Лилии на ветру
Шрифт:
Страх снова сжал его сердце. Если бы не Кассандра…
Мирослав, найдя амулет Лили, сразу позвонил Кириллу и поставил в известность, что натворила его подружка. Главу Совета нехило тряхнуло – он отвечал за младшую Макарову перед Полиной.
Когда подчиненные им двоим полуночники прошерстили три четверти города, Мир засобирался к Кассандре. Рыжеволосая вампиресса обрадовалась их приходу. Вручив магу клочок бумаги и затребовав за это свою обыкновенную цену, заявила, что с девочкой все в порядке и вскоре она объявится. Затем Касс с хитрой улыбкой посмотрела на Кирилла и посоветовала ему ехать домой. Он так и поступил. Кассандра ничего
Лиля закрутила воду и завернулась в полотенце. Горячий душ оживил ее, наполнив энергией. Вместе с бодростью пришло окончательное понимание, какая она дура. Попила сегодня кровушки Кира, как распоследняя кровососка! По нему видно, как нелегко пришлось парню. Нервов, наверное, потратил прорву. Одним словом, дура. Нет, ко всему еще и эгоистка.
С полотенцем на голове девушка несмело прошла на кухню, откуда доносился умопомрачительный запах. Если она не ошиблась, пахло липой и мятой.
– Иди сюда, горе мое. – Кирилл раскрыл перед ней шерстяной плед. – Будем надеяться, что не простудишься.
Завернутая в теплую ткань, она почувствовала себя несмышленым ребенком.
– Пей! – Мужчина подвинул большую чашку с золотистым чаем и тарелку с бутербродами.
– Липа и мята? – предположила Лиля, вдыхая пары.
– Не только. Это антипростудный сбор моей матери плюс мед с пасеки отца.
Лиля удивленно раскрыла рот – Кир воспользовался моментом и всунул ей бутерброд.
– Пчеловодство – одно из хобби отца, – ответил он на ее немой вопрос. – А по виду не скажешь, да?
Бутерброд с бужениной и травяной чай пришлись девушке по вкусу. Пока они ужинали, разговор сошел на «нет». Неловкость встала между ними, словно в первые дни знакомства. Когда Лиля отставила пустую чашку, Кир протянул ей руку.
– Пойдем, уложу тебя спать. – И, встретив недоуменный взгляд, пояснил: – Слишком поздно, чтобы везти тебя домой. Но если хочешь…
– Нет-нет! – поспешно сказала Лиля. – Действительно поздно, я останусь у тебя, и так заставила побегать по городу.
– Я постелил в своей спальне, – Кир взял ее за руку, – там намного теплее. Сам лягу в гостевой. Если что понадобится, зови, я за стеной.
Даже с ее неважной наблюдательностью девушка отметила, что мужчина поспешил оставить ее одну. Через секунду приоткрыв дверь в коридор, она услышала шум воды в ванной.
Вздохнув, Лиля забралась под одеяло.
Спустя четверть часа Кирилл заглянул к ней. Его мокрые волосы блестели в электрическом свете. Ворот черного халата позволял рассмотреть кусочек влажной загорелой кожи.
– Как себя чувствуешь? Температура не повысилась?
– Нет, не переживай. – Голос немного охрип.
– Если что, зови, – напомнил Кир и взялся за ручку двери.
– А-а-а! – тихо протянула Лиля.
– Что такое? – обеспокоился Кир.
Она поднялась с постели. Босые ступни утонули в густом ворсе ковра.
– Ты сказал позвать, если что-то понадобится, – прошептала девушка, развязывая пояс халата. – Ткань мягко упала у ног. – Мне понадобился ты.
Он жадно упивался ее видом, постепенно понимая, что ее образ, невинный и безумно притягательный, навечно останется в его памяти.
– Ты действительно этого хочешь? – Его пальцы ласково взяли ее за подбородок.
Вместо ответа Лиля чуть наклонила голову и коснулась губами его ладони. Глаза в глаза. В темных мужских – огонь желания, в серых девичьих – трепетное томление. Кирилл неторопливо обвел кончиками пальцев контуры Лилиного лица, мягкие зовущие губы. Его поцелуй девушка встретила стоном нетерпения, окончательно рассеивая его последние сомнения.
Кир сладко мучил ее губы, и у Лили подкосились ноги. Если бы не его поддержка, она бы просто сползла на пол. Огонь возбуждения проносился под ее кожей, гася сознание, затягивая в водоворот чистого блаженства. Стальное тело с силой вжималось в нее, пытаясь слиться воедино. Голодный, жадный поцелуй… Кажется, кто-то почти потерял выдержку…
Отдавшись ощущениям, Лиля не заметила, когда они оказались в постели. Она дрожала, и Кирилл заботливо накрыл ее одеялом, хотя и понимал, что холод тут ни при чем. Расположившись рядом, он навис над ней массивной скалой. Словно обретя собственный разум, ее руки освободили его от халата и теперь скользили, чуть царапая, по горячему мускулистому торсу. Поцелуи, бесконечно долгие, дурманящие, еще больше распаляли ее страсть. Его язык обводил линию припухших губ, проникал в глубину плененного рта, дразня возбуждающими касаниями.
Лиля дрожала словно в лихорадке. Близость с Киром рождала не только физические ощущения, но и чувство родства, гармонии, точно его присутствие дополняло ее, даря цельность. Мужчина накрыл ее своим поджарым телом, упираясь в низ живота мгновенно затвердевшим доказательством своего желания. Его губы нехотя оставили ее измученный рот, принимаясь за скулы и подбородок. Нежно покусывая, он двинулся вдоль ее шеи, безошибочно находя самые чувствительные места.
Когда он добрался до ямочки за ее ухом, Лиля, не в силах сдержаться, вонзила ногти в широкие плечи мужчины, и он издал глухой полустон-полурык. Этот звук, полный нетерпения, наполнил ее смутной радостью. Если бы сейчас спросили, как ее зовут, она вряд ли бы дала вразумительный ответ. Ласки оборотня выдернули ее из реальности, погрузив целиком в мир наслаждения, где были только они двое. Все, что стояло между ними ранее, теперь казалось смешным и несерьезным. Ее кожа обрела невероятную восприимчивость, реагируя на малейшее прикосновение. Даже взгляд Кирилла, когда он, приподнявшись, с жадностью и собственнической гордостью рассматривал ее, заставлял пылать.
На мгновение Лиля ощутила себя восхитительно порочной. Исступленно выгибаясь, она приникла к стальному телу. Оплетаясь вокруг него длинными ногами, она нетерпеливо гладила его упругие ягодицы и даже осмелилась забраться под резинку плавок.
Но на этом ее смелое бесстыдство и закончилось.
– Малыш, я приветствую твою инициативу, – горячо прошептал Кир, отводя ее руки, – но не сейчас. Ты лишаешь меня последних крупиц самообладания. Просто отдайся ощущениям.
Разочарованная, она послушно вытянула руки вдоль тела, хотя ей так хотелось гладить и целовать его. Прикосновения к мощному мужскому телу, такому непохожему на ее собственное, пьянили, окуная в водоворот безудержного восторга.