Лик в бездне (сборник)
Шрифт:
– Суарра! – воскликнул он и привлек ее к себе. Она не сопротивлялась. Губы их соединились.
– Я вернусь, – прошептал он. – Я вернусь, Суарра.
– Возвращайся! – Ее мягкие руки теснее обхватили его шею. – Возвращайся ко мне, Грейдон!
Она оттолкнула его от себя, вскочила на ноги.
– Нет! Нет! Нет, Грейдон, я ослабла! Нет, для тебя здесь смерть!
– Клянусь Богом, – ответил он, – я вернусь к тебе!
Она дрожала; наклонилась, прижалась к его губам губами, выскользнула из его рук и побежала к серебряной палатке. На мгновение
– Вернись! Вернись ко мне!
6. ЛИК В БЕЗДНЕ
Белые пески пустоши потускнели в первых лучах рассвета. С вершин дул холодный ветер. Грейдон подошел к своим троим спутникам и отдернул одеяла. Дышат нормально, как будто спокойно спят, ранки затянулись. И все же они похожи на мертвых, синевато–серые, бледные, как пески, над которыми занимался рассвет. Грейдон вздрогнул, но не от холода.
Он взял пистолет Сомса, убедился, что он заряжен, и сунул себе за пояс. Затем разрядил остальное оружие. Какая бы опасность их ни поджидала, он был уверен, что против нее огнестрельное оружие бессильно. А быть в распоряжении своих спутников он больше не хотел.
Он вернулся к костру, сварил кофе, подготовил завтрак и подошел к спящим. Сомс застонал и сел. Он непонимающе посмотрел на Грейдона, потом встал. Осмотрелся. Увидел золотые корзины возле палатки Суарры. Его тусклые глаза блеснули, хитрое выражение появилось на лице.
– Идемте, Сомс, выпейте кофе, – Грейдон коснулся его руки.
Сомс с рычанием повернулся, рука его легла на рукоять пистолета. Грейдон отступил, нащупав в кармане свое оружие. Но Сомс потерял к нему интерес. Он опять смотрел на корзины, сверкающие в лучах восходящего солнца. Он толкнул ногой Старрета, и тот с ворчанием сел. Это движение разбудило Данкре.
Сомс указал на корзины и пошел к палатке, держа в руке бесполезное оружие. Старрет и Данкре – следом за ним. Грейдон тоже пошел. Кто–то коснулся его плеча. Рядом стояла Суарра.
– Пусть поступают, как хотят, Грейдон, – сказала она. – Они безвредны – сейчас. И никто не может помочь им.
Они молча смотрели, как Сомс откинул клапан палатки и вошел туда. Через мгновение он вышел, и они втроем принялись вытаскивать золотые колышки. Сомс скатал палатку вместе с колышками и сунул в одну из корзин. Потом они пошли в лагерь, Старрет и Данкре тащили корзины.
Когда они проходили мимо Грейдона, он пришел в ужас. Что–то человеческое покинуло их, его место заняло нечто нечеловеческое. Они шли не как люди, а как автоматы. Ни на него, ни на девушку не обратили внимания. Глаза у них были пустые, и смотрели они только на корзины с золотом. Дойдя до лагеря, они навьючили корзины на осликов.
– Пора идти, Грейдон, – сказала Суарра. – Властитель Глупости теряет терпение.
Он посмотрел на нее, потом рассмеялся, решив, что она шутит. Она посмотрела на фигуру в пестром костюме.
– Почему ты смеешься? – спросила она. – Вон он стоит, ожидая
Он посмотрел на нее внимательней: конечно, она смеется. Но глаза ее оставались серьезными.
– Преклоняюсь перед мудростью Матери, – мрачно сказал он. – Лучшего сопровождающего она не могла бы найти. Для всех нас.
Она вспыхнула, взяла его за руку.
– Ты сердишься, Грейдон. Почему?
Он не ответил. Она вздохнула и молча отошла.
Он подошел к троим. Они стояли у костра, молча и неподвижно. Он вздрогнул: он так похожи на мертвых, ожидающих какого–то ужасного приказа. Ему стало их жаль.
Он налил кофе и сунул чашку в руку Сомса. То же самое сделал со Старретом и Данкре. Осторожно, неуверенно они поднесли чашки к губам, выпили горячую жидкость. Он дал им пищи, они жадно съели ее. Но при этом взгляды их не отрывались от корзин с золотом. Грейдон не мог больше этого выносить.
– Идем! – сказал он Суарре. – Ради Бога, идем!
Он дал в руки троим ружья. Они взяли их так же механически, как брали кофе и еду.
Теперь впереди пошел загадочный спутник Суарры, ослики за ним.
– Пошли, Сомс, – сказал Грейдон. – Пошли, Старрет. Пора идти, Данкре.
Послушно, не отрывая взглядов от корзин, они пошли вслед за осликами: слева тощий янки, гигант Старрет в центре, маленький француз справа. Они шли, как марионетки. Грейдон пошел за ними.
Они пересекли белые пески и двинулись по тропе, вьющейся между тесно растущими гигантскими деревьями. Примерно с час шли они по тропе. И неожиданно тропа кончилась на широкой каменной платформе. Перед ними возвышались две горы. Их вертикальные стены уходили на тысячи футов вверх. Между ними виднелась узкая щель, постепенно расширявшаяся. Платформа служила подступом к этой щели.
Тот, кого Суарра назвала Властителем Глупости, пошел по платформе, за ним Суарра. За ней трое, как манекены. Последним – Грейдон.
Путь вел вниз. Не было видно ни кустов, ни деревьев, вообще никакой растительности, разве что так можно было назвать шуршавший под ногами древний лишайник. Но этот лишайник облегчал спуск: ноги цеплялись за него. Он покрывал и стены по обе стороны. Света здесь было мало, но лишайник, похоже, улавливал его и поглощал. Было не темнее, чем в начале вечера. Ясно видны все предметы. Дорога шла вперед, не расширяясь. Не становилось ни светлее, ни темнее.
Впереди показалась скала, закрывшая проход. Дорога резко свернула, стало темнее. У Грейдона появилось беспокойное ощущение, что скалы высоко над его головой сомкнулись, что они входят в туннель. Лишайники под ногами и на стенах росли реже. Становилось все темнее.
Наконец лишайников совсем не стало. Грейдон двигался в полутьме. Он ничего не видел, кроме смутных теней тех, кто шел перед ним. Теперь он был уверен, что скалы вверху сомкнулись, погребя их. Он боролся с удушьем, которое принесла эта мысль.