Лиловый (Ii)

авторов Коллектив

– - Глупости, -- отрезал Виченте Моро, когда леди Беатриче обратилась к нему с просьбой.

– - Я не имею права поднимать руку на аристократа, благородная госпожа, -- отозвался и Мераз, едва выслушав ее. Глаза его недобро блеснули.

– - Это глупости, дорогой Мераз!
– - заявила тогда госпожа Камбьянико и оглянулась на остальных.
– - Ведь мы -- общество по защите прав бездушных! Все здесь считают тебя равным нам, Мераз. Пожалуй, господин Моро только докажет это, если согласится все-таки на поединок.

– - В конце концов, это лишь дружеское соревнование, -- чуточку неуверенно добавил ее муж, который в эти дни проявил себя до неожиданного азартным человеком и рьяно болел за плосконосого закованного (что вызывало у него распри с женой, по известным

причинам называвшей себя поклонницей господина Моро).

– - Если так велят благородные господа, -- Мераз раздул ноздри, как хищный зверь, и поднялся со своего места. Мераз был чрезвычайно высок ростом и в свете костра напомнил собой медного гиганта; кожа его, как у многих закованных, была смуглого красноватого оттенка.

– - Это глупости чистой воды, -- не удержавшись, звонко заявил Теодато, но тут брат его тоже встал, и Тео осекся, хлопнул себя по лбу.

– - Хочу предупредить, -- почти вкрадчиво произнес Моро, снимая куртку, -- охота и драки -- несколько разные занятия, господа. Потому не думайте, будто результат поединка определит и то, кто из нас лучший охотник...

– - Отговорки!
– - крикнул кто-то из поклонников Мераза; Виченте полностью проигнорировал. Мераз тоже сбросил свою простенькую тужурку, не обращая внимания на холод, оголил свои широкие плечи; его примеру последовал и Моро, и женщины следили за ними блестящими глазами: зрелище предстояло быть не из обычных.

– - Отойдите, отойдите... да разойдитесь же, -- распихал всех Витале Камбьянико, освобождая место для поединщиков. Те встали друг напротив друга, и особенно хорошо стало заметно, что Мераз крупнее своего соперника, выше его на пару дюймов, шире в плечах. Тем не менее и Виченте Моро был крепко сложен, а глаза его стали совершенно опасными.

Так они стояли, не шевелясь, и некоторые зрители даже озадаченно начали соображать, не нужно ли им кого-то вроде секунданта, как вдруг безо всякого предупреждения они сшиблись друг с другом. Начало их движения углядеть было невозможно. Мераз попытался сшибить Виченте с ног, как, должно быть, тысячи раз делал прежде в уличных драках, ему с его ростом это сделать было несложно, однако теперь противник ему достался непростой и ловко увернулся, едва не заставив бездушного потерять равновесие, так что они проскользнули друг мимо друга, обменявшись местами. Виченте не медлил ни секунды и тут же нанес свой удар, с силою замахнувшись локтем: промазал, когда Мераз, повинуясь одним лишь инстинктам, стремительно нагнулся, но это не смутило Моро, и в центре образовавшегося круга зрителей началась бешеная пляска. Женщины только успевали вскрикивать, видя, как мельтешат кулаки, и даже Теодато, с самого начала вообще не желавший смотреть на эту, по его мнению, глупость, невольно с замиранием сердца следил за движениями своего кузена и его соперника. Виченте ловко нанес сразу два удара, достигших своей цели: сперва костяшки его пальцев скользнули по правой скуле закованного, потом тут же второй рукой он разбил Меразу нос, так что брызнула кровь, но тот ничуть не растерялся и почти мгновенно отомстил за это: кулак его со всей силы впечатался в грудь противника, заставив того остановиться. Теодато, не удержавшись, вскрикнул; он испугался, как бы подобная плюха не сломала Виченте ребра. Тот действительно замер, -- кажется, удар Мераза выбил из него дыхание, -- но потом так же стремительно вновь пришел в движение, поднырнул под руку бездушного, ловко заходя ему за спину. Мераз прянул в сторону, пытаясь избежать опасности, да только Виченте очевидным образом ожидал именно этого, резко метнулся в том же направлении и буквально оглушил его ударом локтя по загривку. Мераз пошатнулся: видимо, удар был не меньшей силы, чем его собственный, -- и Виченте не стал ждать, когда тот оправится, немедленно перехватил его запястья и весом своего тела налег на него, так что бездушный не удержал равновесия и рухнул в жухлую траву под крики зрителей. Подняться он уже не смог: колено Моро безжалостно впилось ему в поясницу, чужие жесткие пальцы поймали за волосы и заставили задрать голову; в этой

унизительной позе у Мераза не осталось шансов вырваться, не сломав себе шею или спину.

Убедившись в том, что противник его признал свое поражение, Виченте быстро отпустил его и поднялся на ноги, как ни в чем ни бывало, отошел в сторону, чтобы одеться. На его груди остался покрасневший след, и только.

– - Господин Моро опаснее медведя!
– - воскликнула госпожа Беатриче, невероятно довольная исходом; однако Моро никак не проявил своей радости по поводу победы, если она у него и была, даже наоборот, нахмурился. Мераз тем временем тоже встал и принялся отряхиваться по-звериному, косясь на своего противника.

– - Я уже говорил, что охота и драки -- это разные вещи, -- буркнул Виченте.
– - Медведи не обучены приемам рукопашных единоборств.

– - Проклятье, -- пробормотал Теодато так, чтоб слышал только брат, -- я хотел было объявить тебе, что ты идиот, но это было зрелищно, черт побери!

– - Если бы он сам не пожелал драться со мной, я бы ни за что не согласился, -- так же тихо ответил тот.
– - Потому что так меня все равно заставили бы.

Надо ли объяснять, какой шум произвел этот поединок; до самой полуночи люди никак не могли успокоиться, уже укладываясь спать, все обсуждали, как необыкновенно ловок Виченте Моро, как силен Мераз. У леди Беатриче даже возникла очередная идея: организовать поединки между молодыми аристократами по возвращении в Тонгву, но, к счастью, выслушать ее согласился только ее муж, и то уже засыпавший.

Мераз тем временем уселся возле медвежьей шкуры, глядя в ночь и хмурясь.

Конечно, он бывал бит и раньше, даже неоднократно; однажды, -- это было несколько лет тому назад, -- его едва не забили насмерть, сломали ему обе руки и нос, так что тогдашнее место работы для него оказалось потеряно, и все полгода он пребывал на грани голодной гибели.

Но все-таки всегда победителями бывали свои: такие же закованные, как и он.

На этот раз его победил аристократ. Мераз находился в смятении, хотя по его темному лицу было бы сложно сказать это; с одной стороны, он и бесился, потому что бунтовщическая натура его с юности требовала от него ненавидеть аристократов, с другой стороны, все-таки долгие годы жизни в кварталах закованных приучили его уважать этих людей, обладающих божественными талантами.

И к тому же сам этот Виченте Моро отчего-то давно уже несколько раздражал его, чего Мераз объяснить себе уже совсем не мог (и не очень пытался, впрочем).

В этот час к нему приблизился Орсо Кандиано, молча опустился рядом со своим протеже и в тишине остался сидеть.

Виченте Моро не обладал даром предвидения; возможно, знай он, ни за что не согласился бы вступать в бой с Меразом, однако он теперь и не догадывался, какое впечатление произвел этот поединок на Орсо Кандиано, наблюдавшего за дракой из тени.

Глядя на то, как закованный отчаянно сражается с аристократом, на то, как он оказывается повержен в грязь, попранный своим противником, Орсо Кандиано думал о том, что эта борьба предопределена самою судьбой; виденное причудливо отложилось в его мыслях, все казалось ему необычайно символичным, и сама драка между Виченте Моро и Меразом, которого он спас от голодной смерти, и лица беспечных зрителей, которые будто бы уверены были, что весь мир будет сражаться и умирать для того лишь, чтобы развлечь их.

– - Знаешь, Мераз, -- наконец хрипло вполголоса произнес Кандиано, -- я думаю, что братцы-акробатцы все же неправы. Без революции не обойтись; более того, все эти люди должны умереть.

– - Умереть?
– - спросил бездушный.
– - Вы хотите убить всех аристократов, господин Кандиано?

– - Я считаю, что они не заслужили права на жизнь, -- согласился тот.
– - Не все из них, нет; но такие, как эти... ведь ты и сам видишь изо дня в день, как они живут. Для них все -- сплошная игра. В их собственном существовании нет никакого смысла. ...И как я мог быть настолько слеп! Никакие увещевания не исправят их. Они -- лишний груз... скажи мне, Мераз: пойдешь ли ты со мной до конца? Что бы ни случилось?