Ликан
Шрифт:
– Что я? Меня можно не боятся.
– попытался успокоить я девушку.
– Я же совсем простой парень.
– сделал акцент на 'простой'.
– Зачем заступился?
– всё не переставая смотреть спросила голубоглазка.
– Ведь мог и просто пройти.
– Не подумай, что ради тебя. Мне они просто не понравились.
– ответил я, больше не могу играть в гляделки.
– И зачем вообще говорить в том отрепье, которое не заслуживает даже разговора!
Я начал подбрасывать в костер щепки, хотя костер можно было увидеть с противоположного берега. Наконец перестала буравить меня взглядом, а судорожно пыталась
– Одевай, все равно не будет держатся. Уж прости, я немного перестарался...
– сказал я, и кинул ей одну из своих рубашек, что поменьше.
У меня в походной сумке много чего можно найти, но только не наряд для девушки. Уж лучше в мужской рубашке, чем разорванном тряпье. Девушка смотрела на меня, явно чего-то ожидая. Что ей еще? Бальное платье что ли необходимо? Чистая рубашка, ну может не самая новая и не по столичной моде, но целая и теплая.
– Отвернись.
– наконец потребовала голубоглазка.
– Пожалуйста.
– Какие мы стеснительные.
– сказал я, ругая себя за недогадливость.
Но все же отвернулся. А то действительно наброшусь еще. Какой же я потом спаситель, насильник буду чистой воды. Не долго я боролся с желанием посмотреть на молоденькое тело, как прозвучал кашель, наверное, обозначающий, что процесс завершен, и я волен смотреть куда хочу. Теперь в моей рубашке девушка чувствовала увереннее, это было видно.
– Так ты не странствующий профессор.
– словно утверждая сказала девушка.
– И ни бард.
– С чего ты решила, что я не странствующий профессор? Или может ты хочешь сказать, что я и на барда не похож?
– наигранно спросил я, играясь с ножичком бандита.
– Не похож. Для профессора ты слишком молод, а у барда есть хотя бы инструмент, которого я не вижу.
– ответила внимательная девушка.
– хотя ты грамотно говоришь и обмануть можешь любого, представившись кем хочешь.
– Твоя правда, голубоглазка. Я не бард и не профессор...
– начал я.
– И не человек.
– добавила девушка, внимательно глядя на меня.
– так кто ты?
Вот же приставучая какая попалась. Другая бы баронесса, не задавая вопросов сейчас же убежала в лес. А там бы ее и задрали волки. И вопросов никаких не было бы и проблем.
– Не человек, это правда. Думаю, ты и сама догадалась. Я... тот, кто спасает девушек от бандитов и потом съедает без остатка.
– иронично ответил я.
– Так что не съел?
– серьезно спросила девушка.
– У людей всегда было плохо с чувством юмора. У нас много имен... ликаны - одно из них. Но не одно не является верным. Да и описание совсем не совпадает с действительностью. Например, где же красота, присущая всем нам? Большинство ваших знаний - это выдумка больных стариков, которым по белой горячке что-то привиделось.
– и я серьезно ответил девушке.
– Ну что страшно?
– Нет, ты не страшен. А вот, то что было там...
– голос девушки осип.
– Что ты хочешь со мной делать?
Я внимательно посмотрел на девушку в своей рубашке. Красивая, бесспорно, даже чересчур. Таким не место в лесу на тюфяке спать. Пусть идет к себе домой, там, наверное, уже заждались.
– Ну что я хочу с тобой сделать, в приличном обществе не говорят. А вот тебе стоит домой отправится.
– усмехнулся я, и добавил, увидев испуг на лице.
– А что такая мордашка кислая? Неужели домой не хочешь?
Потупившийся взгляд в сторону. Понятно, по какой-то причине домой не хочет. Вот странная, у богатенького отца жить не хочет. Обычная девушка все бы отдала, чтобы денек пожить, как дворянка.
– Как-то некультурно. Я всё говорю, а ты продолжаешь отмалчиваешься на вопросы. Разве тебя в детстве не учили вести беседу. Например, 'Этот тюфяк просто великолепен! Я сегодня так устала от бандитов, не переношу больше одного в день!' - попытался изобразил я аристократочку, подкидывая в огонь очередной обломок.
– Завтра разберемся со всем.
Посмотрев на девушку, увидел, как уголки её губ невольно поднялись на мгновенье. Ну значит не все так плохо, если улыбаться умеет. Я прилег на мягкую траву, подложив под голову походную сумку. Зверь не любит огонь, но в теле человека я готов смотреть вечность, на неповторяющуюся пляску пламени. Хоть я и прекрасно вижу в тьме, но свет от костра придает новые краски темноте. В этой стране даже ночью тепло, замерзнуть не должна. Тьфу, мне еще о её здоровье думать осталось...
Проснулся я от настырного солнечного луча, который нашел путь через необъятную крону дерева и решил, во что бы то ни стало, ослепить меня. Оглянувшись я обнаружил только пустой тюфяк, на котором спала девушка. Неужели девчонка все-таки решилась, и отправилась на ночь глядя. Чувствую запах её тела, очень приятный надо сказать... Запах молоденькой девчонки тут повсюду, видно металась пред тем как пойти через лес. Могу отследить, но зачем? Пусть идет, её выбор, если еще на пару бандитов напрется, то это её проблемы.
Разведя, небольшой костер, пожарил остаток мясной вырезки на вертеле. Последний кусочек прекрасной крольчатины, которую я позаимствовал у прошлых разбойников. И вот везет же мне на всякую гадость, что не говори! Или они за мной по пятам идут или я притягиваю всякий отброс общества. Но жаловаться на это грех, ведь на это я и живу. Никогда не опускался до уровня разбоя, но отобрать украденное, это даже интересно. Ну и пусть, что свои денежки хозяева не увидят, зато и бандиту не достались.
И вот сейчас, проглатывая мягкий кусочек нежного мяса, я услышал подозрительный треск в кустах. Незваных гостей я не переношу на дух. Их надо кормить, поить, и более того: большинство хотят тебя убить, всадив нож промеж ребер. Я приготовился к атаке, встал в позицию для прыжка. Лучшая защита - это нападение!
Зарычав диким ревем, я пустился к колючему кустарнику вытянув когти. Неожиданно из кустов выглянуло непонимающее, что тут происходит, светлое личико голубоглазки. Девушка с достоинством прошла мимо остолбеневшего меня, держа в руках багаж, видимо из экипажа.
– Это такой ритуал приветствия? Рычать и пускать слюни?
– не поворачиваясь произнесла девушка.
Пока я собирался с мыслями голубоглазка умывалась в речке от грязи на руках. Приглядевшись я заметил, что она и сама была грязна, как трубочист, вся в глине. Поняв, что до сих пор стою с диким лицом, решил продолжить прием пищи, приглядывая за девушкой.