палатке. Свяжи его!
— Но Соумс… — француз
— Если нам придется сражаться, два человека сделают это так же хорошо, как три, — сказал Соумс. — Данк, я не упущу это дельце сквозь пальцы. Не думаю, что будет какая-то битва. Если они явятся, будет, думаю, торговля. Старрет тоже сделается предателем, я говорю…
— Ну, мне это не нравится… — начал Данкре.
Соумс нетерпеливо взмахнул своим автоматическим пистолетом.
Француз пошел к палатке и вернулся с мотком веревки.
— Вытяни руки! — приказал Соумс.
Старрет протянул их. Но в середине движения его руки вцепились в Данкре, подняв того, словно куклу. Между Старретом и тощим уроженцем Новой Англии повис Данкре.
— А теперь стреляй, будь ты проклят! — крикнул Старрет и пошел на Соумса, встречая каждое движение руки с пистолетом извивающимся телом Данкре. Свою же правую руку Старрет быстро протянул к поясу Данкре, вытащил из кобуры пистолет и нацелил его на Соумса.
— Брось оружие, янки! — с торжеством оскалился Старрет. — Или стреляй, если хочешь. Но прежде чем твоя пуля пройдет сквозь Данкре, я продырявлю тебя вчистую!
Наступившая на мгновение тишина была прервана звоном крошечных колокольчиков.
Звон пробился сквозь мрак убийства, павший на лагерь, высветил его, рассеял, словно солнечный свет — облако тумана.
Из-за дерева, не далее как в ста ярдах от них, выходила Суарра.
Зеленый плащ окутывал девушку от шеи и почти до узких ступней. В волосах ее переливалась нитка жемчуга. На запястьях и лодыжках — золотые обручи, украшенные изумрудами.
Позади нее степенно выступала снежно-белая лама. На шее ламы был широкий золотой ошейник, с которого свисала бахрома маленьких золотых колокольчиков. На серебряных боках животного висели корзины, сплетенные из какого-то сияющего желтым светом камыша.
И никакой сонм воинов не окружал девушку. Она не вела за собой ни мстителей, ни палачей. Рядом с ламой шел один-единственный провожатый, закутанный в широкую мантию желтого и красного цвета. Лицо его прикрывал капюшон. Его единственным оружием был ярко-красный посох.
Он был сутул и при ходьбе подпрыгивал и пританцовывал, делая маленькие шажки вперед и назад. И впечатление от этих движений было такое, что под мантией скрывается не столько человеческое существо, сколько какая-то громадная птица.
Они подошли ближе, и Грейдон увидел, что рука, сжимающая посох, — тонкая, белая, с бледной прозрачной кожей, рука очень глубокого старика.
Он напрягся, пытаясь разорвать свои путы. В сердце его бились боль и ужас. Почему она вернулась таким образом? Без сильных мужчин, охраняющих ее, не имея никого, за исключением этого старика? И украшенная золотом и драгоценностями? Он предупреждал ее, она не могла пренебречь угрозами, о которых он рассказал ей. Все выглядело так, будто
— Дьябль! — прошептал Данкре. — Изумруды!
— Боже, какая девушка! — пробормотал Старрет. Толстые ноздри раздулись, в глазах появился красный блеск.
Соумс не сказал ничего. Удивление, с которым он наблюдал за ее приближением, сменилось замешательством и недоверием. Промолчал он и тогда, когда девушка и ее провожатый остановились прямо перед ним. В его глазах росло сомнение, он внимательно изучал дорогу, которой они шли. Но там не было ни признака движения, ни звука.
— Суарра! — закричал Грейдон в отчаянии. — Суарра, почему ты вернулась?
Она подошла к нему, вытащила из-под своего плаща кинжал и разрезала ремни. Затем просунула лезвие под веревки, стягивающие его запястья и лодыжки, освободив его. Он встал, шатаясь.
— Что плохого для тебя в том, что я пришла? — спросила она мягко.
Соумс широко шагнул до того, как Грейдон успел ответить. И Грейдон увидел, что он принял какое-то решение, решился на какой-то образ действий. Он отвесил девушке низкий и неуклюжий насмешливый поклон, затем возвратился к Грейдону.
— Прекрасно, — сказал он, — можешь оставаться на свободе до тех пор, пока будешь делать то, чего хочу я. Девушка вернулась, и это главное. Она, похоже, очень расположена к тебе, Грейдон. Я считаю, что это даст нам способ уговорить ее ответить на наши вопросы. Да, сэр, и вы весьма расположены к ней. И это тоже полезно, ты не захочешь связанным наблюдать то, что произойдет с ней, если… — Он злобно воззрился на Грейдона. — Кроме того, есть кое-что, что ты должен выполнить, если хочешь, чтобы дела и дальше шли мирно. Не разговаривай с ней, когда меня нет поблизости. Запомни, я знаю язык аймара так же хорошо, как и ты. И я желаю все время быть рядом и слышать, о чем разговор. Понял? Пока все!
Он обернулся к Суарре:
— Ваш визит — большое счастье для нас, девушка, — сказал он на аймара. — Он не будет коротким, если мы поступим так, как хотим… А я думаю, мы поступим так, как хотим. — В этой фразе была скрытая угроза.
Но даже если Суарра и заметила эту угрозу, она не обратила не нее никакого внимания.
— Вы кажетесь нам странными так же, как наверняка и мы вам. Нам следует многое узнать друг о друге, — продолжал Соумс.
— Это верно, — спокойно сказала она. — Хотя я думаю, что ваше желание узнать обо мне гораздо больше моего желания узнать о вас, поскольку, как ты наверняка знаешь, у меня уже был один не слишком приятный урок знакомства с вами, — она взглянула на Старрета.
— Уроки, — сказал Соумс, — будут приятными и неприятными — как ты выберешь.
На этот раз невозможно было не заметить угрозу, звучащую в его словах. И Суарра не захотела позволить ей снова остаться незамеченной. В ее глазах вспыхнул внезапный гнев.
— Лучше не угрожать! — предупредила она. — Я, Суарра, не использую угрозы. Я также советую вам приберечь их для себя. Они пригодятся вам в будущем!
— Да-а? Вот как? — Соумс шагнул к ней. Его лицо сделалось зловещим и безобразным. Из-под колпака закутанной в желтое и красное фигуры донеслось хихиканье. Суарра вздрогнула. Ее гнев исчез, она вновь стала дружелюбной.